Звали его с бесцеремонной настойчивостью, подослали даже мадам Девяткину. Сославшись на мигрень, он вежливо отказался.

Какой там, к чертям собачьим, пикник! Именно в то субботнее утро, не найдя, очевидно, другого выхода, напарник прислал к нему мальчишку-газетчика, вызывая на внеочередную встречу. Это значило, что есть важные новости.

Новости и впрямь были важными.

Во-первых, Федька Безлошадный имел тайное ночное свидание. Разговор был короткий, минут пять всего, в маленьком привокзальном скверике, после чего маркер вернулся в свою каморку, а его собеседник уехал на ночном псковском поезде и, не доезжая с полкилометра до станции Серебрянка, выпрыгнул на ходу, мгновенно скрывшись в кустах.

Самое же интересное заключалось в том, что агенты угрозыска, следившие за встречей, опознали таинственного незнакомца. Это был Васька Длинный, один из наиболее дерзких конокрадов. Задержать его агенты не решились, поскольку на сей счет не имели указаний.

Во-вторых, приметы исчезнувшего связного, по словам тех же работников угрозыска, полностью совпадали с внешностью некоего Кувырка, давно разыскиваемого главаря шайки конокрадов, в которую входит и Васька Длинный.

Скрывается шайка Кувырка в глухих лесах на границе Лужского и Гдовского уездов, промышляя ограблениями сельских кооперативов и угоном лошадей. Сам Кувырок, или попросту Павел Иванович Ковалев из деревни Заустюжье, Осьминской волости, известен своей находчивостью, помогавшей ему уходить от возмездия. Дезертировал из Красной Армии, впрочем, позднее сбежал и от Юденича. К каким-либо контрреволюционным организациям, в том числе и к савинковокой, по данным угрозыска, не причастен. Обыкновенный уголовник. Числится, правда, за ним зверское убийство двух культработников политотдела стрелковой дивизии. Зарублены были оба — и чтец-декламатор, и музыкант — из-за баяна. С этим самым баяном, кстати, Кувырок любит появляться на деревенских гулянках. В тех, разумеется, случаях, когда поблизости нет милиции или чоновцев.

В игру, таким образом, вступали новые действующие лица. И, что существеннее всего, коренным образом менялась обстановка.

Напарник, как и полагалось, успел связаться с Петроградом. Мессинга на месте не было, но спустя час его вызвали к прямому проводу и сообщили, что задача Андрея Андреевича остается прежней и что в понедельник, согласно договоренности, в Лугу выезжает Афоня.

Еще напарник успел побеседовать с начальником угрозыска, лично просмотрел все материалы о шайке Кувырка. Не ликвидирована она до сих пор в силу неудачно сложившихся обстоятельств. Во время последней облавы, к примеру, Кувырка едва не схватили, и лишь ошибочные действия чоновцев помогли ему уйти. Зато в перестрелке были убиты два его сообщника. Шайка после этого притихла, затаившись в своем лесном убежище. На первые числа августа намечается новая облава, на этот раз тщательно подготовленная, и тогда с конокрадами будет покончено.

Такой была информация из угрозыска. Какие-либо связи Федьки Безлошадного с шайкой до сих пор не были известны, и начальник, признаться, удивлен ночной встречей в привокзальном сквере. Объясняет ее по-своему — родственными отношениями. Дело в том, что Васька Длинный тоже из деревни Заклинье и настоящая его фамилия тоже Заклинский.

Информация явно поверхностная, ничего толком не раскрывающая. Сообщать в угрозыск об истинных причинах интереса к Федьке Безлошадному напарник, естественно, воздержался. Пусть пока пребывают в неведении, коли собственным разумением не докопались до истинных занятий шайки Кувырка.

В воскресенье пансионат мадам Девяткиной пополнился новыми гостями из Петрограда. С утра в доме было шумно, хлопали двери, суетились горничные, и Андрей Андреевич предпочел не выходить из своей комнаты, отказавшись даже спуститься к завтраку. После обеда, воспользовавшись затишьем, он поехал на извозчике в город, мимоходом сообщив горничной, что хочет показаться опытному частно практикующему врачу.

