— Осталось придумать как, — отозвался я.

— Есть мыслишка одна, вот только придётся вам гансов наших отвлечь на часик.

— Ты в своём уме? Какой часик? Они вот-вот в атаку пойдут.

— Ну, так переговоры что ли с ними затей. Раньше не управлюсь.

Маротов покопался в боеприпасах, подтянул к себе саперную лопатку и, хлопнув меня по плечу, произнёс:

— Не поминай лихом, командир, если что.

— Сто два, — Оса положила в карман тёплую, ещё пахнущую пороховым дымом гильзу.

Должен признать, цели она отрабатывала безукоризненно. Пара выстрелов и смена позиции. Обнаружить стрелка в таком режиме задача не из лёгких, а с учётом того, что и мы с "Пауком" не давали противнику передышки, вовсе бесперспективная.

Жана не было уже минут сорок. За это время немцы пробовали атаковать дважды. Первый раз, подгоняемые каким-то коренастым ефрейтором, решили зайти с фланга, однако потеряв четверых в самом начале движения, отступили. А через десять минут просто пошли в лобовую. Нагло, без прикрытия брони, опустошая на ходу магазины. Не знаю, на что там они рассчитывали, но втроём мы снова загнали их обратно.

А затем "медведи", что называется, приуныли. Боезапас подходил к концу. СВМ с шестью патронами, по два рожка на нас с Тимановским и, четыре осколочные гранаты, в ящике из-под пулемётных лент. Но самым печальным явилось прибытие к фрицам подкрепления. Здоровенный, под завязку набитый пехотинцами "Mann", поднимая за собой тучи густой пыли, припарковался за поворотом. Грамотно укрыв машину в глубоком, расположенном рядом с пожарной каланчой, овраге, водитель лишил нас обзора.

— Ох, ты ж ёперный бабай! — "Паук" вытер с лица застилавший глаза пот, — глянь-ка, командир, что фрицы удумали.

Закончив с выгрузкой, часть солдат рассредоточились вдоль оврага, вторая группа двинулась нам в тыл, а трое взялись устанавливать в траншее тяжёлый "sGrW-34." Судя по тому, как быстро велась работа, солдаты своё дело знали. Один придерживал сейчас трубу, с уже навёрнутым на неё казёнником, остальные при помощи сошки и опорных лап, компенсировали гранатомёту неровности почвы.

— Жаль до ровного счёта патронов не хватит.

Определяя цели, Оса повела винтовкой по миномётному расчёту и остановилась на старшем, из группы.

— Смотри ж ты, шустрый какой. За гранаты уже схватился. Ну, ладно. Первым тогда будешь. Не уходи никуда. — Снайпер припала к оптике, — ещё парочку, поинтересней, примечу и начнём.

Пользуясь тем, что немцы не докучали, мы чуть расслабились.

— Лиз? — неожиданно позвал Тимановский.

— Чего тебе?

— А как ты первую-то гильзу свою заработала? Не страшно было?

— Ты про "человека убить"? Не мучила ли совесть?

— Тип того. Я вот, не поверите, первый раз даже блеванул. Не смог спокойно, — "Паук" скривился, вспомнив прошлое, затем неуверенно пожал плечами, — фашисты они ведь люди тоже, как ни крути.

— Ну, считай, я значит смогла.

Она вдруг отпрянула от оптики и, посмотрев парню прямо в глаза, продолжила:

— Хочешь, как на духу?

— Валяй.

— После того, что твари эти с семьёй моей сделали, я их и за людей-то не считаю. Так, фигурки в прицеле.

Девушка сорвала растущую под ногами травинку, вытянула из неё молочный стебель и прикусила губами.

— Мне, Андрей, бабулька одна как-то хорошую вещь сказала. Внука мы её в тот день от немцев отбили. Случайно в лесу наткнулись. С тех пор ни разу подобная чушь в голову не лезла.

— Какую? — заинтересовался Тимановский.

— На самом-то деле не сложно всё. Победит тот, правда за кем.

— Пуф-ф-ф, — "Паук" снисходительно ухмыльнулся. — Эка невидаль. Так и у немцев она есть. Своя только.

— Правда с тем, кто дом родной защищает. На своей земле воюешь, прав ты. На чужой — враг лютый. Говорю ж, просто всё.

