Жизнь у нее сложилась куда лучше моей: в конце первого курса она познакомилась с однокурсником Эндрю Батлером, с которым вскоре закрутила роман. Ее парень должен прилететь в Калифорнию через несколько дней для того, чтобы познакомиться с ее родителями.

Мы поддерживали связь на расстоянии, иногда, на выходных, она прилетала ко мне в Луизиану, а я к ней в Нью-Йорк. Она в курсе всего того кошмара, через что мне пришлось пройти. В самые страшные периоды моей жизни, когда даже Бетти не удавалось вытащить меня из депрессии, Кристен бросала свою насыщенную студенческую жизнь и прилетала ко мне на пару дней, чтобы помочь снова встань на ноги.

И я люблю ее за это. Больше жизни.

– Твою мать! Ты сейчас серьезно? – подруга бросает на стол столовые приборы и отбрасывает длинные медовые волосы назад. – Вот же сучий потрах!

– Он очень сильно изменился. Я бы сказала до неузнаваемости.

Я рассказала подруге обо всем произошедшим сегодняшним утром. Мне нужен был совет и Кристен – единственная, кому я могу доверять.

– Я говорила тебе, говорила, чтобы ты ему рассказала о грязных делишках его отца!

– Мы это сто раз обсуждали. Если бы Клайм узнал обо всем, меня бы на следующее утро нашли мертвой под канавой благодаря Дилану Бейкеру.

– Думаешь Клайм не смог бы ничего сделать против своего отца? – Кристен опускает свой зад на рядом стоящий стул и тяжело вздыхает.

– Думаю да, – я поджимаю губы и подношу к губам чашку чая. Несмотря на то, что утром мне не удалось нормально позавтракать, аппетита совсем нет.

– Но предлагать тебе секс за деньги после всех чувству между вами, это низко… Низко даже для семейства Бейкеров…. Думаешь, он мстит тебе?

– Я ничего не думаю, Кристен. Я совсем не узнаю этого человека, и понятия не имею, что твориться у него сейчас в голове… – я растираю ладонями лицо, наплевав на макияж. – Не думаю, что его многомиллионная компания сильно пострадала из-за одного испорченного этажа. Уверена, в жизни ему секса хватает. Тут дело в другом. Он хочет меня… Наказать?

– Проклятый Клайм Бейкер! Мне придется отрезать ему член, если он сделает тебе больно, – я мысленно усмехаюсь. Он уже сделал мне больно. Кристен вскакивает на ноги и начинает расхаживать по своей шикарной кухне. Моя подруга всегда была крайне эмоциональна. – Что делать будешь?

– А разве у меня есть выбор?

Ох, Джейн, как же ты меня подставила.

Я около часа размокаю в ванной, пытаясь морально подготовить себя к тяжелому разговору. Заматываю вокруг тела махровое полотенце и, не включая свет в спальне, опускаюсь на кровать и выбираю в списке телефонных контактов номер Клайма. Он отвечает только с пятого гудка.

– Это Рита. Я согласна на твое предложение.

– Это твое предложение, – грубо чеканит он.

Я позволяю себе короткую паузу, перед тем как сбросить свое достоинство с обрыва. За два года я многое научилась терпеть, и, если это поможет избавить мое агентство от катастрофического провала, я сделаю это, не снимая с лица улыбки. Если отбросить эфемерное чувство гордости, что я теряю? Я уже спала с ним. Клайм был моим вторым мужчиной, так пусть будет третьим.

– Мне приехать к тебе в офис?

– Отель Аврора. Завтра в семь.

В «Аврору» я приезжаю ровно в семь и чересчур медленно расплачиваюсь с таксистом, выхожу из автомобиля и иду к стеклянным вращающимся дверям здания – чтобы намеренно опоздать. Эти пять минут – своеобразное доказательство самой себе, что Клайму не все дозволено. Сердце стучит размеренно, дыхание не сбилось, в отражении зеркал лифта я не вижу изъянов: макияж, укладка, платье, выражение лица – с ними все в порядке.

Дойдя до номера 765, я заношу руку и стучусь. Так чувствуют себя шлюхи, когда идут на вызов? Вряд ли. Во-первых, их услуги не исчисляются десятками тысячи долларов, во-вторых, их клиенты редко бывают красивыми, как Клайм Бейкер, в-третьих, они ничего о них не знают. Человек, по ту сторону двери по-прежнему живет в моем сердце, даже если сам он давно забыл о наших прошлых чувствах. У меня все получится!

