Взмах. Едва заметное движение рукой. Ириска успела взглядом уловить несущийся к нам снаряд, Белка закрылалицо руками. Бутылка из-под пива — откуда только взяли?

Мог отойти, дернуть девчонку на себя, заключив в объятия — нас просто окатило бы фонтаном осколков, не больше. Вот только эти сучки перешли границы дозволенного.

Перехватывать летящие гранаты на лету у меня получилось пару раз в жизни. Бог ведь любит троицу?

В прыжке сбил бутылку, от моего удара она подскочила вверх, словно мяч. Размашистым пинком послал в сторону отправительницы. А ведь не хотел применять к ним силу, вынудили!

Окружающие охнули — то ли от удивления, то ли от возмущения. Плевать.

Стеклянный снаряд врезался в живот хабалки, заставил ее скрючиться от боли. Схватил ошалевшую Белку в охапку, не спеша увел ее прочь. Больше нам здесь делать нечего.

Автобус запоздал.

Белка трижды пыталась начать разговор со мной. И трижды качала головой, бросая затею. Взгляды скромной рыженькой были полны тихого обожания. Ей думалось, что я буду стоять, как тюфяк. Страх же и вовсе был убежден, что приму сторону противниц. Брошу ее там одну им на потеху.

— Хочешь обсудить? — осторожно предложил.

— Н-нет… да.

— Старые знакомки? Коллеги по работе? Одноклассницы?

С последним попал в точку.

— Мои родители были очень бедны.

— Бедность не порок.

— Не порок, — согласилась она со мной. — А вот пытаться вылезти чуть дальше того, чего тебе отвесила судьба, это как идти не по порядку. Понимаешь?

— Не очень.

Белка выдохнула.

— Я гражданин девятого класса, они из третьего. Так получилось, что родители… смогли скопить достаточно денег и устроить меня в школу для высших. Им думалось, что если я получу образование, смогу вырваться из того болота, в котором мы жили.

— Не получилось?

— Недостаточно просто хотеть получить хорошее образование, Максим. Надо для этого иметь еще и хорошую голову. Я старалась как могла, но из меня… так ничего и не вышло.

Глаза на мокром месте. Критическая точка, лучше не доводить до слез. Сейчас все мои аргументы о ее высоком интеллекте и организованности разобьются о нерушимую стену недоверия. Нужно действовать по-другому.

Приобнял. Заставил положить голову себе на плечо. От нее пахло дешевыми, почти выветрившимися духами. Почему я не замечал этого раньше?

— А по тем дурындам и не скажешь, что они очень умны.

— Им и не надо. Они ведь не стремились стать на ступень выше. Получили низший пропускной балл, и все. Меня же вышвырнули до того, как случились выпускные экзамены. Потом — призыв, направили на пункт. Бейка нашла меня и привезла сюда. Может быть, наша часть не лучшее место, но оно гораздо лучше многих гадюшников, в которые я могла попасть. Например, в Панасенково…

— Понасенково?

Она часто закивала в ответ.

— Да, был там когда-нибудь? Не город, а сплошная военная база. Говорят, что там с девятым классом граждан обращаются как с животными. Морят голодом, испытывают на них какую-то дрянь. Попасть в обслугу к офицерам считается большой удачей.

— Прям на призывниках?

— Великий Император говорит, что каждый должен принести себя в жертву родине. Предлагают принимать это как честь, как возможность послужить высшим целям и благу будущих детей.

Сурово. Впрочем… Меня сюда запихнули только за то, что я не вовремя пнул слишком зазнаистого мальчишку.

— И долго тебе еще осталось служить?

Она посмотрела на меня. Рассмеялась, будто я пошутил.

— Ты смешной, Максим. Я всего лишь два года тут. Осталось еще восемь. Разве ты не знаешь, что воинская повинность для девятого класса составляет десять лет?

Десять лет? За убийство сажают на меньше! Успокоился, не стал возмущаться при Белке: она не поймет.

Девчонка продолжила.

— Знаешь, в первые дни я с ними даже подружилась. Они… делали вид, что хотят помочь мне подтянуться, стать выше, а на самом деле — смеялись за спиной. Им было потешно слушать глупые мечты той, у которой никогда и ничего не было. Я мечтала… поесть шоколада вдосталь. Чтобы целая плитка и только мне. Я эгоистка?

