– А я бы с тобой и на охоты сходила! – вставила я, но увидела у него в глазах ужас.

– В твоё отсутствие пранья может продолжать посещать уроки Абхисита, – проворковал Чалерм, которому почему-то очень понравилась моя идея. – Заодно насобирает доказательств его несостоятельности.

Вачиравит всё ещё колебался.

– Ну а с кем ты сейчас тренируешь фехтование? – поддразнила я. – С чучелом?

– Иногда с Джараном, – пробормотал Вачиравит так, что я еле разобрала.

– И что, он тянет твой уровень?

– Ты тоже не потянешь.

– Спорим?

Вачиравит сощурился.

– Ты начинашка!

– Спорим, я за месяц тебя догоню? – настаивала я. – Если проиграю, оставлю тебя в покое, а если выиграю, возьмёшь меня на охоту!

– Можешь сразу оставить меня в покое, – фыркнул Вачиравит. – Я выиграю.

– По рукам! – Я довольно поставила ладонь.

Вачиравит выдул воздух через нос, но по руке меня шлёпнул. Мне даже показалось, что он немного приободрился от этого спора.

– Смотри не сдохни на тренировках, – велел он мне и оттёр в сторону, продолжив свой путь домой.

Я победно улыбнулась Чалерму. Он же сузил глаза и внимательно посмотрел мне в лицо.

– Вы не учитесь на ошибках вообще, я так понимаю?

– О чём вы? – удивилась я.

– О том. Вы с вашей внезапностью и идеями уже разок довели его до храма. Хотите ещё?

– Я… но… я же наоборот, – прозапиналась я.

– Вы опять кинулись в бой, не задумавшись ни на мгновение и не выслушав совета. Пранья Кессарин, я вас спрашиваю: вам мало того, что сегодня произошло?

Я понурилась. Это гад снова был прав! Я почему-то решила, что Вачиравит захочет со мной поспорить, и на этот раз мне повезло. А на другой не повезёт.

– Я ещё раз настоятельно прошу, – продолжил Чалерм совершенно спокойно, – приносите свои гениальные идеи сначала ко мне. Если вы ещё раз спровоцируете что-то подобное сегодняшнему, я найду способ убрать вас из клана.

Танва вместе с другими учениками тёрся около дома Абхисита, так что мне не пришлось его долго искать. Выглядел он безрадостно, особенно когда поглядывал на дверь, но урок начинался только через десяток малых чаш.

– Танва! – окликнула я его, не желая продираться сквозь толпу подростков. – За мной!

Он засуетился, подхватывая с земли сумку с книгами и провинчиваясь между приятелями, но тут какая-то девица выступила вперёд:

– Пранья, праат Чалерм запретил ученикам исполнять ваши приказы!

Я оторопела, соображая, не рехнулся ли Чалерм и что именно я с ним сделаю, но потом поняла: это было продолжение истории с сундуками.

– Можете пойти и донести на меня праату Чалерму, – фыркнула я. – Танва, ну где ты застрял? Пошли.

Он потрусил за мной, то и дело оглядываясь на свою группу.

– А праат Чалерм меня не накажет?

– Это была его идея, не так ли?

Танва помялся и снова оглянулся на дом учителя.

– Мне кажется, он не думал, что я буду прогуливать уроки.

– А что, – скривилась я, – ты всё ещё ждёшь, что узнаешь там что-нибудь полезное?

– Нет, – признал мальчишка, – но прогульщика точно никогда не пустят на охоты.

– А у тебя есть шанс сдать свои полгода хвостов и получить допуск? – съехидничала я и прикусила язык: мало мне было одного в храм отправить?

Танва сник и замолчал, а я не придумала, что ему ответить: подожди, я разнесу этот клан в щепки, и тогда будешь охотиться для пропитания как бродячий махарьят? Впрочем, я же решила не разносить ничего в щепки.

К счастью, мой дом стоял совсем близко. С утра я пораздумывала насчёт того, насколько неподобающе замужней махарьятте водить к себе ученика-подростка, но потом сообразила, что делю этот дом с Вачиравитом, хоть его не видно и не слышно большую часть времени. Так что в случае чего скажу, что ученик ходит к нему. Но вот в свои покои пускать парня, наверное, всё же не стоит. Вряд ли Кессарин стала бы принимать абы кого в личной комнате. Поэтому на сей раз мы расположились в гостиной на первом этаже, подвинув плетёные диванчики к одному из окон, чтобы было посветлее. Стол бы ещё раздобыть… Я сходила наверх за Буппой и отправила её с этим заданием к Диреку – посмотрим, стал ли он расторопнее.