Клайм открывает дверь, держа телефон возле уха. Быстро проводит по мне взглядом и кивком показывает мне входить. Он в обычной белой рубашке и темно-серых брюках, пиджак перекинут через подголовник кресла, так же как и галстук. Видимо, новый статус больше не позволяет ему облачаться в футболки и конверсы.

Пока он ведет беседу, неспешно расхаживая из стороны в сторону, я присаживаюсь на прямоугольный диван в центре номера. Выпрямившись, оглядываюсь. Номер большой: просторная гостиная с диваном и двумя креслами, в глубине – три двери. Одна, думаю, в его кабинет, другая в ванную, третья в спальню. Где мы это сделаем? В спальне или на этом диване? Да какая к черту разница! Ничего хорошего от этого вечера ждать не стоит.

В течение нескольких секунд я наблюдаю за Клаймом, потом иду к бару и откупориваю бутылку. Он не обеднел от испорченного этажа своего офиса, не обеднеет и от одного глотка виски. Наполняю стакан бронзовой жидкостью и опрокидываю в себя. Я не люблю крепкий алкоголь, но сейчас это именно то, что нужно. В горле першит, а с непривычки желудок резко сжимается, но через пару секунд виска дает желаемый эффект и по телу разносится расслабление.

Вернув стакан на стол, я поворачиваюсь и встречаюсь с изучающим взглядом Клайма. Он закончил разговор и теперь держит в руке свой телефон.

– Ты пьяна?

Я усмехаюсь.

– Не трахаешь пьяных девушек?

Клайм молчит. Лишь сильнее сщюривает свои глаза.

– Выпила, чтобы расслабиться, – откидываю волосы назад, отворачиваюсь и сглатываю вязкую слюну.

– Нервничаешь?

– Я не каждый день торгую интим-услугами за деньги.

На лице Клайма нет ни намека на улыбку или юмор, и я в очередной раз поражаюсь, насколько он изменился за эти годы. Я хорошо его знаю, чтобы понять, что того парня больше нет.

Я смотрю на него, высокого и красивого, в ботинках за восемьсот долларов и думаю о том, как будет беситься его отец, если узнает, что мы снова вместе. Пусть даже мы не пара, но уверена, от одной мысли, что мы с Клаймом будем заниматься сексом, Дилан Бейкер просто слетит с катушек.

– Мне нужна гарантия, – Клайм продолжает меня изучать, когда я подаю голос. – Гарантия, что ты сдержишь свое слово.

– Сомневаешься в моей честности?

– После нашего последнего разговора – да, – отвечаю откровенно.

– Не стоит, Рита. Я умею держать обещание.

Он слегка склоняет голову набок, и я вновь вижу это взгляд – исследующий и оценивающий. Черта с два я перед ним спасую.

– Еще кое-что, – фокусируюсь глазами на его лице и шагаю ему навстречу. – У меня есть условие.

– Ты не диктуешь здесь условия.

– Знаю, но все же… Дай мне возможность исправить ошибку подруги. Возьми меня на работу на должность дизайнера и, обещаю, от испорченных стен в твоем офисе не останется ни следа.

– Думаешь в этом городе дефицит толковых специалистов в области дизайна интерьера? – он усмехается и это сильно бьет по моему самолюбию.

– Уверена, что ты можешь купить самого дорогого дизайнера этого штата. Только я несу ответственность за своих сотрудников, и поэтому за их ошибки тоже отвечаю я.

– Я подумаю, – чеканит Клайм.

Каблуки несколько раз ударяются об паркетную доску, глохнут в ворсе ковра и застывают в паре дюймов от него. Даже алкоголь не помогает успокоить растущее напряжение в нервах: так близко к нему я не была целых два года. Из-за того, что Клайм выше меня на целую голову, его губы и родинка над губой находится на уровне моих глаз. Я вижу выступ кадыка над безукоризненной белизной рубашки и чувствую запах Клайма. Даже терпким мускусным ноткам одеколона не под силу скрыть аромат его кожи, теплый и сладковатый. Я слишком хорошо помню, как он пахнет, чтобы в груди не свело болезненным спазмом.

Я ведь никогда не была раскованной соблазнительницей, поэтому не знаю, как вести себя дальше. Поднимаю подбородок выше, и мы встречаемся глазами. Прочесть его мысли не выходит: он смотрит прямо и холодно, радужка стальная, без намека на прежнее солнечное тепло. Ноги неимоверно подрагивают, а колени подгибаются, но я подхожу к нему близко, так что моя грудь касается его, а колено задевает стрелку на его брюках.