Как она могла позволить ему уйти?

Геари уже знала ответ. Она не могла. Арик пришёл, чтобы стать для неё всем необходимым. И, как только эта мысль пронзила её, за ней последовала другая. Был кое-кто, кто знал об этом больше, чем Тори или даже Арик.

«Аполлими?» — мысленно прокричала Геари, надеясь, что богиня Атлантов не оставит её.

«Да, дитя?»

«Есть ли какой-нибудь способ освободить Арика от сделки, не убивая его? Может ли он стать смертным?»

«Боги могут всё. Освободи меня, и я исполню то, чего ты так хочешь».

«Клянешься?»

«Жизнями моих Шаронте. Ты освободишь меня и никогда не будешь нуждаться ни в чем на протяжении всей твоей жизни».

Геари заключила Арика в свои объятия и удержала его рядом с собой. Она была благодарна, что он не может слышать её мысли и разговор с богиней.

Арик так хорошо чувствовался в её объятьях… Она никогда не захочет, чтобы он покинул её.

«Не заключай сделку с богом», — твердил ей разум. При всех её знаниях древности Геари не могла припомнить ни одного случая, когда бы это пошло на пользу человеку, заключившему её.

Ни одного.

Но те случаи были выдумкой, а это была реальность. Аполлими была реальна, так же, как Арик или Солин.

Геари позволит Арику вернуть её в Атлантиду, а затем пусть Аполлими руководит ею. После всех этих столетий богиня будет снова свободна.

Единственной надеждой Геари было то, что Аполлими сдержит своё слово. Но даже теперь сомнения Геари были сильны.

«Какой у меня выбор?»

Геари не могла позволить Арику умереть, если в её силах было остановить это. И она была готова заключить сделку с самим дьяволом, лишь бы Арик остался жив.

Следующие четыре дня были наполнены ответами на официальные запросы о взрыве на катере, общением со страховой компанией и попытками успокоить Тори, которая хотела вернуться на площадку для раскопок, хотя большинство данных погибло в огне. Единственными, кто радовался задержке, была Тиа, которая проводила больше времени со Скоттом и Брайаном, и Кичка, которой никто не мешал охотиться на бездомных мышей в аллее за их квартирой.

Глубоко в душе Геари тоже была довольна задержкой, так как это давало ей больше времени с Ариком. Он доказал, что может быть очень полезным ей. Он успокаивал Геари, когда она вспыхивала, и у него была просто сверхъестественная способность получать от греческих чиновников то, что нужно. Если бы Геари не знала наверняка, то подумала бы, что Арик вернул себе свои божественные силы.

Но Арик, определенно, всё ещё оставался человеком. Он просто знал, как повлиять на людей, чтобы получить от них то, что хочет.

В конце дня лежащая с Ариком обнаженной на кровати, Геари вздохнула. Это был особенно изнурительный день. Разрываясь между своими обычными делами со спасательным обществом и парой клиентов, которые не хотели платить за доставку грузов или отбуксировку лодок, и страховой компанией, которая пыталась доказать, что Геари преднамеренно взорвала свою лодку, чтобы получить за это деньги, она оказалась абсолютно измотанной.

Единственной приятной вещью был умопомрачительный секс, и сейчас Арик растирал Геари спину, пока она лежала подле него.

— О чем ты думаешь? — спросила Геари. Арик был непривычно тихим весь день.

— Ни о чем.

Девушка повернула голову, чтобы посмотреть на него. Арик был абсолютно обнаженным, за исключением листа, лежащего у него на коленях. Волосы растрепаны, губы припухли, щетина, отросшая за день, пробивается на щеках.

Его тело немного раскраснелось после их игры, а глаза стали более ясными и голубыми.

— Я не верю. Ты выглядишь обеспокоенным. Что у тебя на уме?

Прежде чем ответить, Арик сжал её плечо чуть сильнее, как профессионал, и это заставило Геари застонать.

— В тебе и так достаточно напряжения. Не хочу добавлять еще.

— О, что за черт? — спросила Геари с улыбкой. — Давай. В данный момент еще одна проблема для меня ничего не изменит.

