Порог собственного кабинета Влад переступил ровно в тот момент, когда стрелка часов ознаменовала 17.00. Сейчас он как никогда был рад своему служебному положению и личному кабинету, ему требовалось одиночество, чтобы никто не помешал обдумать новости. Не раздумывая, он запер дверь. Забытая еще утром спортивная сумка с вещами с дороги все так же валялась у двери.

Достав из кармана куртки блокнот с записями, он снова перелистнул то, что накидал в спешке после разговора. Надо было сверить исходные данные, но он уже третий раз останавливал себя от того, чтобы позвонить отцу Кати. Сказать ему о том, что она жива и спокойно существует в Москве рядом с богатейшим мужчиной России? Как воспримет такую новость потерявший всякую надежду мужчина? Или он все давно знает и эта тайна лишь для Вихрова, который три года не может выдрать ее образ из своего сердца.

Влад сел в кресло и запустил компьютер. Телефон выложил рядом с клавиатурой, все время ненароком переводя на него взгляд, но каждый раз брался за что-то на столе, чтобы не схватить его и не набрать заветный номер. Это разговор явно должен был состояться иначе, он мог сделать только хуже и понимал это, постоянно одергивая себя.

«Надо все сверить, не гнать пургу. Тут что-то серьезно не сходится», уговаривал себя Влад, просматривая «входящие» в открывшейся программе. Его запросы действительно были готовы, но пока он решил повременить с ними, вновь открывая сводную базу.

Быстро проверив данные по консьержке, он убедился, что женщина на самом деле работала в доме на Котельнической более 50ти лет и была прописана там, на первом этаже. Сомнений в том, что глаз у старухи был наметан, не возникало. Вероятнее всего, всё, что она сказала, было правдой. Он открыл данные Вельда, в поисках информации о женитьбе. Брак был зарегистрирован 09.08.2018 г. и теперь Влад понимал, на ком тот женился. Получалось, что его Катя страдала по нему лишь месяц. Эта мысль ранила, но парень старался отогнать сомнения. Вновь он вернулся глазами к лежащему на углу стола телефону, но звонить так и не решался.

Щелкнул по данным запросов.

«Черт, я запросил только последний месяц. Надо понять, вместе ли они пересекали границу в августе восемнадцатого. Долбанный же Вельд, вся информация засекречена, каждый чих надо отдельно запрашивать!», на лице Вихрова заиграли желваки. Быстро настрочив новый запрос по передвижениям бизнесмена в августе 2018, он, наплевав на осторожность, подписал запрос собственной фамилией. Он снова открыл свидетельство о браке, переходя по каскаду данных. Свидетельство было выдано в Москве по иностранным документам, которые регистрировались по выписке, выданной дипломатической миссией на Барбадосе.

«Значит, Барбадос… Надо по передвижениям Екатерину Иванову посмотреть, пока она не стала Вельд, данные не должны быть закрыты», и Влад не ошибся. По данным пограничников, девушка вылетела из Москвы 5 августа и летела первым, даже не бизнес классом. Влад раскрыл транспортные документы: «Без багажа». Ни одна девушка, даже самая беззаботная, не полетела бы на море без единой вещи, тем более на свою свадьбу. Даже принимая в расчет цену самого перелета и возможное нежелание переплачивать за вес чемоданов, путешествуя первым классом, любая могла позволить себе минимум 3 баула вещей, они входили в цену билета.

Влад решил зайти с другой стороны, проверяя список пассажиров первого класса данного рейса. Вельда в списке не было, но все места в первом классе были заняты, что для подобного полета было более чем странно. Цена билета туда была заоблачной, такой перелет мог позволить себе только очень обеспеченный человек. Даже рублевские миллионеры предпочитали более экономный бизнес класс. Сколько вообще в Москве богачей спешащих на Барбадос, что полупустой в экономе и бизнесе самолет, вез так далеко и дорого полный салон первого класса?

