— Правда, что ли, ком? — спросил молчавший всё это время "Паук".

— Похоже на то, парни. Кордон тот в лесу. Скорее всего, нас всех бы там перебили, — по моей скуле пробежал знакомый нервный тик, — я вдруг увидел, как будут развиваться события. Только, почему-то решил, что уже в них участвую.

— Это как это? — Жана словно заклинило.

— Не знаю, — честно признался я, — всё словно на самом деле происходило.

На миг поляну накрыла гнетущая тишина.

— Дела, — "Паук" озадаченно покачал головой.

Внезапно Лиза отошла от машины и посмотрела в направлении огневой точки немцев.

— Даша говорит, что долго держать их в таком состоянии не сможет, — сообщила она, — Дэвон или Тёмная сущность этих солдат необычайно сильна.

— Говорит? — переспросил Жан, — она, что с тобой разговаривает?

— Передаёт информацию, — поправилась Воложина.

Беглянка и правда стала вести себя беспокойно. Веки периодически вздрагивали, дыхание ускорилось, а движения тонких рук стали резче.

— Поехали, — приказал я, — мы и так потеряли здесь, слишком много времени.

Пара минут и "медведи" двинулись дальше. Немцев не трогали. Оставили всё как есть. Если это и вправду сделала Даша, то через некоторое время солдаты придут в себя и к охране дороги вернутся. Трупы на мосту нам сейчас точно ни к чему. Малейшая тревога на окраинах Суража, и охрана эшелона станет усиленной.

— Ван, Даринэ искренне пытается нам помочь. Я знаю это. Она пустила меня в свой мир. Мрачное зрелище. Там тоже идёт война. Даша потеряла родных, попала в плен и на рассвете её казнят, — Оса произнесла это так быстро, словно опасалась, что мы не дослушаем до конца, — а ещё она необычайно умна.

К моему удивлению Жан и в этот раз не проронил ни звука. Не задал уточняющих вопросов, не поставил слова Лизы под сомнение и даже не попытался иронизировать. Продолжая сосредоточенно вести автомобиль, сержант просто молчал!

— Что значит "пустила в свой мир?" — спросил я.

Вместо ответа, Лиза вдруг наклонилась к беглянке. Взяла её ладони в свои и посмотрела прямо в глаза девушки. Я заметил, как дрожали в этот момент их сжатые вместе пальцы.

— Покажи ему, Ладария. Он поможет, — неожиданно мягко попросила Воложина.

Не ясно, о чём конкретно шла речь, но в следующую секунду разведчица обратилась уже ко мне.

— Дай руку, командир.

С трудом протиснув кисть себе за спину, я вдруг ощутил, как её охватили тёплые Дашины ладошки. Маленькие и нежные. Как бывают у девочек подростков. Прикосновение вышло столь трепетным, что я непроизвольно прикрыл глаза.

Или всё так и было задумано? Не знаю. Как бы там ни было, секунду спустя в машине осталось только моё физическое тело…

*************

Огромная, усеянная людьми в странных одеждах площадь. Деревянный помост в центре гудящей толпы. Какие-то безобразные, облачённые в прочные панцири, насекомые с короткими усами на яйцеобразных мордах. И человек с пергаментом в руках. Он явно собирается что-то сказать. Мужчина поднимает вверх руку, и гул разномастной толпы стихает разом.

Глашатай читает с упоением, выводит слова каким-то особым, гортанным произношением. Они выходят тяжёлыми, давящими своей интонацией, но я понимаю каждое. По какой-то причине я здесь Воин. Безоружный, закованный в прочные кандалы. Стою у переднего края помоста, в шеренге таких же, как сам, стянутых общей цепью, мужей. И слышу каждый, доносящийся сверху звук.

Даринэ также закована в кандалы. Менее громоздкие, чем мои, но не менее прочные. Сжатые холодным железом лодыжки девушки кровоточат. На лице запеклись сгустки крови. Длинные, некогда светлые волосы вымазаны грязью и перетянуты на затылке грубой ременной лентой. И хотя вид наследницы вызывает сочувствие, девушка не сдаётся. Глядя воительнице в глаза, понимаю, что в жалости та не нуждается. Похоже, единственное, о чём она сейчас сожалеет, это о скованных металлом руках. Окажись те свободными, ещё парочка мерзких инсектоидов отправилась бы в преисподнюю. Или как там она у них называется?