Новости у напарника имелись, и, похоже, существенные, многообещающие.

Из особой оперативной группы чекистов сообщили довольно любопытную подробность. Еще весной, оказывается, некая подозрительная личность по прозвищу Кувырок, сделала попытку войти в контакт с самим Ленькой Пантелеевым. На Лиговке, в одной из воровских «малин», состоялась заранее условленная встреча. Однако король петроградских бандитов на нее не пришел, послав вместо себя второстепенных людишек, и сговор будто бы сорвался.

Ценное открытие сделали лужские товарищи, раздобыв фотографию Павла Ковалева — Кувырка. Старенькую, с выцветшими краями, где изображен он в красноармейской шинели и лихо сдвинутой набок буденовке. Впрочем, и по этой фотографии нетрудно было установить сходство Кувырка с исчезнувшим бесследно связным.

В бильярдной «Пале-Рояля» новостей, к сожалению, не было. Переговорив ночью с Васькой Длинным, Федька Безлошадный находился на своем обычном месте. Судя по всему, спокойный и совершенно невозмутимый.

Трудным днем оказался понедельник.

С «мигренью» пришлось закругляться: теперь она мешала свободе действий. Как всякий благополучно выздоровевший человек, Андрей Андреевич с аппетитом позавтракал, затем отправился в купальню, где шумно резвились обитатели пансионата. Это, однако, не помешало ему быть в курсе событий.

Подставной Афоня приехал в Лугу полуденным поездом. Держался, как сообщили Андрею Андреевичу, вполне уверенно, без свойственной новичкам скованности и, выйдя из вагона, деловито проверил, не взят ли под наблюдение. В «Пале-Рояле» прежде всего зашел в буфет, перекусил не спеша, лениво переговариваясь с буфетчиком, и только после этого спустился в полуподвальное помещение, где находилась бильярдная.

Первая его встреча с Федькой Безлошадным прошла нормально, хотя ни пароля, ни ответных слов маркера расслышать не удалось. Десять минут спустя Афоня уже сражался на зеленом сукне, получив пять шаров форы и удивительно быстро проиграв партию. Заметно было, что нет у него никаких надежд на выигрыш и в последующих партиях, несмотря на фору, возросшую до шести шаров.

Томительная пауза возникла к вечеру.

Бильярдная, к неудовольствию игроков, закрылась раньше времени. Вдвоем со своим гостем Федька Безлошадный поднялся в отведенную ему каморку. Неизвестно было, о чем там идет разговор, как неизвестно и самое важное — сработает ли приманка для Федьки Безлошадного. И не было никакой возможности ускорить поступление информации.

Лишь в шестом часу утра, задолго до пробуждения обитателей пансионата, в комнату Андрея Андреевича постучалась заспанная мадам Девяткина.

— Товарищ Тужиков, извините ради христа… К вам мотоциклист со срочным пакетом из Петрограда…

— Экие дьяволы, не дадут покоя даже на отдыхе, — ворчал Андрей Андреевич, подчеркнуто долго канителясь с ключом.

Расписавшись в получении пакета и отпустив мотоциклиста, он поспешно вскрыл пакет. Усталое его лицо тотчас осветилось радостной улыбкой.

Дело было сделано: Федька Безлошадный схватил крючок. Жадно схватил, намертво.

Никакой он был не Федор Семенович Заклинский и уж тем более не Федька Безлошадный. Не имел он никакого касательства и к Беглому Муженьку, которого разыскивали чекисты по всей территории республики.

Окружающие довольно часто ошибались на его счет, и в этом, вероятно, заключалась основа его благополучия. Пусть себе ошибаются сколько влезет, на доброе здоровьице.

Вот и растолстевший раньше срока владелец «Пале-Рояля» полагает про себя, будто сверх меры облагодетельствовал своего маркера, предоставив службишку за бесплатные объедки с кухни и убогую чердачную конуру.

— Маркерские доходы известные, — любит он повторять, заглядывая к нему в бильярдную и ожидая благодарностей. — У скоромного кто же сумеет не оскоромиться?