Я даже восхитилась, как легко и играюче она это с ним провернула. Вот и Дамир оценил и не сразу нашелся с ответом.

— Она сказала, что ничего не было, значит ничего такого на записи я не увижу, не понимаю, что тебя так задевает.

— Действительно не понимаешь или не желаешь понимать? Слушай, а если у нас будет дочь, ты к ней вот так же будешь относиться? Знаешь, в таком случае, я лучше вообще не буду тебе детей рожать! Ни сыновей, ни дочерей! Потому что им нахрен не сдался такой отец!

Я даже рот неосознанно открыла, слушая ее речь. И позавидовала. Я бы так точно не смогла. Даже вполовину.

Неудивительно, что ответом на такую тираду стал громкий звон разбитого стекла о стену. Кое-кому явно не понравились последние слова жены.

Пожалуй, пора возвращаться обратно в комнату. Пока мне до кучи не прилетело. Уже за подслушивание.

— Значит так, — нисколько не прониклась вспышкой ярости мужа Ирина, — ты либо удаляешь все записи за выходные, не глядя, а затем вообще выключаешь все камеры, либо я сваливаю. А то сейчас ты за личной жизнью сестры подсматриваешь, завтра — за моей, послезавтра — еще за чьей-нибудь. А я не желаю ходить по дому, постоянно думая, а не видит ли мой муж, как я задницу себе чешу во время готовки.

Зажала рот ладошками, чтобы не засмеяться. Так ярко и смешно в моей голове нарисовалось обозначенное.

— И вообще не желаю жить с оглядкой на камеры и собственное поведение, — продолжала возмущаться Ирина. — Дома я хочу отдыхать, а не мучиться мыслями о том, что мой муж увидит сегодня вечером обо мне в записях. Так что удаляй записи и отключай камеры, Дамир. Сейчас же!

Дальнейшие минуты три в кабинете стояла тишина. Не знаю, что там происходило, но я решила больше не испытывать судьбу. Ушла обратно в комнату. Вовремя. Почти следом за мной туда вошла и Ира.

— Все, дыши глубже, записи удалены, камеры отныне отключены, — оповестила с мрачной усмешкой. — Но в следующий раз постарайся все же больше так не рисковать. Неизвестно, когда Дамир их вновь обратно подключит. А он подключит, не сомневайся. Перестраховщик хренов, — заворчала, но по-доброму с нотками любви и нежности.

А я…

Обняла ее.

Со всей переполняющей меня к ней благодарностью.

— Спасибо, — шепнула со слезами.

— Пожалуйста, — отозвалась девушка с улыбкой в голосе, обнимая в ответ. — Но давай ты в следующий раз будешь осторожнее, ладно? На Дамира я еще могу повлиять, а вот на остальную твою семью… сама знаешь. Едва ли меня вообще станут слушать.

Ну да, русская, не невинная, до свадьбы с Дамиром жить в одном доме начала. В глазах моей матери абсолютно падшая и недостойная избранница для ее сына. Мне же оставалось только мечтать о такой свободе выбора, как у нее.

— Ладно, побегу я, — отстранилась. — Меня Дамир в душе ждет.

Сперва сказала, затем ойкнула и виновато улыбнулась.

— Как же сложно с вашими законами, — вздохнула. — Ладно, побегу я, в общем. А ты отдыхай и ни о чем не волнуйся, — еще раз обняла меня и ушла.

В коридоре послышался щелчок закрывшейся двери в ванную комнату. Я же решила последовать совету — спать легла. Обо всем остальном потом подумаю, если придется.

“В субботу в девять”, — светилось на экране мобильного в разделе сообщений.

Уже пять дней.

И все эти дни я смотрела на эти слова и думала о том, что не хочу никуда ехать с Тенгизом. Все, чего мне хочется, сбежать и забыть все. Одной. Стереть прошлое и продолжить жить без его груза. Потому что это невыносимо. Невозможно так кого-то любить, когда и дышать удается с трудом, и от одной только мысли все нутро скручивает в потребности пойти и найти причину своего состояния, чтобы хоть на мгновение перестало снедать разум опостылевшее чувство безнадежности. Настолько необъятное, что позавчера я почти решилась. И наверняка бы совершила глупость, не приди Ирина в тот момент домой.