Девушка вернулась на позицию, а мы с сержантом секунду помолчали.

— Не поспоришь, — Тимановский пристегнул к "MP" полный магазин, — не мы к ним с войной пришли, наша правда выходит.

Внезапно Оса выбросила вверх сжатую в кулак руку.

"Замерли".

Здание, в котором мы сейчас находились, примыкало к не глубокому, поросшему сорной травой оврагу. И выискивая мишени, Лиза видимо что-то в нём заприметила.

"Медведица" приложила пальцы к глазам, а затем указала ими в направлении забитой зельем ложбины.

"Там".

Через мгновение мы тоже это увидели. Метрах в ста от укрытия торчащий из канавы репейник едва различимо двигался. Шевелился, словно кто-то его снизу тревожил. Ерзать в траве, конечно, мог кто угодно, но исключать вариант, что немцы решили подобраться ближе явно не следовало.

"Один". — Уточнила Оса информацию.

Готовясь встретить незваного гостя, она переместила ствол СВМ к выходу из оврага и, выравнивая дыхание, пригладила спусковой крючок. Можно не сомневаться, как только голова фрица покажется на поверхности, Лиза положит в карман очередную стреляную гильзу. Время на миг замерло, и я ощутил, как по спине побежала тоненькая струйка пота.

Прошло несколько минут, прежде чем мы осознали — из ложбины никто не появится. Трава перестала раскачиваться, и всё вокруг снова стало прежним.

"Куда он делся? " — Воложина несколько раз сменила сектор поиска, однако результата это не принесло.

Цель словно сквозь землю провалилась. Судорожные попытки перемещать оружие по периметру указывали на то, что девчонка нервничает.

— Фу-у-у. Успел вроде, — раздалось вдруг за нашими спинами.

Лиза обернулась настолько стремительно, что я даже упустил момент, когда в её руке появился направленный в грудь говорившего, пистолет.

— Ну, всё-всё, Пчёлка. Оценил я. Успокойся. Хорошо хоть канава глубокая, так бы мозги мне на раз вышибла.

Перед нами, весь в земле и глине, стоял Маротов. Перепачканное лицо, руки в известковом налете, до пояса измазанный песком комбез. Страшила, одним словом. Висевшие на одежде и застрявшие в волосах, колючки и вовсе делали его похожим на какого-то огромного, взъерошенного ежа из детских книжек, однако, не смотря на плачевный внешний вид, сержант самодовольно улыбался.

— Жан, твою ж то…! — Лиза нервно выдохнула, — а предупредить нельзя было?

— Прости, дорогая, думал письмо тебе чиркануть, но бумаги у немцев не оказалось, — он вдруг резко к нам повернулся, — хватайте стволы, хлопцы, в атаку сейчас пойдём.

Идея, мягко говоря, выглядела бредовой. В нашем случае рвануть вперёд, на многократно превосходящих по численности немцев, лишившись защиты стен, равносильно самоубийству.

— В своём уме? Какая атака? — Оса выразительно у виска покрутила.

Как ни глянь, шутка со стороны Маротова вышла глупой.

— В обычную. По флангу.

— Жан, хорош девку стебать, — не выдержал "Паук", — не смешно уже. Уймись. Без помощи партизан нам отсюда не выбраться.

Маротов не согласился, ободряюще похлопал его по плечу.

— Будет тебе помощь, тарантул. Через пару минут тут град выпадет, тогда и рванём.

"Паук" глянул на разведчика с таким видом, словно того только что выпустили из психушки. Знойное лето. Сушь такая, что земля под ногами плавится. Кроме докучливых насекомых и нещадно палящего солнца в небе ни тучки не наблюдается. Тимановский открыл, было, рот, желая что-то сказать, однако Жан не дал. Вмиг став серьёзным, деловито продолжил.

— На подъезде к городу колона с немцами. С пригорка за башней хорошо видать. Машин восемь насчитал. Как и думал, валить сейчас надо. Иначе закроют нас здесь. — Жан поманил меня пальцами, — пошли, командир, что расскажу.

Миновав несколько заваленных различным хламом комнат, мы остановились напротив прикрытого ветками, свежевырытого лаза. Подкоп под стеной вышел не слишком широким, однако одному протиснуться в него было вполне по силам.