Скитаясь по разорённым и опустевшим землям, прячась от патрулей, вылавливающих немёртвых, Рейме прибился к группе таких же беженцев, как он сам, которые направлялись к побережью, следуя за туманными слухами о правящем там милосердном короле, который не только не изгоняет немёртвых, но и принимает к себе на службу. Так Рейме попал ко двору короля Вендрика.

Итак, оба нынешних Королевских защитника были немёртвыми. И им обоим до сих пор ни разу не приходилось умирать. Рейме не боялся Проклятия — страшило не оно, а опустошение, которое настигало немёртвого после нескольких смертей и воскрешений. То, что они с Вельстадтом были опытными воинами, признанными мастерами меча и магии соответственно, до сих пор оберегало их от смертей в самых опасных схватках. Но теперь…

Что так долго делали Вендрик и его войско по ту сторону моря? С чем они столкнулись? Какое сопротивление смогли оказать гиганты?

И почему из похода не вернулись не только люди, но и часть немёртвых?..

Когда суматоха во дворце после возвращения короля немного улеглась, отгремели салюты, отзвучали речи, отзвенели кубки, Рейме, выяснив у стражников, что капитана Вельстадта вроде бы видели в караульных помещениях, направился туда. Он шёл по знакомым до последней колонны и складки тяжёлых драпировок коридорам, смутно осознавая, что впервые за последние полгода снова узнаёт их — и наконец-то снова чувствует себя дома.

Потому что его лучший друг, его правая рука (точнее, левая — Рейме был левшой) и «запасная голова», его надёжный тыл и вечный оппонент в дружеских спорах — Вельстадт снова был здесь. Он вернулся. Он вернулся живым.

И Рейме больше всего на свете хотелось поскорее выяснить — насколько живым.

Открыв дверь в крошечный кабинет в караульных помещениях, который капитаны делили на двоих, Рейме застыл на пороге. Вельстадт сидел в кресле, устало откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Услышав звук открываемой двери, он молниеносно поднялся и обернулся ко входу. Он улыбался, ещё не успев увидеть, кто стоит в дверях — без стука сюда мог войти только его старый друг.

Известный своей сдержанностью и безэмоциональностью капитан Рейме сделал то, чего никак не мог сам от себя ожидать — шагнул к Вельстадту и крепко обнял. Отстранился, положив руки на плечи друга, заглянул в лицо.

— Без тебя здесь было… трудно, — улыбаясь, сказал он.

— Без тебя там — тоже, — отозвался Вельстадт со странной интонацией. — Мне нужно столько рассказать тебе! Там было…

— Погоди, — перебил его Рейме. — Прости, но я сначала… — он отступил на шаг, отвернулся, глянул на стену, на висящий над столом небольшой портрет Вендрика, потемневший от факельной копоти. — Я должен спросить, — он медленно, словно через силу, снова перевёл взгляд на лицо друга. — Скажи… Ты там умирал?..

— Да, — спокойно сказал Вельстадт. — Трижды.

Рейме резко вдохнул. Ему казалось, что он готов к такому ответу… И всё равно эти слова напугали рыцаря до дрожи. Его друг трижды побывал за пределом, за который Рейме так страшился заглянуть. И он до леденящего ужаса боялся задать следующий вопрос… Но Вельстадт всё прекрасно понимал. Он знал о самом глубоком страхе Рейме. И он предупредил этот вопрос.

— Ничего особенного, — сказал он небрежно. — Просто сильная боль, в глазах темнеет… А потом ты оживаешь у Костра, и у тебя при этом ничего не болит. Ни одной раны. Просто прекрасно. Можно подниматься и возвращаться в бой.

— Правда?.. — глупо переспросил Рейме.

Вельстадт хмыкнул.

— Нет, грозный Королевский защитник, я сказочки сочиняю специально для тебя. Утешительные… Правда, правда. Если хочешь — пойди и расспроси остальных. Руальда, Ферна… Все умирали хотя бы раз. Там было… — он вдруг с досадой махнул рукой. — Садись, если не торопишься. Мне надо рассказать обо всём этом. Хоть кому-нибудь рассказать. А поскольку, кроме тебя, это никому рассказывать нельзя, то тебе просто некуда деваться. Садись, — он махнул рукой в сторону жёсткого кресла, в котором обычно сидел Рейме, и сам уселся во второе, напротив.

