Срань из жопы… Что происходит-то?!

Оторопь. Это новое чувство, которое я испытал. Смотря на поверженного Рика, который столько нас мучил, который валялся в собственной крови без сознания и на него… кхм… ссали… я чувствовал оторопь.

— Спасибо тебе, конечно, — глянул на меня незнакомец, натягивая штаны обратно и отходя от Рика, — Но я бы и сам справился.

— Он бы тебя уделал, — покачал я головой.

— Наверное, — легко согласился тот, — Но не попробуешь, не узнаешь, так?

— Ага, — кивнул я, завороженно смотря на Рика. — Он мертв?

— Да вроде бы. Надеюсь, ты не жалеешь? — прищурился незнакомец, — А то мало ли, вдруг я помешал вашим нежным обнимашкам и разлучил двух голубков.

— Чего? — оторопь перешла в ступор.

— Ну это не твой любовничек? Вы тут махаться собрались, да?

— Да…

Кто этот парень?!

— Хорошо тогда, прям камень с сердца. А это кто тут висит? — обратил этот вандал внимание на Майки.

— Он из моей группы, — опомнился я и поспешил к подвешенному парню.

Но сначала пришлось разобраться с мясодерами. Одного я убил, а остальные, быстро поняв, что дело пахнет неприятностями, сами разбежались. Не такие уж и страшные твари, как оказалось. Хотя нога болит и до сих пор кровоточит, надо её перевязать… Но сначала Майки.

Парня подвесили за веревку, что проходила через кольца, вбитые в потолок. Второй конец спускался в стороне так, чтобы подвешенный не смог дотянуться. Я разрезал её и Майки упал.

— Ты как? — спросил я парня, подбегая к нему.

— Живой, — прохрипел он, — Рука болит…

— Ну это нормально, тебя подвесили, как никак. Что он с тобой сделал?

— Поймал и избил. Но я цел… Вроде…

Майки закашлялся и сел. Судя по наливающимся синякам на лице, избили его основательно. Подбежал Арч с Карлом, помогли поднять парня.

— А вы не спешили, — не выдержал я и выдал, что думаю о них.

— Надо уходить, — только и ответил Арч, отводя взгляд.

— Как тебя зовут? — обратился я к сумасшедшему незнакомцу.

— Тебе не пох? — ответил он, сплёвывая на камни.

— Да в целом насрать, — в тон ответил ему, — Если ты не бросаешься на людей… — тут я невольно скосил взгляд на труп Рика, — То хотел предложить пойти с нами.

— С нами — это с тобой шустрым, двумя трусами и подвешенной за яйца девчонкой?

А с логикой у него туго… Девчонка и за яйца подвешена — от такого сравнения мою психику закоротило.

— Пошел в жопу, — прохрипел Майки.

— У девчонки есть голосок, — усмехнулся этот тип, — Ну если твоя команда, — на этом слове он хохотнул, — Не против, то так и быть, отправлюсь с тобой.

— Тогда идем. Лучше нам здесь не задерживаться, — кивнул я, продолжая удерживать на плече Майки.

Незнакомец ещё раз плюнул на труп Рика и пнул его пару раз. Арч мне тем временем тихо шепнул, уверен ли я. На что я промолчал, потому что ничего хорошего лично Арчи я сказать не мог. И правда, трусы, что остались в стороне…

— Так значит с Риком ты не ладил? — спросил я парня, когда мы устроили привал, скрывшись с места преступления.

— А ты наблюдателен, обосраться и не встать. — лениво ответил новый знакомый.

Ушли мы на пяток перекрестков, по пути случайно найдя один паёк, который сейчас и делили друг между другом. Стоило нам усесться и вытянуть ноги, как я приметил, что команда находится в подавленном состояние. Арч смотрит мрачно перед собой и то ли завис, то ли о чем-то усердно думает. Карл с опаской поглядывает на нового члена отряда. Майки прикрыл глаза и то ли отключился, то ли просто устал и отдыхает. Да и безумный парнишка тоже сдулся. Это видно по его выражению лица, по интонациям. У него тоже отходняк начался?

Лично я чувствовал эмоциональное истощение. Слишком много произошло за последнее время и я не успел это переварить. Система показывала, что риск потерять себя замер на отметке в семьдесят пять процентов. Я бы рад воспользоваться монетой, но когда столько народу рядом, это невозможно провернуть незаметно. Что касается разрушения злобы… Энергия по нулям. Я всё вложил в одну атаку, которая спасла мне в конечном счёте жизнь.

