— Хэл, — голос Кары звучал настолько спокойно, что никто бы не догадался, что несколько секунд назад она выглядела так, будто не выдержит и расплачется. Проклятие… всё это время он хотел сделать ее жестче, но она уже такой была. Она пришла в норму легко и полностью, и это впечатляло.

— Он не причинит мне вреда.

Пес не переставал рычать, очевидно, не купившись на слова Кары. Он ринулся вперед, и его челюсти внезапно оказались на горле Ареса. Клыки не прокололи кожу, но Всадник не мог двинуться с места без того, чтобы не оказаться укушенным или поцарапанным.

— Кара! — процедил он сквозь зубы. — Какого. Хрена?

Девушка облизнула губы.

— Твой гнев его пугает. Он думает, что ты меня обманываешь.

— Убеди его в обратном. — А потом он разыщет шамана, мага, чародея… кого угодно, кто сможет разрушить связь с цербером, потому что эта придурочная шавка должна сдохнуть, и ее папенька — вместе с ней.

Кара медленно приблизилась к ним. Одной рукой она обвила шею Хэла, а второй обхватила затылок Ареса. Ее грудь мягко прижалась к груди Всадника, а потом девушка встала на цыпочки и прижалась губами к его губам. И — удивительное дело! — рык цербера стал утихать.

— Видишь, Хэл, — прошептала она мужчине прямо в губы. — Арес не причинит мне вреда.

— Она обняла Всадника за шею, и ее ногти вонзились так глубоко, что он зашипел. От удовольствия.

— Правда ведь?

— Да, — сказал он ей в губы. — Никогда.

Но он — воин, и если пришлось бы решать, причинить ей вред или спасти мир, Арес знал, что бы выбрал. Впервые эта идея действительно беспокоила его, и впервые он действительно ощутил себя Войной.

Кара понятия не имела, что это Хэл вытворяет. Он выскочил из ниоткуда, уверенный, что Арес собирается причинить ей боль, и не обращал внимания на ее увещевания.

Он может тебя убить.

— Он этого не сделает.

Но он может. Он плохой. Он убивает мою стаю. Он пытался убить отца.

— Знаю, — прошептала Кара. Боль и смерть, которые Арес и Хаос обрушили друг на друга, ошеломляли.

Я его укушу.

— Нет! — Она погладила пса, отчаянно желая его успокоить. — Я нуждаюсь в нем, как и в тебе — он тоже меня защищает. Очень многие плохие люди хотят моей смерти. Ты ведь об этом знаешь, верно?

Хэл зарычал. Я их убью.

Все эти разговоры об убийствах беспокоили Кару уже всерьез, и она не знала, сможет ли когда-нибудь привыкнуть к этому миру, этим существам. Черт побери, да ей и не хотелось привыкать. Никому не хочется привыкать к смерти.

— Хэл, ты должен кусать только тех, кто собирается причинить вред нам.

Таких, как Война.

— Он ничего нам не сделает. — Без сомнения, Аресу, который мог слышать только одного участника диалога, эта беседа казалась странной. К тому же мужчина до сих пор был напряжен. Любое движение его мышц заставляло огромные когти Хэла сильнее вцепляться в стену. Лапы цербера оставляли на камнях подпалины, прочерчивая широкие черные борозды. Это зрелище жутко пугало, и Кара невольно задумалась, какие еще сюрпризы преподнесет ей цербер. Она медленно провела рукой по мягким волосам Всадника и убедилась, что Хэлу видно, как она потерлась носом о щеку мужчины.

— Видишь? Я ему нравлюсь.

Раздалось неуверенное рычание. Кара снова прижалась губами к губам Ареса.

— Поцелуй меня, — пробормотала она. Она понимала, что Арес едва может двигаться, но он слегка наклонил голову и прижался к ее рту. И, хотя это могло показаться безумием, ощущение его губ заставило ее кожу запылать.

Девушка целовала Всадника, и постепенно Хэл перестал рычать. Он ослабил хватку на горле Ареса, и тот сразу расслабился. Однако мудро не стал отодвигаться от Кары. Наоборот — его рука обвила ее талию, и он крепко прижал девушку к себе.

— Хэл, ты можешь идти. Охраняй меня, патрулируй остров. Ищи крыс.

Вкусно. Хэл оскалился и бросил на Ареса предупреждающий взгляд. Он опасен.

