— Мне нужно не это!.. — вновь повторил Брагин свою странную фразу. — Да что мне?! Нам всем нужно не это!.. Мы нуждаемся в порядке, в настоящем порядке, где бы каждый смог заниматься, не мешая другому, своим делом!.. Сейчас этого нет! Мы погрязли в анархии; в мозгах разброд и в делах фальшь!..

От возбуждения он даже время от времени пытался привстать и размахивать руками.

— Мы все это изменим, вернем нашему народу былую славу! Мы дадим ему достойную цель!.. Страна воспрянет ото сна, станет свободной и сильной, способной дать отпор любому врагу… Разве это не прекрасно? Разве это не достойная для нас всех цель?

Сергей кивнул, и потом с некоторым интересом спросил:

— Все, что вы сейчас сказали, верно… И с этим, вообще, трудно, да и, наверное, не нужно спорить!.. Но скажите мне вот что, а причем здесь вы?

Брагин оживился, почувствовав заинтересованность своего пленника. Ему показалось, что пленник заглотнул наживку и станет своим.

— Я — это тот самый человек, — начал свой ответ он. — который может все это исполнить! Я способен дать этой стране мир и порядок!.. И деньги, которые встали стеной между нами, помогут мне прийти к власти…

… Это всего лишь один шаг! Один маленький шаг, и все измениться! Не будет больше безработицы, преступности, войны! Мы все станем единым организмом, для которого не будет ничего невозможного!..

Он смотрел на Сергея и глаза его светились торжеством. Чувствовалось, что ему давно уже надо было выговориться, рассказать о своих планах, мечтах и надеждах…

— … Мы создадим другое общество, лишенное всего, что нас разделяет и мешает развиваться!.. С самого рождения мы станем отбирать тех, кто патологически склонен к совершению преступления, кто не может жить в согласии с другими людьми… Так общество уже в самом начале очиститься от засоряющей его грязи и нечисти! Но это все мелочи! Так мы построим лишь фундамент, лишь базу для нового мира! Главное же будет состоять в том, что всех мы в зависимости от их природной предрасположенности разделим на несколько каст — рабочих, служителей, воинов и правителей… Это и есть гармония порядка и мира!.. Каждый занимается лишь своим делом! Ты с самого детства склонен к тяжелому физическому труду, тебе тяжело дается обучение в школе, значит, каста рабочих — это твое предназначение… Если тебе доставляют радость бесшабашные драки и безумные похождения, то тогда тебе прямая дорога в касту воинов!

— Это же фашизм… — пробормотал весьма удивленный Сергей, так оценив этой иллюзорный новый порядок. — Настоящий фашизм!

Казалось, Брагину кто-то незаметно воткнул в мягкое место, на котором обычно сидят, огромную струю иглу… Он даже подпрыгнул на своем сидении от возмущения.

— Что?! — закричал он. — Какой, к черту фашизм?! Разве, когда каждый человек с самого своего детства будет четко знать, на что он годен, это плохо? Люди тысячелетиями ищут свой путь, свою дорогу в этом мире, а я это всё предлагаю каждому и бесплатно!.. Это плохо?!.. Это фашизм, по твоему мнению?!.. Да, я предлагаю спасение этому чертовому миру, катящемуся в никуда!

А что собираешься делать ты?… Что можешь сделать ты?… Ты даже не можешь представить себе все эти деньги. Ты столько ни разу и не видел! Куда тебе с твоими убогими желаниями до моих проектов… Машина, ну может еще квартира — вот и все, на что способно твое воображение!.. Разве не так?!

На этот раз не смог сдержаться и Сергей.

— Да! Машина! Квартира! — закричал он в ответ. — Да, я хочу этого! Да, это мои желания! Но, зато я не собираюсь людям пудрить мозги! Ты сам то себя хоть раз в зеркале видел?!.. Нет?!.. Тогда посмотри!