– Демоны-души вещей возникают из старых предметов, – рассказывал мне Танва. Я же делала вид, что впервые об этом слышу. – Особенно, если хозяин предмета умер или предмет положили к нему в могилу. Ещё сломанные или заброшенные вещи порождают демонов, особенно если прежде ими пользовались много лет и часто.

– А почему так бывает? – спросила я, прекрасно зная ответ.

– Ну… – Танва замялся. – Я не уверен, но…

– Сам как думаешь? – Я нетерпеливо поёрзала на месте. Танва ужасно боялся в своих объяснениях отступить хоть на полбуквы от книжки, а ведь для махарьята главное – смекалка, демонов-то бесконечное разнообразие! Но с таким учителем, как Абхисит, удивляться не приходилось.

– Может быть, – промямлил мальчишка, – вещам обидно, что они больше не нужны?

Я раскрыла Укрита Саинкаеу на заложенной странице – утром как раз листала его, пока Буппа меня причёсывала.

– «Старые вещи, особливо те, что применялись в работе каждодневно, набирают в себя дух от хозяина и через то развивают собственный дух. Ежели такую вещь позднее сломать или забросить, дух её обращается духом обиды и может преследовать хозяина либо его преемников».

– Ого, – впечатлился Танва.

– Ты правильно рассудил, – улыбнулась я. И запоздало добавила: – Похоже. А как упокоить такого духа?

– Ну… – Танва снова залистал свои записи, и я не выдержала и отобрала их. – Э!

– На память не помнишь, что ли?

– Но я… вдруг неточно?

– А вдруг ты в соседней деревне встретишь демона сломанной метлы, и он за тобой погонится. На бегу будешь записки листать?

– Нет, – смутился Танва. – Я с ним сражусь, и если раню его, он примет свою настоящую форму. Тогда его надо сжечь.

– Вот так вот, – покачала я головой со вздохом. – Служила метла, служила верой и правдой, каждый день дорожки мела, рукоять уж блестела вся и рук не натирала хозяину. А тут он взял и справил себе новую, а эту бросил на задворках валяться в траве. Вот тебе не обидно было бы? А ты её хочешь ещё и сжечь!

– Но… что ж теперь, никогда новых вещей не делать? – удивился мальчишка.

Я вытянула из стопки рядом с ним книгу Лайят Паньи об истинных формах демонов и сунула ему в руки. Лайят Панью я читала ещё у себя в клане, когда сама еле-еле могла поднять духовный меч. У нас она считалась классиком, так что, завидев томик у Чалерма, я схватила его без раздумий.

– Читай, потом расскажешь.

Танва нахмурился на меня, но книжку открыл. Кажется, я сейчас совсем забыла притворяться начинашкой. Ну, надо надеяться, он не станет на меня доносить, если даже и решит, что я где-то чего-то нахваталась. Мысленно махнув рукой, я открыла всё того же Укрита и погрузилась в его рассуждения о природе разных демонов.

Спустя не знаю сколько времени я заслышала на лестнице тяжёлые шаги: Вачиравит спустился из своих покоев, доказывая, что он действительно тут живёт. Заметив нас, он замер на последней ступеньке, как будто прикидывал, не втянуться ли обратно, пока не засекли. Сегодня он был без брони, в обычной серо-серебристой чокхе и такой же сатике, обёрнутой вокруг ног.

– Привет, – я постаралась улыбнуться дружелюбно. – Ты не против, что мы тут учимся?

Он пожал плечами и потупился. Танва вжался в спинку дивана, стараясь слиться с подушками.

– Я, м-м… – сказал Вачиравит, хотя он так это исковеркал, что я не была уверена, какие слова он задумывал сказать. – Меч. Забыл. Там.

Я охнула и покосилась на Танву, но тот был ни сном, ни духом ни про какой меч, и хвала Небесам.

– Хочешь, я принесу? – предложила я, всё ещё чувствуя себя виноватой.