Смеясь, Арик поцеловал плечо, над которым трудился, а затем спустился чуть ниже, чтобы помассировать руку.

— Просто думал, что довольно-таки странно, что никто не пытался напасть на нас в последние несколько дней. Я продолжаю ждать возвращения Долофонийцев.

Геари приподнялась на одной руке, чтобы взглянуть на него.

— Может, Аполлими отпугнула их.

Арик взял её свободную руку в свою и стал массировать между пальцев. Мелкие круги, расходящиеся по руке, буквально заставляли Геари таять.

— Не знаю. Их не так просто запугать.

В словах Арика был смысл, но, честно говоря, Геари бы предпочла думать, что Аполлими запугала Долофонийцев. Это означало бы, что они не вернутся.

— Как ты думаешь, почему они затаились?

— Они ждут, пока я обоснуюсь здесь, чтобы напасть, когда я потеряю бдительность.

Эта мысль нравилась Геари ещё меньше.

— Может, у тебя паранойя.

— Ты действительно так думаешь?

Нет. Но она не могла заставить себя произнести это вслух. Это было слишком тяжело, чтобы об этом думать. И ещё одна мысль не давала Геари покоя, прорываясь в голову, словно бульдозер — времени быть здесь у Арика становится меньше с каждой секундой.

Это заставило её взглянуть на часы. Увидев, который час, Мегеара вскочила, прижимая лист к груди.

— Эй, нам нужно собираться, если мы хотим успеть встретиться с Кэт.

Арик кивнул, но что-то внутри него уже начинало страшиться этой встречи, хотя он не знал почему. Это он предложил вернуться в Атлантиду, но всё же у него было плохое предчувствие, будто они не смогут это сделать. Что-то идет не так. Арик знал это.

Наверное, он пробыл человеком достаточно долго, чтобы развить интуицию. Или, может, на него нападали достаточно часто, чтобы заставить понять, что наиболее удачное место для нападения Долофонийцев — это вода, где ни он, ни Мегеара не могут убежать или даже по-настоящему сопротивляться…

Это была пугающая мысль.

Арик все еще размышлял над этим, когда они принимали душ, одевались, а затем отправлялись на встречу с Кэт. Он не хотел, чтобы после того, что Геари пришлось перенести в последние несколько дней, что-то омрачило ее счастье. Каждый норовил отщипнуть кусочек её счастья. Арик предпочитал её улыбку.

Это мечта Геари, и Арик исполнит ее, чего бы ему это ни стоило.

Одетая в легкий летний топ и джинсы, Мегеара была прекрасна, пока вела его прочь от доков, напоминавших зияющую дыру в том месте, где раньше стояла её старая лодка. Странно, но Арик скучал по этой старой лодке и грустил при мысли о том, что ее больше нет. Он мог только вообразить, как тяжело было Мегеаре, ведь это была лодка её отца, на которой он плавал в свои экспедиции. Девушка не сказала об этом, но Арик заметил тоску на её лице, когда Геари оглянулась на пустой причал. И она тоже скучала по лодке.

Для этой поездки они собирались использовать одну из лодок меньшего размера, принадлежащих компании Геари — только чтобы убедиться, что об их замысле никто не знает. Лодка была настолько мала, что в ней могли поместиться только трое из них.

— Тори будет здесь? — спросил Арик.

Мегеара припарковала свою машину на песчаном участке в стороне от пристани.

— Нет. Я сказала ей, что она нужна мне для восстановления карт раскопок, которые были уничтожены. Тори понятия не имеет, что сегодня мы куда-то уезжаем. Она думает, что мы не можем никуда двинуться, пока она не закончит свою работу.

— Вот ты злючка.

Геари одарила его застенчивой улыбкой.

— Я думаю, мы все становимся немного злыми, когда речь заходит о защите наших семей.

— Правда?

Геари повернулась в кресле, чтобы взглянуть на Арика.

— Ты понятия не имеешь, о чем я говорю, правда?

— Нет, не совсем. Я имею в виду, да, я знаю, что такое семья, но наши семьи на Олимпе не такие же, как ваши, у нас нет такой привязанности друг к другу.