- И это все, что есть в столь крупном городе? - показательно недовольно скривился я, всем своим видом выражая недоверие. Да тут чисто статистически должно было ежедневно отходить в мир иной не менее полудюжины, а то и десятка, человек.

- Из числа достойных – увы, все, - вновь развел руками маклер. - Но если качество душ для вас не имеет никакого значения, то с утра имелось с полтора десятка простых умирающих по разным причинам горожан и семь приговоренных преступников. Цена любого начинается от двухсот марок. Однако, только торг покажет, какова окажется конечной. Хотя еще позволю себе сказать, что доверять свою спину человеку с темной, либо же слабой, душой – последнее дело, - под конец предпринял он не сильно хитрую попытку подвигнуть меня к мысли обзаведения именно более «ценными» душами.

- Покайтесь грешники! Ибо несете вы в мир слово Дьявола, уподобляясь ему в торговле бессмертными душами! - внезапно разнесся по ближайшим окрестностям чей-то громкий голос. - Бросайте сей бесовский труд, и обращайтесь к Господу нашему за покаянием!

- Ох, святой отец. Опять за своё, - посмотрев в сторону появившегося поборника веры, скривился, словно от зубной боли, мой собеседник. - Прошу прощения, - слегка он поклонился мне, не забыв даже приподнять свой котелок. - Мне срочно требуется спасти одну заблудшую душу, пока ее не выбили из тела. - С этими словами данный невысокий крепыш быстренько подскочил к сыплющему призывами к покаянию священнику и вырубил того одним отлично поставленным хуком справа. При этом очень бережно придержав мгновенно отключившегося священнослужителя и с помощью пары еще подскочивших на помощь мужчин, уложив того в коляску дежурящего близ аукционного дома рикши. Как я заметил, он даже заплатил из своего кармана за доставку пострадавшего по адресату.

- Занятно зрелище, - только и смог что вымолвить я, когда «боксер» вернулся обратно ко мне для продолжения прервавшейся беседы. - И часто тут у вас такое?

- Раза по три в день случается, прости меня Господи, - тяжело вздохнул и, сняв головной убор, перекрестился посредник. - А что поделать? Я ведь глубоко верующий человек и не могу допустить расправы нелюдей над нашим святым отцом за его религиозные взгляды. Ведь далеко не все представители пришлых народов отличаются должной терпимостью, тогда как правильных священников и так осталось слишком мало. Вот и бережем их, как умеем. Но да ничего, коли мы с вами сговоримся, смогу потом сделать изрядный взнос в церковную кассу и исповедаться за грехи мои тяжкие, - весьма быстро придумал для себя достаточное покаяние этот добрый христианин по несколько раз на неделе крушащий челюсти священнослужителей. - Так что, решили, каких душ вы желаете прикупить?

[1] ЦУ – ценные указания

[2] Северогерманский союз – федеративный союз германских государств, основанный в 1866 году и включавший в себя все немецкие земли севернее реки Майн. Являлся предшественником Германской империи появившейся в 1871 году.

Мориц Кох, как звали моего нового знакомого, оказался донельзя полезным человечком. Не прошло и часа после того, как мы с ним ударили по рукам, а передо мной уже стояла шатаемая ветром шеренга из свеженьких вернувшихся по всем правилам оформленных на мое имя. На выкуп для них душ ушло почти все прибереженное прежде золото, но, как я сильно надеялся, оно того стоило. Хотя на первый взгляд все выглядело пустой тратой средств. Ведь весь десяток бывших пограничников Российской империи имели вид ничуть не лучше моего в недавнем прошлом. А уж как от них воняло! Но тут, похоже, все уже давно привыкли к «ароматам» немытых тел, поскольку даже от обычных горожан откровенно попахивало «гуано» не только в переносном, но и в самом что ни на есть прямом смысле этого слова. Видать, не все тут гладко было с банными процедурами. Оно и понятно! Что дрова, что уголь, стоили денег, а вонять на всю округу можно было совершенно бесплатно.

Кстати, к моему немалому удивлению, свободных домов, которые можно было бы прикупить, внутри городских стен не оказалось вовсе. В продаже не имелось даже комнат! Более того, каждый угол, каждый чулан кем-то да был занят по той простой причине, что обычные люди и нелюди откровенно опасались покидать пределы города-крепости дарующего им хоть какое-то чувство безопасности. Вот и набились со временем, словно сельди в бочке. Тут я был вынужден скорректировать свое былое мнение об общей численности местных жителей в сторону минимум двукратного увеличения их количества. Как бы ни полмиллиона разумных кучковались на площади раз в десять меньшей, чем имелась у знакомого мне Калининграда с такой же численностью населения. Но вот занять их всех работой, особенно прилично оплачиваемой, не представлялось возможным вовсе, отсюда и проистекала экономия на всем подряд, включая личную гигиену.