«Одни мужики среднего возраста, чуть за 30, ни детей, ни дам, только Екатерина Иванова, обычно не с семьей так с любовницами на острова летят, а тут как будто на гей вечеринку слетаются. Барбадос-то крошечный, там и места столько нет», он резко переключился на данные по Екатерине, «ага, и обратно она не прилетала».

Влад зажмурился, потирая переносицу, третьи сутки на ногах начали напоминать о себе, туманя разум. Он никак не мог поймать тот момент, когда личности Ивановой и его Кати слились в одну. Она должна была переходить границу с паспортом сироты, в котором явно чужая фотография. Сведений о выданном свежем заграннике не имелось, паспорт на момент перелета был действителен лишь следующие пару месяцев. Ее бы не выпустили из России по паспорту Ивановой.

Он снова уставился в монитор, раскрывая архив переговоров и переписки Вельда.

«Бабка сказала, Катя вернулась с ним в квартиру позавчера и вроде бы была в больнице», количество звонков Алексея за последнюю неделю переваливало за сотню аудиозаписей. Подполковник со вздохом засунул наушник в одно ухо. До 20 сентября звонки были международными, что означало — Вельда не было в России, и Влад решил начать с 21 числа и расслабленно прикрыл глаза, начиная прослушивание.

Время подходило к восьми, за окном почти стемнело и заморосил дождь, пару раз парень выдирал себя из лап сна, силясь во что бы то ни стало прослушать все, что есть. За эти часы он уже несколько раз метался от полюса разбитых надежд к полюсу нестыковок. С самой Катей Вельд по телефону не общался. Это и радовало и злило парня. Он надеялся хотя бы на записи услышать ее голос, который начал уже стираться из памяти. Зато теперь он уверился в том, что Катя серьезно болела, отследив номер частной московской больницы, связь с которой поддерживал миллионер особенно интенсивно последние дни. Звонили врачи, неврологи, медсестры, но ни один не обсуждал здоровья самого Вельда, по документам лечащегося там. Зато обсудили выписку, странный состав лекарств, физиотерапию и уход. Краем рассеянного внимания Влад уловил странный разговор. Вельд что-то требовал от работника клиники, и ему очень не понравилось, что некие данные о неизвестном пациенте ушли на изучение в клиническую областную больницу. Судя по всему, врач хотел обосновать этими данными научную работу и претендовать на гранд для клиники, а Вельд требовал полного уничтожения материалов.

Не останавливая прослушивание, парень вдруг вспомнил о медсестре и быстро вбил ее фамилию в поисковую строку. Он не ошибся, девушка работала в той самой лечебнице, однако, прикреплена была не к Екатерине Вельд, а к самому бизнесмену, оказывая тому услуги по уходу.

Уходу, который явно был Вельду не нужен.

Твердо решив, завтра самому поймать Любовь у входа в высотку, он старался запомнить лицо этой девушки, взирающее на него с монитора, как вдруг в наушнике проскочил встревоженный голос Алексея, получающего указания от медика. Он путанно выяснял, что делать, если его жена упала в обморок, а врач на том конце, спокойно напоминал, что после длительной комы, это вполне нормальное явление и ничего, кроме нашатыря сейчас применять нельзя.

Влад остановил запись, «22.09.21 г., вечер, тот самый день, когда она, по словам консьержки, вернулась. Получается, она долго лежала в коме?»

Теперь тревога затопила голову. Теперь он знал, что некое долгое время, Катя боролась за жизнь, а не пребывала в неге замужества. Он беспокоился за нее, стало совсем плевать на ревность, ведь и Вельд явно старался вылечить ее. Он щелкнул на банковские выписки, бегло просматривая платежи и переводы бизнесмена за клинику. Суммы были колоссальные.

«Значит в коме, но данные потерли. Почему?», мусолил в голове Влад, когда телефон на углу стола вдруг ожил.

— Вихров слушает, — не смотря, кто звонит, пробасил в трубку Влад.

— Как грубо! — пропел голос Светланы, — я вообще-то для тебя тут сюрприз придержала.

— Какой еще сюрприз, Свет, ну сколько можно? — устало проговорил парень, пытаясь придумать, как побыстрее закончить разговор, отвлекающий его от главного.