Именно в эти драматические дни на сцене появился Гелен. Незадолго до Рождества 1941 года генерал Гальдер поведал Гелену, что ему удалось убедить Кейтеля назначить его на пост главы отдела «Иностранные армии — Восток» при верховном командовании. Гитлер начал все сильнее полагаться на него, по мере того как улетучивалось его доверие к абверу адмирала Канариса. Имелся при ОКВ и отдел «Иностранные армии — Запад», однако он никогда не играл той роли, какую играл «восточный отдел», поскольку основная разведдеятельность на Западе приходилась на абвер. У него имелась разветвленная шпионская сеть, охватывающая практически все страны Западной Европы, однако вот результаты, по сравнению с восточным направлением, были более чем скромные.

«Восточный отдел» разведки возглавлял полковник Эберхард Кинцель, шпион старой закалки, служивший во время Первой мировой войны в «Нахрихтендист» полковника Николаи. Ему было уже за пятьдесят, и он не пытался выслужиться перед начальством. Гитлер и его генералы вечно жаловались на безынициативность и «черепашью скорость», с которой тот готовил требуемые реляции. Более того, нерасторопность Кинцеля играла на руку Канарису — тот из кожи вон лез, чтобы доказать превосходство вверенной ему службы и тем самым добиться расположения Гитлера. Глава третьего отдела абвера генерал-майор Экхард фон Бентивеньи создал для работы на оккупированной территории СССР три разведгруппы под кодовым названием «Валли». Они начали действовать уже весной 1941 года: одна под началом майора Германа Бауна в Сулеювеке, под Варшавой, вторая — под началом майора Зелигера — в основном занималась организацией диверсий, и третья — под началом полковника Гейнца Шмальшлегера — отвечала за деятельность «эйнзатцкомманд» — групп боевиков, которые нередко, переодевшись в советскую военную форму, действовали в тылу неприятеля. Их деятельность оказалась весьма успешной — они проникали глубоко в советский тыл, устанавливали там радиосвязь с Центром, занимались допросами и вербовкой военнопленных.

В это же самое время гиммлеровская РСХА через отдел разведки при Службе безопасности, руководимой штандартенфюрером СС Вальтером Шелленбергом (так называемый 6-й отдел), забрасывала в Россию собственные шпионские группы. То есть бедняга Кинцель обнаружил, что на его вотчину покушаются с обеих сторон.

Осенью 1941 года состоялся разговор Гальдера с непосредственным начальником Гелена в Оперативном отделе полковником Хойзингером о том, что Кинцель, по сути, пустил работу на самотек и его требуется заменить. Оба сошлись во мнении, что лучшего кандидата на пост начальника отдела «Иностранные армии — Восток», чем подполковник Гелен, им не найти. Безусловно, и сам Гелен уже давно с вожделением поглядывал на этот пост и старался держать Гальдера в курсе насчет всех промахов и недоработок Кинцеля. Разумеется, Гелен понимал, что в глазах верховного командования ему не хватает специальной шпионской подготовки и опыта, без которого трудно было себе представить главу отдела военной разведки ОКВ, и, по всей видимости, не строил особых иллюзий на свой счет. Действительно, именно по этим причинам предложения Гальдера были встречены в штыки, когда тот впервые обратился с ними к генерал-майору Бодевину Кейтелю, заместителю начальника отдела кадров ОКХ. Кстати, этот Кейтель приходился братом пресловутому фельдмаршалу. Но Гальдер и Хойзингер продолжали гнуть свою линию.

