— И Майкл в курсе, — догадалась я.

— Да, он помог с этой бумажной волокитой. Прости меня.

— Ничего страшного. Векс все равно держал меня на коротком поводке. Просто оттягивал момент, а потом похитил. — Наконец в первый раз с того момента, как обнаружила Шок почти бездыханной у себя в квартире, я чувствовала облегчение. — Так я могу спокойно вернуться домой?

Ревэл запротестовал:

— Ты спятила! Там же сущее месиво, тебе нельзя туда.

— Я знаю, кто стрелял... — Я чуть не проболталась о попытке шантажа несчастного мистера Маклби. Демон никогда бы не стал тратить времени на такую неэффективную ерунду, как расстрел бара, так что я должна была искать виновного среди людей. — Я все улажу. Это вопрос одного телефонного звонка.

— Хочешь домой, тогда идем! — Шок сгорала от нетерпения. — Я еще успею на смену, если мы поторопимся.

Я улыбнулась Ревэлу, извиняясь за поспешный уход, и помчалась вслед за сестрой по лестнице. У самого лифта он догнал нас:

— Звоните, если понадобится помощь. — Обращаясь к нам обеим, Ревэл смотрел только на меня. И я произнесла фразу, которую, как думала, не произнесу уже никогда:

— Спасибо тебе. Ты и правда сделал для меня все возможное.

— Для того я и нужен. — Его темные глаза казались бездонными.

Дверь лифта закрылась.

Оказавшись вместе с Шок на заднем сиденье такси, следовавшем на юг, к местам, нам более знакомым, я спросила:

— Ну и как тебе жилось у Ревэла?

Сестра наморщила маленький носик:

— Как в киселе. Все такие милые, воздушные, сладкие... Не представляешь, чего мне стоило отыскать хотя бы самое банальное страдание. Не терпится вернуться к работе. Она сжимала и разжимала кулаки, как наркоман в предвкушении свежей дозы.

Я находила это очень милым, ведь независимо от степени голода она никогда бы не причинила никому вреда, чтобы насытиться. В отличие от Дрэда.

Шок держалась на расстоянии от меня. Сидела у самой дверцы машины. Срабатывал тот же инстинкт самосохранения, что и у Ревэла. А Рэм тянулся ко мне. Постоянно. Хотел прикоснуться, не обращая внимания на мою отчаянную потребность в новом ядре. Он не боялся зайти дальше дозволенного, не боялся смерти от моей руки. Впрочем, он был суперхищником. И вообще никого не боялся.

Словно читая мои мысли, Шок спросила:

— Как собираешься решать свою проблему, Элэй?

— Не знаю.

— Поглотить другого демона нужно сегодня же. Больше тянуть нельзя. Я помогу. Вдвоем мы его быстрее загоним.

Я застонала, обхватив голову руками:

— Сколько раз я прокручивала это в мыслях... Я не убийца.

— Хм... — Шок смотрела в окно, на проезжающие машины и мелькающие дома. — Если мне суждено умереть насильственной смертью, то лучше пусть от твоей руки.

— С чего мне убивать лучшую подругу?!

— Я просто рассуждаю. Это лучше, чем если бы Дрэд пришел за мной. Или Стан. Он мое отродье, но он ужасен. Захочется кому-нибудь видеть такие рожи в последние секунды своей жизни? Захочется отдать им жизнь без остатка?

— Если я убью, я окажусь ничем не лучше их.

— Не думаю, Элэй, — серьезно проговорила Шок, — между вами нет и не может быть ничего общего.

Я не винила сестру: моральные терзания человека ее пониманию недоступны.

— А что ты будешь делать, когда настанет твое время?

— Никогда об этом не думала. Наверное, разыщу Стана. Вот он удивится! — Шок рассмеялась, мысленно представляя эту картину.

Мне это совсем не казалось смешным.

До самого Ист-Виллидж мы молчали. Со стороны Шок было весьма благоразумно попросить водителя свернуть к Алфавитному городу. Пожалуй, я не решилась бы идти по улице без сопровождения. Впечатлений от нападения Гоуда до сих пор хоть отбавляй.

Я обернулась назад, силясь понять, в какой из следовавших за нами желтых машин ехал шпион Глори.

Водитель притормозил у бара.

— Не выключайте счетчик, Шок едет в центр.

— Давай со мной, а? Подождешь меня, и мы найдем кого-нибудь. Я не позволю тебе уклониться только потому, что ты слишком разборчива.

— Ты говоришь так, словно я отказываюсь есть брокколи.

— Так и есть. Закрой глаза и проглоти, всего-то делов. — Шок с любовью посмотрела на меня. — Кстати, тебе идет сияющий вид. Делай так почаще.