— Он тоже доставал тебя? — спросил я.

— Да. Как и многих других. Больной ублюдок.

Я отметил, как Арч дернулся. Зная его, он бы сейчас сказал, что и новенький тоже не лучше. А может ещё больший псих, чем сам Рик. Но это мнение Арчи. Я думал иначе. Звали так неожиданного явившегося незнакомца Обадуй, если коротко, то Об. Это он сам так представился.

— Об, у тебя какие планы?

— А какие они могут быть? — вяло повернул он голову в мою сторону, до этого поглядывая в правую часть коридора.

— Как я понял, ты прошёл зал с оружием, а значит можешь стать рабом злости.

— Ты про это… — скривился он, — Ну да, это лучше, чем дерьмо месить. Ты тоже пойдешь?

— Я в раздумьях.

— А чего тут думать? — удивился он.

— Не хотелось бы оказаться рядом с этими сволочами.

— Ты серьезно? — от моих слов он аж вскинулся и подался вперед, — Чем они тебе не угодили? Тем, что обижали рабов страха?

— Как минимум.

— Да ладно, брось ты, — он искренне не понимал, почему я так к этому отношусь.

— Брось? Но ты ведь сам напал на Рика, потому что он тебя достал.

— И что? Рик — это не все рабы злости. Сколько их всего? Штук двести? А сюда сколько спустилось? Штук двадцать? Как думаешь, почему так?

— Я не знаю.

— Ответ банален, наивная ты душонка, — хмыкнул он, — Не все рабы злости — ублюдки. Сюда полезли самые больные и отмороженные. Девочек насиловать безнаказанно, убить кого-нибудь, поиздеваться… Здесь же нет контроля, вседозволенность.

— Но другие то в курсе, что они тут делают, это же не запрещается.

— Скажешь тоже, — Обадуй говорил, как человек, абсолютно уверенный в своей правоте, — Здесь есть крысы, люди мутируют, дерутся за еду. Согласись, условия так себе. Так почему одно дерьмо надо разрешать, а другое запрещать?

— Ну… Потому что это не правильно?

— Ха, парень, я начинаю думать, что зря пошёл с тобой. Откуда такие розовые фантазии? Ты ещё скажи, что это несправедливо.

— А разве нет?

— Смотря что считать справедливостью. Рик имел возможность быть тупым больным ублюдком. Он делал это, потому что мог. Он бы и тебя забил до смерти, потому что сильнее. Рубишь фишку? Кто сильнее, тот и прав. В этот раз мы оказались сильнее, поэтому правы мы.

Я поджал губы, чтобы не ляпнуть что-нибудь на эмоциях. Например то, что Рик жив… По крайней мере, на момент, когда мы уходили, ощутил в нём жизнь. Сначала думал, что умер, но нет. Я потому и предложил Обу идти вместе с нами, потому что счёл, что он не маньяк. Выпустил злость и успокоился. А потом задумался, что Обадуй так легко ушёл, потому что думал, будто Рик сдох.

— Дай угадаю, — продолжил парень, — Кто-то тебе нассал в уши, что рабы злости — плохиши? Может эти два труса? — глянул он на Арча, а потом на Карла, — Что зенками сверлите меня? Я ведь видел, как вы действовали. Пока ваш напарник рисковал жизнью, вы стояли и отсасывали друг другу, хотя могли спасти висюльку.

— Иди нахрен, — ответил Карл, не выдержав.

— Так-так, что же я слышу? Неужели это акт агрессии? Ты подумай, мужик, надо ли оно тебе? Ведь привычнее жить в хорошо знакомом мирке дерьма и апатии. Я знаю, таких, как вы. Ты давно здесь, Эрик? — внезапно он прервал свою речь и обратился ко мне.

— Месяца два.

— А я три, сложно сказать, с этим гребанным временем под землей. Но плевать, пусть будет три месяца. Этого времени хватило, чтобы я пораспрашивал, что здесь и как. Хочешь угадаю, что тебе эти два труса пели на ушки? Рабы злости плохие, быть агрессивным нехорошо, лучше месить дерьмо и влачить жалкое существование, чтобы не потерять себя. Так ведь?

Это пугающе походило на то, что мне и правда говорили. Поэтому я сам не заметил, как кивнул, на что Обадуй разулыбался.