Меж тем судилище продолжается. Я отчётливо осознаю, что на следующее утро, облачённую в покаянное рубище девушку выставят на всеобщее обозрение. Расписанное символами Хардов одеяние гласит, что с этого дня Даринэ лишается всех своих почестей, регалий и титулов. Бывшая Наследница трона переходит в статус военного трофея. У неё нет более ни народа, ни страны, ни собственного волеизъявления. И тот, кто станет её обладателем, сделает с девушкой абсолютно всё.

Чтец вдруг замолкает, выдерживает короткую паузу, а затем с насмешкой, словно всё давно уже решено, добавляет:

— Как водится, хозяин трофея определится в поединке.

Глашатай дочитывает условия Спора до конца, и переходит к списку претендентов на лакомую добычу.

— Урбад, — сообщает он.

Народ на площади замирает. Настолько стремительно, что становятся неразличимы даже шуршания громоздких одежд. В ожидании последующих имён, я вместе с другими смотрю на мужчину, но тот молчит.

— Если среди вас найдутся желающие, пусть скажут это сейчас, — с видом огромного одолжение произносит, наконец, человек с пергаментом, — или не говорят никогда.

Я знаю, что после того, как Закон будет соблюдён, двое крепких Хардов вручат Даринэ в лапы огромной арахны из окружения Правителя. Встав на задние лапы, чудовище поднимет девушку над землёй и продемонстрирует её окружающим. Рёв глоток сотен завоевателей усилит кульминацию момента. Отныне о судьбе Наследницы трона будут знать все. Ко всему прочему сей факт ознаменует собой и ещё одно важное событие. С этой минуты Ладуши, как Общность, существование своё прекратят. Без вождя народ в здешних мирах считается павшим. Закон обретёт окончательную силу по истечению срока Спора.

Я не пытаюсь что-то "понять" Не задаю вопросов: "почему?" Не выясняю, как сюда попал. Я просто знаю, Зачем я здесь…

На одном из поворотов машину тряхнуло так сильно, что командир едва не ударился головой о лобовое стекло.

— Виноват, ком, проглядел камень, — извиняясь, пробурчал Маротов.

Даринэ не удержала руку мужчины в своей и от рывка их ладони разъединились.

— Ты белый весь, Ван. Как в том лесу у кордона. Опять что привиделось?

Сержант с усилием потряс командира за плечо.

*****

"Вот зачем я ему доверилась?"

Даже себе Даринэ не смогла бы сейчас ответить. Возможно, пустив этого воина в свой мир, она совершила самую большую в жизни ошибку. Учитель предупреждал, что открывая Сознание, делишься частичкой себя, и, что в выборе союзника нельзя полагаться на первого встречного.

"Он не первый", — вдруг возразил какой-то новый, прежде неизвестный ей внутренний голос.

Да. За него просила Лиза, и что?

"Покажи ему. Он поможет, " — уверяла боевая подруга.

Но ведь её слова ничего не меняют. Довериться сестре одно, а сильному, опасному, готовому ради цели идти до конца мужчине, совершенно другое. А то, что Ван именно такой сомнений не возникало. К тому же Оса приняла её всем сердцем, сразу, без колебаний. Наследница ясно это почувствовала. Командир же сомневается даже сейчас. И это заметно. По настороженному взгляду, по интонации голоса. По исходящей от него энергетике, наконец. Аура этого человека закрыта. От слова совсем. И ей туда хода нет. В этом Дар также была уверена. Мужчина, правда, проявляет интерес к тому, что видел, но ведь одной заинтересованности с его стороны мало. Она ведь никоим образом ей не поможет.

Даша вздохнула и стала изучать проплывающие мимо сосны.

"Но какие необычные у него глаза. А руки? — вновь обозначила себя та странная, непонятно откуда взявшаяся Новь в её голове, — горячие, сильные. С длинными, гибкими пальцами и выступающими, наполненными течением жизни, венами. Красивые руки. Мужские."

"Это что ещё за мысли такие? — одёрнула себя наследница, — нашла время!"