26 декабря Гальдер в личной беседе с генерал-майором Герхардом Мацки, генерал-квартирмейстером и непосредственным начальником Кинцеля, склонил-таки его на свою сторону. Ему удалось преодолеть еще целый ряд препятствий: он смог убедить начальника штаба фельдмаршала Кейтеля полковника фон Цигенберга, а затем и самого Кейтеля. Гальдер добился своего. 14 марта 1942 года генерал Бодевин Кейтель дал согласие на назначение Гелена. Итак, пройден еще один, едва ли не самый главный, шаг в карьере Гелена. 1 апреля Кинцеля поставили перед фактом: он уволен, и его отправляют на фронт командовать полком. Правда, Кинцелю приказали задержаться в «восточном отделе» еще на месяц, чтобы передать дела новому хозяину. Но Гелен, который не любил быть объектом чьих-нибудь наблюдений, отпустил полковника уже через неделю и принялся единолично руководить отделом. Прежде всего он решил столкнуть лбами двух своих соперников — абвер и шелленберговский 6-й отдел. В отношениях с РСХА требовалось проявлять большую осторожность. А вот с абвером можно было не церемониться, и вскоре группы «Валли» перешли в его ведомство.

Гелен быстро вернулся к идее создания Русской освободительной армии. Он с пристальным интересом следил за тем, как развиваются события в Смоленске, а также за формированием отрядов на Украине. Наверняка он уже давно вынашивал планы распространить свой контроль и на них. Хотя Гелен и оставался верен своим юношеским мечтаниям о «жизненном пространстве на Востоке», он наверняка отдавал себе отчет в том, что их невозможно воплотить в жизнь, если события будут развиваться по безумному сценарию Розенберга. Не оправдывал Гелен и зверств, чинимых эсэсовцами против советских людей. «Новая Россия» виделась ему такой, какой наверняка она виделась Бисмарку за полвека до этого: страной, где правит сильный консервативный военный режим, разумеется, союзнический Германии, где сельские угодья и недра с их несметными богатствами используются под мудрым ее руководством. Вот тогда-то Россия и может стать богатейшим источником сырья и сельскохозяйственной продукции для новой, могучей Германии как промышленной державы, чтобы той не только господствовать в Европе, но и занять свое законное место в качестве великой державы, по крайней мере, второй после США. Такой России, целиком и полностью зависимой от экономики Германии, безусловно, потребуется армия, чтобы держать под контролем трудящиеся массы, — армия, формированием и вооружением которой займутся немецкие военные. Командование возьмут на себя те из советских генералов, кто сражался плечом к плечу с генералами немецкими в великой битве против коммунизма. Найти таких и переманить на свою сторону Гелен считал своим первейшим долгом. Как только это будет сделано, сформировать из военнопленных национальную антикоммунистическую армию не составит особого труда.

Гелен убедил в своей правоте Гальдера и Мацки и заручился их одобрением. В «восточном отделе» у него нашлось немало сторонников этой идеи, таких, например, как полковник барон Алексис фон Ренне, уроженец прибалтийской провинции Курляндия. Гелен убеждал начальство, что поскольку на него возложена разведде-ятельность против Советского Союза, то кому как не ему взять на себя инициативу в формировании вспомогательных частей из числа русских военнопленных. Одна из главных задач отдела «Иностранные армии — Восток» состояла в сборе у них информации. Это означало, что «восточный отдел» будет поддерживать связь с потенциальными советскими перебежчиками и «добровольцами», контролировать их вербовку и диверсионную подготовку, а также назначение бывших советских офицеров.

Так в один прекрасный момент Гелен проснулся предводителем Русской освободительной армии. Ему удалось достичь дружеского соглашения со своими прежними покровителями. Он сумел убедить их, будто без их помощи и советов ему никак не обойтись. В действительности же оказалось, что в такой помощи нет никакой необходимости. Полковник фон Тресков получил назначение на фронт, а граф Шенк фон Штауффенберг, напуганный масштабом творимых в России зверств, попросил перевести его в Северную Африку. В считанные недели Гелен достиг того, о чем мечтал. Все вопросы, касавшиеся РОА, решались в штаб-квартире в Мауэр-вальде, неподалеку от Ангербурга. Капитана Штрик-Штрикфельда прикрепили к Третьей группе «восточного отдела», во главе которой стоял Ренне. Там уже работали несколько прибалтов: Арнольд Шеберт, капитан Керко-виус, бывший пастор Фридрих Эккерт и бывший журналист из Риги Вернер Броманн. Возможно, Гелен видел в этих людях будущих «администраторов» «Новой России».