Брагин вскочил, и с гневом посмотрев на своего пленника, проговорил:

— Я то думал, что смогу найти в тебе союзника… Ты оказался обычным… безмозглым червяком. Значит, все, что о тебе рассказывали это ложь…

Махнув головой охране, он проговорил:

— Я к себе… К этому позовите Митрича… Раз водичка уже была, то пусть попробует теперь огонек…

На этот раз Сергея никто не бил, и он сидел в одном из кресел, наслаждаясь редкими минутами покоя. Все это время ему компанию составляли четыре вооруженных человека… Наконец, входная дверь в конференц-зал вновь открылась, пропустив внутрь невысокого сгорбленного старичка. Выглядел он очень потрепанно: неказистая одежда, всклоченные волосы, какой-то потертый чемоданчик в руках… Словом, никак у Сергея он не ассоциировался с палачом, скорее со сторожем какого-нибудь старого детского сада.

Он не торопясь подошел к нему, присел на соседнее кресло и раскрыл свой чемоданчик. Оттуда старик стал осторожно, по хозяйски, вытаскивать какой-то инструмент — шипчики, отвертки, какие-то железки, паяльная лампа…

Сергею стало не себе от таких приготовлений, и он спросил:

— Ты это чего старче? Собрался проводку чинить что ли?

— Я смотрю, ты у нас юморной паренек…, - удивился старик. — Ну, вот сейчас и посмотрим какой ты на самом деле…

Сергей хотел было вскочить, но его уже крепко держала подбежавшая охрана. Они быстро связали ему ноги и на руки защелкнули наручники…

Старичок, видя такой сервис, довольно ухмыльнулся и включил паяльную лампу. Струя пламени из маленького огонька довольно скоро выросла до длинного монстра, который низко гудел и переливался разными цветами. Митрич, по-видимому, впав в самое благодушное состояние, начал напевать вполголоса какой-то веселенький мотив. В руках он медленно перебирал всякие железки, любовно ощупывая каждую. Вскоре, какая-то из них, кажется, привлекла его внимание. Это был небольшой, примерно сантиметров тридцать, металлический пруток, с деревянной ручкой на конце. Деревянное покрытие на ней было блестящим, словно покрытое лаком или потом от частого употребления. Взяв его, он засунул наконечник прутка в самый центр пламени, и стал ждать…

«Похоже, будет поджаривать, — с ужасом подумал Сергей. — И меня вряд ли хватит надолго!». Он бросил затравленный взгляд на стороживших его парней, но те лишь сверкали своими затемненными шлемами, за которыми было бесполезно искать сочувствия…

Тем временем, Митрич вытащил из пламени пруток и, неожиданно, без всяких слов, ткнул в Серегино плечо… Он едва успели заметить малиновый наконечник, стремительно приближавшийся к нему, как тело пронзила адская боль… Тысячи иголок вонзились в его плечо и медленно проникали все глубже и глубже…

Старичок сразу же, заглядывая в глаза, участливо спросил:

— Ну, как?

… Сергей ничего ответить не мог, так как тихо, еле слышно, скулил, словно маленькая собачонка, зализывая свои раны…

Митрич заулыбался, видя эффект. Нравилась ему эта работа. Только здесь он мог в полной мере любоваться тем, что огонь делает с человеком. Митрич раньше работал кузнецом на одном из допотопных заводов города и поэтому к огню относился большим благоговением… Огонь, он считал выше и нужнее человека… «Человек — это что? — размышлял он частенько. — Это так, мразь! А огонь — это настоящая сила! Он никогда не предаст, не бросит… Он любит своих…».

Вот и сейчас, старичок улыбался не потому, что ему нравились человеческие страдания… Просто каждый раз, вонзая раскаленную сталь в плоть человека, он убеждался, что огонь сильнее… Осторожно, он взял своими старческими пальцами второй пруток, наконечник которого был похож на небольшой бурав и вновь ткнул им в Сергея. На этот раз он попал чуть ниже, в предплечье… Кожа, мышцы зашипели и по залы поплыл сладковатый аромат жаренного человеческого мяса, а старичок все сильнее и сильнее давил пруток…

… Он не выдержал и дико закричал… Море боли красноватого цвета затопило его сознание, погасив в нем остатки человеческого… Сергей выгнулся дугой и так завопил, что охрана вместе со стариком вздрогнули… Цепь наручников лопнула, веревки на ногах расползлись в стороны… Озираясь по сторонам, он вскочил на стол, где все еще одиноко стояла бутылка коньяка… Солдаты испуганно вели его стволами своих автоматов, боясь приближаться…