- Идите сюда,- крикнул он.- Я хочу вам кое-что показать.

Оскар зафиксировал блокировочный рычаг и отошел от руля.

- Что это? - спросил он, разглядывая ленты.

Они были кожаными, с уплотнением посередине. Края окантованы тонкими металлическими пластинами, а на конце - пряжка, с помощью которой можно было сомкнуть ленту в кольцо.

- Это браслеты? - полюбопытствовала Лена.

- Совсем нет,- ответил исследователь.- Это новое поколение нашего доброго лингафона.

Оскар растерялся.

- Это лингафон? Ты, наверное, шутишь!

Он помнил, каким это устройство было раньше. Увесистый серый ящичек размером с коробку для ботинок. Неужели эта лента выполняет те же функции? Исключено.

Гумбольдт с удовольствием кивнул.

- Доктор Юлий Пфефферкорн разработал его специально для меня. Это что-то вроде ошейника. Надевается вот так, пряжкой вперед.

- Пфефферкорн? - Оскар скептически рассматривал кожаную ленту.- Никогда не слышал этого имени.

Шарлотта бросила на него укоризненный взгляд.

- Ты что, газет не читаешь? Примерно год назад о нем писали в «Моргенпост». Говорили, что он чуть не разрушил свою лабораторию и близлежащие дома, когда пытался запустить в космос монетку.

- Наверное, я пропустил эту новость,- смущенно пробормотал Оскар.

- И неудивительно, ведь ты всегда читаешь только последнюю страничку со спортивными новостями. А про политику, исследования и науку пишут на первых.

- Ладно,- рассердилась Лена.- Мы уже поняли, что и в подметки тебе не годимся. Просто есть люди, у которых полно работы и им некогда листать газеты.

Шарлотта в долгу не осталась.

- Ну да, если считать работой хватание Оскара за коленки и целование ног…- съязвила она.

- Да это… - Лена покраснела до корней волос.

- Достаточно,- встал между ними Гумбольдт.- Мы исследовательская группа, а не детский сад. Все правильно, доктор Пфефферкорн проводил исследования по ускорению кусочков металла в магнитном поле, и при этом высвободились силы, которые, скажем прямо, сложно удержать под контролем. Но лаборатория уже давно восстановлена. Теперь ее перенесли в бункер в двадцати метрах под землей. Я поддержал его финансово, и он заявил о своей готовности сотрудничать со мной.

- Его методы довольно спорны,- заметил Лилиенкрон.- Я слышал, он даже алхимией занимается.

- Мистификация,- возразил Гумбольдт.- Это не более чем слухи. Пфефферкорн занимается фундаментальной физикой, атомами и материей. Наш исследовательский проект…- он бросил взгляд на Лилиенкрона,- нет, еще слишком рано об этом говорить. Но обещаю вам, это станет сенсацией.

Шарлотта нахмурилась.

- И как давно ты с ним сотрудничаешь?

- Уже почти полгода. Он помогает мне закончить мое новое изобретение и, между прочим, усовершенствовал наш лингафон. Придумал, как можно существенно уменьшить его размеры.- Гумбольдт заправил ленту под воротник рубашки, как галстук, и застегнул замочек.- Шик? Как видите, он теперь прилегает к гортани и модулирует вибрации в источнике питания. Теперь нам больше не нужен электрический динамик. Наши голосовые связки сами начинают говорить на иностранном языке.- Он взял маленькую пуговку, соединенную с ошейником проводком, и вставил ее в ухо.- Поступающие сигналы обрабатываются в этом наушнике и переводятся. Мы слышим речь на немецком языке, а говорим, наоборот, на местном. Принцип так же прост, как и гениален. Убедитесь сами.

Все разобрали ленты, застегнули на шее и вставили наушник. Оскар был настроен все так же скептически.

- Где выключатель?

- Его больше нет,- ответил исследователь.- Прибор активируют мускулы гортани. Он включается, когда вы начинаете говорить, и выключаете, если вы молчите. Это экономит батарею и не создает неприятного шума.- Он вытащил из сумки книгу: - Что ж, попробуем, как он работает.

Оскар узнал книгу. Уильям Шекспир «Буря».