Рейме сел и выжидающе уставился на товарища.

— Почему вы пробыли там так долго? — вырвалось у него.

Вельстадт с растерянной улыбкой пожал плечами.

— Я уже слышал этот вопрос. И… вот что я тебе скажу, — он подался вперёд и понизил голос. — Никто так и не понял, что произошло. Те, кто оставался в замке, спрашивают нас, что мы делали в землях гигантов целых полгода. А мы… мы ничего понять не можем. По нашим ощущениям, мы отсутствовали в общей сложности дней сорок. Плавание в обе стороны заняло не больше десяти дней — ветер оба раза был почти попутным и ровным. А военные действия, по моим подсчётам, длились дней двадцать. Понимаешь, — Вельстадт покосился на дверь и заговорил ещё тише, — у меня сложилось впечатление, что гиганты были совершенно не готовы к войне. Не понимаю, как это могло произойти, если они планировали напасть на Дранглик… У них не было ни мобилизованного войска, ни достаточного количества оружия. Мы… просто приплыли и взяли что хотели. Они сопротивлялись очень слабо — можно сказать, вообще не сопротивлялись. Выставили против нас отряды стражи замка повелителя. Мы разбили их — не скажу, что это было легко, всё-таки гиганты — очень опасные противники. Даже плохо подготовленные воины. Так что без смертей не обошлось. Но в целом — это было неправдоподобно, подозрительно легко.

— То есть ты хочешь сказать, что, возможно, гиганты вовсе и не планировали нападения? Но тогда получается, что королева Нашандра… — тут Рейме осёкся и замолчал. Вельстадт был предан королеве так же, как и Вендрику. Не то чтобы Рейме не доверял другу, но… Всё же, пожалуй, не стоило произносить при нём вслух то, что крутилось сейчас в голове у капитана мечников.

Что Нашандра обманула короля.

Что она разыграла какие-то свои собственные карты, вынудив Вендрика вторгнуться на земли мирного племени гигантов и отобрать у них ценнейшую реликвию их рода. И теперь — Рейме был в этом совершенно уверен — на Дранглик обрушатся немыслимые бедствия.

— Возможно, Нашандра просто что-то не так поняла, — пробормотал Вельстадт. — Язык гигантов очень сложен. А по поводу того, почему мы воспринимаем прошедшее время по-разному — это как раз неудивительно. Гиганты обладают властью над временем. Они могут возвращаться во времени назад и заново проживать свои и чужие воспоминания. Наверное, это каким-то образом повлияло на нас. Вот, послушай, как было дело… — и Вельстадт, снова откинувшись на спинку кресла, принялся рассказывать о ходе боевых действий при штурме замка повелителя гигантов.

Рейме слушал его вполуха, погрузившись в свои невесёлые размышления.

Надо будет с самого утра обязательно повидаться с Алдией…

Алдия. Сейчас

Огонь в камине пылает, но почему-то совсем не греет, ему не под силу изгнать промозглую зябкость, отдающую мокрой землёй. И только растекаются по комнате удушливые запахи гари и масла, как от чадящего факела. Языки пламени выхлёстывают сквозь решётку, словно пытаясь дотянуться до замершей в паре шагов фигуры, и заставляют тени двоиться и троиться, метаясь по комнате словно в попытках спрятаться в сгустках темноты в углах.

Алдия стоит, обхватив себя руками и вцепившись в собственные плечи, так, что кажется, вот-вот затрещит и разорвётся ткань рукавов — и кожа под ней. Пальцы сжимаются всё сильнее, и боль помогает удержать сознание по эту сторону…

Алдия почти засыпает стоя.

А он знает, что будет, если он сейчас заснёт.

Фиолетовыми вихрями кружатся в сознании видения — обрывки картин только что завершённого ритуала. Навлаан предложил Тьме сделку — и Тьма согласилась. Но Алдия не понимал, какова будет цена. И сейчас он не был уверен, что согласился бы, знай он заранее…

Хотя кого он обманывает? Согласился бы.