Она мне вообще в последнее время виделась настоящим ангелом-хранителем. А самое главное, я знала, что она догадывается обо всем, но молчит, за что я ей была вдвойне благодарна. Не готова я была обсуждать свои проблемы. Ни с кем. Да и чем она мне поможет? Ничем. Ей бы самой кто помог, с учетом, что наша с братом мать так и отказывается признавать ее частью нашей семьи.

Вот и от меня так же наверняка откажется…

Не только она.

И мой побег при таком раскладе выглядит куда привлекательней.

Ильяс сохранит свою жизнь.

Правда, наша семья и Тенгиза станут врагами.

Из-за меня.

Какой-то замкнутый круг, из которого не выбраться без потерь, сколько не ищи выхода.

Осталось только выбрать, что мне предпочтительней.

Хотя, о чем это я?

Я ведь сделала выбор.

И он самый правильный и безопасный из всех.

Был.

До недавнего времени.

Пока Асатиани не дал понять, что не откажется от меня.

А потом пропал…

Появился лишь раз, с братом заехал за какими-то документами и пообедать, но вел себя так, будто и не было ничего между нами, и не он мне сперва в любви признавался, а затем в ванной изводил своими ласками.

Передумал?

Всевышний, он меня с ума сведет скоро, вот точно!

И он, и Тенгиз.

Который прислал новое сообщение.

“Выходи”.

Вот так. И никому не интересно мое мнение. Просто делай, как сказали и улыбайся. Даже если настроение в ноль. И факт, что едем мы смотреть на работу кинолога, не добавлял радости. Еще меньше ее стало, когда, спустившись вниз, увидела не только Тенгиза, но и Ильяса. Захотелось вернуться обратно.

То есть, пропадал непонятно где всю неделю, а на встречу с Тенгизом явился, когда уже не ждала?

Нет, он точно надо мной издевается!

Еще и смотрит так… будто имеет на меня какие-то права!

Даже Тенгиз не так откровенно любуется. А этот…

Бесит меня!

Опять.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась требовательно у Ильяса, приблизившись к ним, и уставилась на него со всем недовольством.

— Твоя мать прознала о вашей с твоим женихом встрече и попросила меня составить вам компанию, — с виду безразлично пожал он плечами.

И когда эта женщина только успевает все контролировать так тщательно? Даже на расстоянии в полутысячи километров. Будто не где-то там, а за спиной стоит. Так и тянет обернуться, чтобы убедиться в том.

— Так скажи, что с нами, тебе не привыкать ей врать, — отозвалась я угрюмо.

Не готова я сегодня терпеть его рядом. Не после последних событий. Особенно, когда его взгляд так вызывающе скользил по моему телу, скрытому белым спортивным костюмом. Как бы давая понять, что будет уже вскоре. Вот только не будет ничего! Я о том позабочусь. Пусть идет туда, где пропадал все эти дни.

— Увы, я обещал ей фотоотчеты кидать каждые пять минут, — нахально развел руками Асатиани.

Так бы и…

Вдох-выдох, Этери, вдох…

— Так что едешь сегодня тоже со мной, — добавил еще радостней.

…выдох…

— С чего вдруг?

Мама же сама в прошлый раз дала добро на наше сближение, а сегодня обратный ход?

Что за тупость?

— Не ко мне претензии, договаривайся со своей матерью сама. Мне даны четкие указания быть рядом с тобой от и до все то время, что вы будете вместе.

— То есть потом я могу без тебя отправиться по делам? — уточнила.

— Нет. Одна ты теперь вообще больше никуда ходить не будешь, — ухмыльнулся Ильяс особенно довольно.

Руки непроизвольно сжались в кулаки.

Ну, мама…

Вот так удружила.

Так и захотелось ей всю правду рассказать о чувствах Ильяса.

Чтоб наверняка избавиться от его присутствия в моей жизни.

— Этери, — отвлек от кровожадных мыслей Тенгиз, тоже непонятно чему ухмыляющийся. — Поезжай. У нас с тобой будет полно времени на полигоне пообщаться. Приготовил тебе сюрприз, — подмигнул.

— Сюрприз? — заинтересовалась невольно.

Невольно шагнула за ним следом, когда он развернулся и направился к своему автомобилю.