Серьезные разногласия между представителями западных союзников и русскими назревали во Фленсбурге, где в бывшем штабе адмирала Дёница заседала объединенная комиссия разведки. Русские охотились за Геленом и архивами. Безусловно, им не терпелось свести старые счеты. Глава советской миссии, генерал-майор Анатолий Евгеньевич Трусов, начальник одного из отделов ГРУ, едва ли не ежедневно требовал от американского генерала Лоуэлла Рукса, чтобы тот занялся поиском Гелена и его офицеров, а заодно и архивов. Русские настаивали на том, чтобы всех их доставили во Фленсбург.

Геленовский штаб в Цоссене, разумеется, был захвачен русскими. Советская разведка прочесала буквально каждый сантиметр его здания, но нашла лишь пустые сейфы и груду ненужных бумаг. Во Фленсбурге Трусов и его коллеги выжали все, что могли, из двух офицеров, которых Гелен, повинуясь приказу Гитлера, откомандировал в штаб Дёница; те немногие документы, найденные при них, были тщательно изучены. Увы, интерес они представляли небольшой — несколько копий служебных рапортов, карты, бухгалтерские счета и вырезки из советских газет военного времени.

Два бедняги-офицера, майор Шейбе и майор фон Калькройт, убедили-таки русских, что говорят истинную правду — им действительно ничего не известно о судьбе Гелена, Весселя и других своих сослуживцев из Цоссена. Не ведали они и о том, что стало с архивами. По всей видимости, их уничтожили. Чему удивляться, если сожгли даже труп Гитлера. Генерал Трусов отказывался верить в то, что архивы уничтожены. А где, допытывался он, документы абвера? Ведь пропали также бумаги военного отдела РСХА, ведь именно этот отдел, возглавляемый Шелленбергом, занимался шпионажем против СССР. Так где же Гелен? Где Шелленберг? Складывалось впечатление, будто американцы и англичане только и занимаются тем, что ставят союзникам палки в колеса, мешая поимке военных преступников, шпионов и диверсантов.

Под нажимом русских генерал Рукс прибыл в штаб 12-й армии. Там он поинтересовался у Зиберта, что тому известно о местонахождении бывшего руководства отдела. Рукс попросил о том, чтобы любого задержанного офицера абвера или геленовского отдела «Иностранные армии — Восток» отправляли во Фленсбург. Но Зиберт дал уклончивый ответ. По его словам, несколько офицеров находились в лагере для военнопленных, но их еще следовало допросить. Так что русским придется подождать. И вообще, с какой стати американцы должны стараться им угодить, если сами русские упрямо отвечают отказом на просьбы западных разведслужб позволить им допросить кое-кого из пленников. А ведь в числе последних в руки к русским попали такие важные фигуры, как заместители Канариса генерал-лейтенанты фон Бентивеньи и Пикенброк.

Зиберт, с одобрения генерала Смита, решил запретить советскому ГРУ допрашивать геленовских офицеров и уж тем более не позволить русским пронюхать про существование геленовского сокровища. Более того, Гелена следовало в срочном порядке вывезти из Германии. Ему разрешили на свое усмотрение взять троих офицеров, которые полетят с ним в Вашингтон на встречу с высшим руководством американских разведслужб. Гелен, видимо, провел не одну бессонную ночь, прежде чем услышал эту долгожданную весть. Зиберт рассказал ему, какие страсти разгорелись во Фленсбурге, и какое-то время Гелен опасался, что американцы уступят требованиям генерал-майора Трусова. Подобное означало бы конец всем его радужным планам. Более того, под угрозой оказалась бы его жизнь. Гелен остановил свой выбор на подполковнике Гейнце Хёере — тот возглавлял в геленовском ведомстве «группу-II» и позднее отвечал за контакты с власовской армией; на майоре Альберте Шель-нере — тот сменил на посту главы «группы-1» графа фон Риттберга и занимался обработкой данных, поступавших от агентов из советского тыла; и на майоре Гансе Хорсте фон Хименце. Последний был экспертом «группы-П» по советской промышленности — в частности по оборонной промышленности и тыловому снабжению.