Да, все те предприятия, что имелись в Кенигсберге еще до постигшей мир катастрофы, так и продолжали работать, производя в солидных количествах, бумагу, ткани, всевозможные металлоизделия и механизмы. Про пивоварни, винокурни, кондитерские, пекарни, швейные мастерские и прочий мелкий бизнес, можно было не говорить вовсе – эти небольшие, зачастую семейные, предприятия лишь разрослись. Особенно много новых мелких производств возникло после того, как в городе обосновались анклавы прочих рас со своими вкусами и традициями. Вот только прежде данный город развивался, как огромный перевалочный пункт для товаров со всей Восточной Пруссии, отправлять которые ныне было практически некому. Его огромные склады, конечно, пригодились для создания стратегических запасов того же продовольствия, однако солидных размеров порт и огромнейший железнодорожный узел утратили былое значение. Соответственно исчезла нужда в огромном количестве торговых представительств, банков, логистических компаний и много ком еще. Что, все вместе, породило огромное число безработных и позволило богатым стать еще богаче, одновременно сделав бедных еще беднее, как минимум, за счет сокращения заработных плат и повышения цен на все потребные людям товары. Ведь выбора у рядовых граждан не оставалось никакого.

В общем, даже в таком мире осколок знакомой мне Европы не изменял себе, создавая условия появления дешевой рабочей силы и делая все для повышения цен на собственные товары, коли у народа не имелось иного выбора, кроме как скупать исключительно их, да еще втридорога. Ведь единственной альтернативой было – просто сдохнуть от того же голода, либо же отправиться в не зачищенные ловцами земли на поиски своей личной удачи, что для отчаявшихся разумных зачастую заканчивалось очень печально. Потому и требовались городу постоянные пополнения бесправной дешевой рабочей силой, чтобы конкуренция за рабочие места не уменьшалась, и высшему обществу все так же было за чей счет существовать. Однако к нашей непрезентабельной компании это относилось опосредованно, лишь через уплату всевозможных пошлин. Что лично меня не могло не радовать!

Правда, долго источать на всю улицу свое довольство наравне с вонью моей компании не пришлось, поскольку одна из городских гостиниц находилась тут же, буквально в двух шагах, на улице Клапервейс. Построенная в качестве привокзальной, она время от времени продолжала выполнять свои прямые функции, давая приют прибывающим на поездах разумным. О, да! Как оказалось, железнодорожное сообщение отнюдь не сгинуло вместе с большей частью человечества. К примеру, до того же Новогеоргиевска, откуда в Кенигсберг и прибывала основная часть пассажиров, можно было добраться всего за 10 часов, вместо того чтобы десять, а то и все двенадцать, дней сбивать себе ноги. Обычно, правда, по железнодорожным путям бегали товарные поезда, за счет чего и продолжала поддерживаться жизнедеятельность столь крупных городов. Ведь без того же угля, древесины, рыбы, мяса, зерна, сукна и прочих не менее важных товаров, вряд ли виделось возможным сохранение имеющегося уровня цивилизации. Но и пассажирские вагоны к ним, случалось, цепляли. Тут даже телеграф работал, поддерживая связь между десятком городов и крупных поселений! Однако все это мне было сейчас не столь интересно. Дела делами, но прежде виделось немаловажным позаботиться о собственном комфорте на все ближайшие дни. Уж больно достала меня вся эта походная романтика с ночевками у костра в окружении толпы неприкаянных и туч всевозможного гнуса. Хотелось банальной теплой ванны, достойного качества еды и мягкой кровати, желательно без всяких насекомых. Хотелось вновь почувствовать себя человеком с большой буквы «Ч», а не шпыняемой из стороны в сторону всевозможными обстоятельствами щепкой в ручье жизненных обстоятельств да невзгод. Потому, честь по чести расплатившись с проводившим нас досюда плутом, и договорившись с ним о скорой встрече, я, махнув рукой солдатам следовать за мной, направил свои стопы в здание отеля. Выглядел данный четырехэтажный дом весьма прилично, так что вошел я в его освещаемый магическими лампами холл без малейшего чувства брезгливости. Скорее это мою, изрядно помятую, заросшую и пропахнувшую дымом костра, фигуру оценили на входе не слишком высоко. На что мне, честно говоря, было совершенно наплевать.