— Ты девчонка, — улыбнулся я, покачав головой, чмокнув в макушку. — Самая обычная, хорошая… симпатичная.

Она жарко дышала мне в плечо, успокоившись. Улыбнулась, словно впервые в жизни оказалась счастлива.

— А классно ты их так… я и не думала, что можно так сильно… сказать. Чтобы почти ударить, но словом.

Вспомнил про бутылку — ну ударил не только словом…

— Что тут скажешь, — развел руками. — Может быть, в математике я не был силен, но пятерку по литературе имел. Гляди-ка, комитет по встрече!

Я указал в окно, когда мы подъезжали к своей остановке.

Привалившись к опорному столбу, с ничего не выражающим видом нас ожидала Бейка собственной персоной…

Не нас. Ожидала здесь исключительно меня.

— Герои пожаловали! Белка, платье тебе очень к лицу. Иди и покажи всем, как замечательно в нем выглядишь. Я бы хотела поговорить с нашим ружемантом с глазу на глаз.

Белка не посмела ослушаться приказа. Лишь оглянулась, сделав с десяток шагов. Я помахал ей рукой, будто заверяя, что все будет в порядке.

Бейка выдохнула.

— В город за обновками? Мой подход.

— Что-то случилось?

Вопрос был наивен в своей непосредственности. Бейка одарила меня таким взглядом, что тут же захотелось прикусить язык.

— Ты не выступал в школьном КВН, Потапов, нет? Иногда мне кажется, что я забрала тебя не с сборного пункта, а прямиком со сцены. И ты еще не дошутил.

Белка шустро обратилась в точку на горизонте. Ириска, не показывавшаяся с того момента, как сели в автобус, предпочла придерживаться той же тактики. Словно командующая ее пугала.

— Приезжали из полицейской части. Привезли ваше оружие. Не знай я, что ты особенный, решила бы, что вы совершили кражу. Пушки, сумевшие разрастись до легендарного качества, тебе не по карману. А тут привезли — и кто! Сама полиция у тебя на побегушках. Как мне к тебе теперь обращаться, рядовой? Дон Потапов?

Бейка успешно стирала грань между шуткой и сарказмом. Я же понял, что мне лучше не пытаться провернуть те же словесные фокусы, как с теми тремя дурындами. Она выйдет из этой схватки победительницей.

— Новости поют дифирамбы твоей смелости. Не знаю, каким чудом у местных журналюг хватило наглости явиться ко мне в часть, а не дождаться тебя у автобусной остановки.

— Так, значит, Белку сейчас…

Бейка махнула рукой.

— Пропустят. Каждая собака знает о девочках из части, а вот парень в моем личном шалмане для них как красная тряпка для быка. Никогда не видели, никогда не слышали. А тут ты выдал у всех на глазах… Что это была за способность?

— М-меткий выстрел?

— Хорошая шутка, Потапов. С таким успехом можно убивать ракетами мух и звать их высокоточными. Ладно, успокойся. Я в курсе, что ты и сам не знаешь, как творишь свои чудеса. Выходишь за рамки, установленные уровнем — это хорошо.

Я посмотрел на командующую сквозь призму ИИ, в надежде увидеть ее уровень. Тщетно. Бейка погрозила мне пальчиком.

— Это слишком секретная для тебя информация, рядовой. Сделай так еще раз — и я решу, что ты вражеский шпион. Знаешь, что мы делаем с вражескими шпионами?

Я понятия не имел.

— Хорошо, рядовой. Иди за мной. Не хочу, чтобы мою личную игрушку рассматривали чужие глаза.

— Мне что же теперь, никогда из части не выбираться?

— Почему же? Скоро случится что-нибудь еще, и ты станешь вчерашним днем. Не переживай так сильно, к следующему выходному они даже не вспомнят, что искали тебя.

— И часто здесь… происходит? — сглотнул, представив, как живется несчастным жителям. Бейка пожала плечами.

— Не очень. Думаешь, мы единственная заслонная часть? Их много и повсюду: туда сгоняют сброд вроде тебя. Хоть на что-то вы годитесь.

— Ну спасибо, — недобро отозвался. Считать себя сбродом не хотелось. — Я все еще не понимаю, почему никто не накрыл тот самый лагерь в лесочке, на который вы мне показывали, артиллерийским залпом.