Это было правдой, но Кара ничего не сказала, просто обняла мужчину. Хэл исчез за стеной. Она подумала, что теперь Всадник отпустит ее, но вместо этого он снова ее поцеловал.

— Терпеть не могу твоего пса, — пробормотал он ей в губы. — Хочу сделать из него чучело и повесить на стену. Но я устал сражаться с ним, с тобой и собой.

С собой?

— Ты о чем?

Он провел длинными пальцами по крошечному серповидному шраму на горле, и его броня растаяла, но он по-прежнему прижимал Кару к груди. Арес раздвинул коленом ее бедра, и девушка чуть не застонала, ощутив восхитительное давление его твердых мышц.

— О том, что иногда, чтобы выиграть войну, нужно сменить тактику. — Он улыбнулся, не отрываясь от ее губ. — Для меня это нетрудно.

Арес подхватил девушку на руки и, прежде чем она смогла запротестовать… или подбодрить его… опустил ее на стоявшую в патио тахту. Мягкие подушки подались под их весом. Его мозолистая ладонь скользнула ей под рубашку, и она вздрогнула, ощутив прикосновение к своей обнаженной груди.

— Ты без лифчика, — пробормотал мужчина. — Спасибо. Ненавижу эти штуки. Ничего более дурацкого люди не изобретали.

Кара обхватила его руку своей, поощряя, наслаждаясь его нежностью и грубостью, долгими поглаживаниями и дразнящими прикосновениями к соскам. Ее грудь набухла и болела. Арес, словно зная, что ей хочется большего, стянул с нее рубашку, бросил на пол и припал к груди губами. Он втянул чувствительный сосок глубоко в рот, поглаживая его языком, и она лежала, ошеломленная, почти не дыша, такая мокрая…

— Да-а-а…. — ее стон удовольствия плыл в сумерках, сливаясь с шумом волн и далекими криками морских птиц. Ничего более приятного ей испытывать не доводилось. Эту минуту она не забудет никогда.

«Никогда» может продлиться очень недолго.

Выбросив мрачную мысль из головы, Кара вонзила ногти в плечи Ареса и выгнулась, чтобы ощутить его тело. Бедра мужчины раздвинули ее ноги, и его член оказался именно там, где ей хотелось. Ее охватил жар, похоть пьянила.

Вскоре Арес уже расстегивал молнию на джинсах Кары, а ее руки отчаянно дергали застежку брюк Всадника, высвобождая его член. Высвободив, она обхватила член рукой и сжала, наслаждаясь отчаянным стоном, вырвавшимся из горла мужчины.

Арес смотрел ей в глаза, и в его взгляде пылало вожделение. Опираясь на одну руку, он просунул вторую к ней в трусики, пальцы заскользили между половых губ, и он застонал.

— Ты такая влажная. — Палец вошел в нее, и она чуть не кончила. — Такая тугая.

— А мне казалось, я слишком слаба для тебя. — Кара сжала его член, растерла пальчиком капельку влаги на головке, и Арес задохнулся от удовольствия.

— Я ошибался, — прохрипел он. — Я видел, как ты управляешься с Битвой, Хэлом… и со мной. Как же я ошибался!

Он спрыгнул с тахты, стянул с девушки джинсы и быстро сбросил с себя одежду. Оставшись обнаженным, Всадник встал перед ней — потрясающий образчик мужественности. К ее удовольствию, кожа между ног у него была такой же гладкой, как и на груди. Когда он погладил свой напряженный член, у нее заколотилось сердце.

— Я никогда этого не делал. — Он сжал член, и она не могла отвести глаз от его руки — долгие, медленные движения вниз, а потом вверх, до самой головки, и легкое поглаживание.

— Э-э-э… ты никогда… не мастурбировал?

Его тяжелые веки были полуопущены, но напряжение ничуть не уменьшилось.

— Я никогда так не медлил. С самками всё всегда было грубо и жестко. — Арес опустился на колени меж ее бедер, не переставая ласкать член. — Всегда соревнование — кто первым попросит пощады. Кто-из-трахающихся-самый-сильный.

Перед ее глазами возникли картинки, где Арес с другими женщинами… самками, как он их назвал, и Кара ощутила острый укол ревности, но, представив вместо них себя, запылала от желания. Эта первобытная сексуальная энергия, обрушившаяся на нее со всей своей природной силой… О боже!