Я вышла из такси. Бессмысленно спорить с Шок.

Для нее все было столь обыденным, что меня почти тошнило.

— Загляну попозже, — пообещала она. — Не смей высовываться из норы до моего прихода.

Странно было видеть «Логово» закрытым в самый разгар «счастливого часа». Опущенные ставни, темные окна моей квартиры... Всюду на тротуаре валялся мусор; у дерева кто-то бросил ящик с пустыми пивными бутылками, рядом поблескивали осколки.

Я стояла и смотрела на старое здание. Мой дом. Хотелось разреветься. Я наконец была его владелицей! Это все меняло, вызывая и радость, и скорбь, потому что времени насладиться сполна новой ролью у меня, увы, не оставалось.

Пол в передней завалила корреспонденция: счета, накладные, несколько красных конвертов от «Нетфликс» и куча рекламной макулатуры. Никаких пакетов с «грязными » деньгами. С этим было покончено навсегда.

Страшновато входить в бар из-за учиненного разгрома. Но телефон все равно там, а мне нужно справиться о Пепе.

Внутри царил мрак, единственный луч света серебристой полоской проникал сквозь восточное окно. Столы были сдвинуты, пара стульев опрокинута.

Я аккуратно шагнула вперед, но хруста битого стекла не последовало. Когда вспыхнул свет, обнаружилось, что бар обзавелся новыми фасадными окнами, а пол вычищен до блеска, как перед открытием. Спасибо надо сказать, разумеется, Майклу. Привел все в порядок в рекордные сроки...

Я боролась с искушением закатить напоследок шумную пирушку, но для клиентов это было бы слишком опасно.

— Элэй, ты? — Майкл ответил на мой звонок сразу.

— Привет. Да, я в баре.

Знакомый отеческий тон...

— Я сейчас, никуда не уходи!

Надо было возразить, сказать, что я лишь заскочила проверить, как тут дела, но Майкл уже выходил из дому. Так что я сидела и ждала его в холодном пустом баре, среди теней и приглушенных звуков улицы... Словно раскачивалась на волнах океана.

Я могла бы сидеть так целую вечность.

Но Майкл пришел очень быстро и постучал в дверь. Едва войдя, он крепко обнял меня — огромный, стареющий, надежный... Похоже, прошлой ночью он совсем не спал, беспокоясь обо всех, включая и меня.

Как я могла хоть на миг усомниться в нем?

— Как я рада тебя видеть!

— Дорогая, что с тобой случилось? — Майкл отвел меня на свет и осмотрел с ног до головы. — Тебя ранили? Ты пропала, никто не знал, где ты и что с тобой.

Невыносимо было лгать и говорить, что со мной все в порядке, когда я умирала.

— Прости, я должна была позвонить раньше. Все так навалилось, еще и сотовый пропал... так что удали мой прежний номер.

— Я столько раз звонил и ничего не мог понять!

Мы сели за столик в углу. Из восточных окон я видела соседнее дерево, клонящееся в мой двор.

— Как Пепе?

— Все в порядке, завтра выпишут. Ему сделали резекцию кишечника, но жизни уже ничего не угрожает. Так что он поправится.

— Слава богу! — Радость моя была безграничной. Ведь Пепе досталось из-за меня. — Как его семья? Им нужны деньги?

— Все улажено. Я лично убедился, что им выплатят компенсацию, а медицинские счета придут на мой адрес.

— Майкл, спасибо за все и за бар тоже. Новые окна смотрятся шикарно.

— Для того я и нужен.

Забавно. Буква в букву — слова Ревэла.

— Шок рассказала, что ты передал мне бар в доверительную собственность. Почему ты скрыл, что больше не владеешь «Логовом»?

Майкл посерьезнел:

— Элэй, с нашей первой встречи я видел: тебе нужно дать время. Когда твоя сестра отправилась к мистеру Андерсену, чтобы выкупить бар для тебя, я, если честно, растрогался. Как и всякий на моем месте. Я знал, ты позаботишься об этой развалюхе лучше, чем кто бы то ни было. А я с удовольствием возился бы с бухгалтерией. Чтобы ты не оказалась на грани банкротства. Но, узнав тебя лучше, я сказал мистеру Андерсену: ты должна быть в курсе. — Он покачал головой. — Мне не нравилось врать. Он отказал, и твоя сестра его поддержала. Она пришла ко мне в офис как-то утром и убедила оставить все как есть. Сказала, что ты слишком гордая и не вынесешь, если окажешься кому-то обязана. «Логово» давало тебе уверенность и покой, и, признаться, мне не хотелось тебя терять. Я сделал неправильный выбор?