Переправка всех четверых в Америку осуществлялась в обстановке полной секретности. В окрестностях Оберурзеля уже давно было полным-полно агентов советского ГРУ. Некоторые из них были пойманы при попытке проникнуть на закрытую для них территорию. Зиберт знал, что русские внедрили своих осведомителей в ряды немецких служащих и техперсонала. Вывезти из Германии «разведквартет» — непростая задача. Даже любая группа говорящих по-немецки гражданских лиц — не лететь же в Америку Гелену и его сослуживцам в нацистской форме! — наверняка привлекла бы к себе недоброжелательные взгляды. Майор Рассел предложил Зиберту одеть немцев в американскую военную форму. Гелен не имел ничего против, лишь потребовал, что, впрочем, было для него характерно, форму, соответствующую его званию. Увы, соответствующего-размера мундира для генерал-лейтенанта не нашлось, так что Гелену пришлось довольствоваться обычной полевой формой, на которую пришили генеральские знаки отличия. Гелен облачился в нее с видимым удовольствием. Трем другим офицерам пришлось довольствоваться капитанскими нашивками.

При таком маскараде 22 августа 1945 года, под покровом ночи, всех четверых отвезли на аэродром американских ВВС и посадили на транспортный самолет. Через несколько часов они уже были по ту сторону Атлантики.

Когда Гелен и трое его помощников прибыли в Вашингтон, их отвезли в форт Хант, расположенный недалеко от Пентагона на берегу реки Потомак. Хотя сам форт на первый взгляд мало чем отличался от обыкновенного армейского лагеря, на самом же деле это был секретный объект: разведуправление армии США использовало его как «камеру хранения» для особо важных немецких, итальянских и японских пленников, которым предстояли основательные допросы. Помимо обычных армейских казарм, здесь также имелось несколько прилично обставленных кирпичных особняков. Гелена поселили в одном из них, по соседству с домом коменданта, предоставив в его распоряжение младшего офицера, «мажордома», и несколько денщиков в белых кителях. Правда, вся «челядь» служила в контрразведке, а вилла, по сути дела, была ничем иным, как местом содержания высокопоставленных пленников и вся нашпигована подслушивающими устройствами.

Гелену не давали ни малейшего повода к подозрению о возможной слежке. Наоборот, его опекуны-контрразведчики из У-2 делали все, чтобы он чувствовал себя на свободе. Правда, они предупредили Гелена, что ради его собственной безопасности он не должен покидать территорию лагеря, более того, ему не следует даже выходить из дома без сопровождения. Гелен расценивал это как уважение к своей персоне и не подозревал, что все его разговоры записываются и прослушиваются. Главным его «опекуном» был назначен капитан Эрик Уолдмен.

Гелена также вежливо попросили снять с себя и вернуть генеральскую форму, взамен которой из дорогого столичного магазина привезли солидный костюм, несколько рубашек и нижнее белье. Стоя перед зеркалом, Гелен размышлял о том, что все-таки достиг цели, которую поставил перед собой, покидая бункер в Цоссене и отправляясь в неизвестное. Метаморфозы его начались еще в тот момент, когда он сбросил с себя вермах-товский китель с орлом и свастикой, переодевшись в грубую крестьянскую куртку. Затем маскарад продолжился, и он облачился в форму офицера вражеской армии. И вот теперь очередное переодевание — на сей раз у него на плечах серый пиджак типичного американского бизнесмена. Немного болтается, но зато символизирует хорошие перспективы. Спустившись вниз, Гелен надеялся, что с ним сразу же заговорят о деле. За окнами стояло душное, влажное вашингтонское лето, но для переговоров климат в тот момент был наиблагоприятнейший.

Еще в Оберурзеле во время разговоров с генералом Зибертом и другими американскими офицерами Гелен пришел к выводу, что великая американо-британская военная коалиция приказала долго жить. Ее святая святых, объединенный англо-американский штаб генерала Эйзенхауэра, был распущен. Старина Айк считал, что американская и британская разведки должны действовать заодно, если хотят эффективно решать проблемы, с которыми сталкивались оккупационные власти в Германии. Но англичане не вняли его совету. Фельдмаршал Монтгомери давно уже стремился к самостоятельности, а новое лейбористское правительство Эттли также не желало плясать под заокеанскую дудку. Главой разведки в Британской оккупационной зоне был назначен генерал-майор (а впоследствии фельдмаршал) сэр Джеральд Тэмплер. Он находился в непосредственном подчинении заместителя Монтгомери, генерал-лейтенанта сэра Рональда Уикса.