Гумбольдт откашлялся и начал:

- «На борту корабля в море; слышен неистовый шум, гром и молнии. Встречаются капитан и боцман.

- Боцман!

- Я здесь, капитан, что прикажете?

- Сообщи матросам, чтобы немедленно принимались за работу, или мы пойдем на дно. Ступай, ступай!»

Гумбольдт сделал паузу и вопросительно посмотрел на присутствующих.

- Ну как? Работает?

Оскар нахмурился.

- Ну и что мы должны услышать?

- Какой язык ты услышал?

- Немецкий, естественно.

Гумбольдт усмехнулся:

- А я читал на английском.

- Не может быть.

- Еще как может,- рассмеялся Гумбольдт.- Хотите, еще почитаю. А вы выньте наушник и посмотрите, что произойдет.

Действительно, переводчик работал. С наушником Оскар слышал текст на немецком, а когда вынимал его, на английском. Точнее, на древнеанглийском. И что самое приятное, перевод был превосходным. Без сбоев.

- Могу я быть уверен, что прибор работает у всех? - спросил Гумбольдт.

Все закивали.

- Прекрасно. Нам понадобятся лингафоны, когда мы прибудем в Сурабаю.

Все молча вернули ленты. Даже Лилиенкрон, похоже, был впечатлен.

- И он работает со всеми языками?

- Со всеми, что были закодированы в накопителе. Когда будут говорить на незнакомом языке, понадобится довольно много времени, чтобы прибор настроился.

- Этот Пфефферкорн, наверное, гений,- пробормотал Оскар.- Хотелось бы мне с ним познакомиться.

- У тебя будет такая возможность,- сказал Гумбольдт.- В свое время. Когда придет пора представить мое новое изобретение.- Он снова уложил ленты в чемоданчик и запер его.

- Каковы наши дальнейшие планы? - спросил Лилиенкрон.- Что вы собираетесь делать, когда мы высадимся?

- Сначала нужно завоевать доверие этого короля. У меня такое чувство, что он является ключевой фигурой во всей этой истории.

- Почему вы пришли к такому выводу? - поинтересовался Лилиенкрон.

Гумбольдт пожал плечами.

- Называйте это интуицией или предчувствием. Я еще раз поговорил с Поортвлитом, и у меня сложилось впечатление, что король обладает информацией, без которой наше расследование обречено на неудачу.

С вершины горы за полетом странного летательного аппарата следила пара глаз. Существо, которое сидело и рассматривало дирижабль, было старым. Очень старым. Оно было здесь еще до того, как появились первые суда, машины и были построены первые фабрики. Оно наблюдало, как менялась местность у подножия. Как исчезали леса, и вместо них возникали поля, улицы, дороги и дома.

Сначала все происходило медленно. То тут, то там появлялись дом или улица. Потом их стало больше. Усадьбы, деревни, поселения росли, как грибы после дождя. Как будто страну поразила болезнь, язва, медленно распространяющаяся во все стороны. Строили это все люди, которые так гордились своим прогрессом и благосостоянием, что даже не думали о том, что это украденное счастье. Что оно основано на горе и бедствиях затонувшего народа. И когда-нибудь, уже не в слишком отдаленном будущем, им придется возвращать долг.

Существо подняло голову. На светлом фоне камней явственно выделялись его рога. С кожи сыпался черный песок. За много веков глаза его покрылись слоем полевого шпата и кварца. Но оно все еще могло рассмотреть странную птицу, приближающуюся к нему. Она становилась все больше и больше. Скоро стало понятно, что это искусственный аппарат. Машина. Новая машина, построенная людьми. Летучий корабль.

Существо погрузилось в размышления. Властитель прав. Неужели мир так изменился, что люди захватили и небо? Неужели за последние годы их власть так выросла?

Он медленно встал и топнул ногой. Раз, два, три. Земля дрогнула, как при слабом землетрясении. Попадали глиняные кувшины, обрушился сарайчик, убежала корова. Обычное землетрясение, к которым люди в долине уже привыкли. Ничего страшного. Как они могли догадаться, что это сигнал? Сигнал тем, кто живет у них под ногами, глубоко под землей.

- Шарлотта, передай, пожалуйста, шило. Никак не могу распутать этот проклятый узел.