– Не забывай, с кем разговариваешь! – огрызается Кай, веселье мгновенно прекращается. - И фильтруй базар, а то рискуешь быть отправленной за борт прямо на ходу.

Вздыхаю.

– И да, – говорит уже спокойнее, – не доверяю. Никому не доверяю. И ты не должна. Подстава может ожидать где угодно, даже там, где ты этого совсем не ждёшь. Когда я узнаю твою тайну, Марина, а я узнаю, расплата будет жестокой для тебя и невероятно сладкой для меня. Во мне нет ничего человечного, запомни это. Захар забрал у меня всё, когда убил родителей, даже душу.

– Захар? Это имя такое? – чуть было вслух не добавляю, что так звали моего деда, но вовремя вспоминаю, что для Глеба я совсем другая Марина.

– Нет, погоняло, – безразлично отвечает.

МАРИНА

9 августа 2020 года (наши дни)

Честно говоря, думала, что гонки будут проходить в Москве. На какой-нибудь мерцающей огнями дороге с множеством поворотов. А лучше, вообще на набережной для большей зрелищности. Но Кай сворачивает с трассы на одну из второстепенных дорог, поэтому до столицы мы даже не доезжаем.

Поначалу я напрягаюсь, сопоставив в голове происходящее и последний разговор с Глебом. «Никому не доверяй!». Может, это ловушка? А гонка была лишь прикрытием, чтобы беспрепятственно выманить меня из дома? Сейчас завезёт в чащобу и пальцы начнёт по одному рубить, желая получить ответы на свои вопросы.

Успокаивает лишь то, что на спортивной машине по лесу гонять он бы вряд ли стал, да и самого леса поблизости не было видно. Совсем скоро, когда дорога уже начинает становиться все более уединённой, если к ней вообще можно применить подобное определение, я замечаю слабое свечение впереди, нарастающее и становившееся ярче по мере приближения к нему, потом добавляется громкая музыка, рёв моторов и людской гвалт, доносящийся до ушей даже сквозь автомобильное стекло и оглушающие музыкальные ритмы.

На совсем безжизненном участке дороги сейчас кипит жизнь. Помимо стандартного уличного освещения, здесь установлены переносные прожекторы, другие приборы, то и дело вспыхивающие ярким светом в районе импровизированной сцены, где четверо практически голых девиц, соблазнительно двигаются под зажигательную музыку.

Проезд преграждают несколько машин, оставивших лишь небольшое пространство для въезда на территорию, выбранную для проведения соревнований. Когда мы ровняемся с мужчиной, переминающимся с ноги на ногу рядом с экспромтными воротами, Глеб опускает стекло и протягивает ему купюры. Контролёр знаком разрешает проезд, и мы оказываемся в эпицентре событий.

Здесь все смешалось. Люди, тачки. Все это создаёт единое цветастое пятно, бесконечно меняющееся и рябящее в глазах. Обреченно вздыхаю, представив что меня ждёт. 

В начале автомобильной колонны удаётся рассмотреть весьма простые машины. Отечественные «Лады» не первой свежести, уляпанные наклейками или попросту выкрашенные яркой краской. Среди всего этого мусора, тачка Глеба кажется божеством, спустившимся с Олимпа. Мы привлекаем внимание собравшихся своим появлением. Неужели, Глеб на полном серьезе решил гоняться с этими корытами?

Все встаёт на свои места, когда по мере движения, я замечаю, своеобразную эволюцию автомобилей в колонне, выстроенных точно по цепочке Дарвина. Эволюционируют они параллельно с внешними качествами женщин, переходящих из простых молодых студенток в настоящих светских львиц, правда, с клочками ткани вместо одежды. И они действительно роятся около машин с тряпочками или беззастенчиво трутся о своих спутников. Я сегодня просто образец целомудрия, в сравнении с некоторыми из них.

Мы проезжаем дальше, в самый конец колонны, где стоят такие же шикарные тачки, как наша. Да и женщины здесь элитные, скорее всего купленные. Большинству из них я со своим ростом буду дышать в пупок, но меня это нисколько не смущает. При этом простых смертных тут тоже хватает. Все собрались позырить на роскошные машины, идеально ровно выстроенные в один ряд. 

Глеб паркует автомобиль рядом с остальными, безупречно продолжив колонну за пару уверенных резких движений. Выходит из машины, и к нему тут же подскакивают несколько девушек и пара парней. Мужчина пренебрежительно отталкивает их в сторону, направляясь к моей двери. Распахивает дверцу и подаёт руку. Я укладываю на неё свою. Боже. Электрические импульсы мгновенно прошибают тело. Если подумать, я первый раз за все время касаюсь его ладони. Она здоровенная, тёплая и немного шершавая, огрубевшая даже. Хочется прижаться к ней щекой, потереться немного. По-моему, я начинаю возбуждаться от одной мысли о ручище Кайданова, гуляющей по телу.

Он точно читает мои мысли, укладывая другую ладонь на мое лицо. Спускает ее вниз, приподнимая меня за подбородок. Большим пальцем ласкает щеку. Невесомо, но напористо, по-хозяйски. Будто я его. Тепло, наполнившее низ живота, усиливается, спускается в промежность, вызывая там щекочущее чувство, такое, которое можно снять лишь прикосновением. Мое белье в очередной раз намокает, предательски прилипая к складочкам. Кажется, ещё пару мгновений, и я не смогу это контролировать, наброшусь на Глеба у всех на виду, в желании хоть немного облегчить нарастающие в геометрической прогрессии ощущения, терзающие меня изнутри.

Сама не замечаю, как уже вовсю подмахиваю ему щекой, с благодарностью принимая ласку. Кай усмехается, довольный собой.

– Помнишь, что я обещал? – шепчет мужчина, но мне приходится читать произнесенное по губам, слишком шумно.

Наверное, все происходит за каких-то несколько секунд, но мне кажется, что проходит вечность. Время останавливается, замирает, а когда Глеб рывком притягивает меня к себе, я и вовсе выпадаю из реальности. Он такой горячий и... словно из камня выточен. По-моему, я начинаю таять как шоколадка и вот-вот просочусь сквозь его объятья, оказавшись на земле.

***

– Пора приниматься за дело, крошка, – Глеб возвращает мое окрылённое сознание обратно в бренное тело, с довольным видом, размыкая стальные тиски на моем теле.

Я моргаю, приходя в себя. Он всего лишь издевается надо мной! Козел! А я ведусь, как глупая дурочка. Пора уже прекращать поддаваться. Просто взять себя в руки, как обычно, и дать этому ухмыляющемуся верзиле отпор. Это все обстановка. Дезориентирует. Сосредоточиться не даёт. Слишком давит. Я уже почерпнула столько ненужных сведений, что они с трудом помещаются в голове.

Глеб непринуждённо вышагивает в направлении капота, являя окружающим внутренности автомобиля. В ответ на его действия к машине подтягивается народ, поглазеть на начинку Кайдановой тачки. Я сжимаю в руках тряпку. Со злостью касаюсь ей белоснежного корпуса спортивного автомобиля. Две пышногрудые блондинки пытаются прожечь во мне дыру, на что я отвечаю им любимым посылательным жестом, выставляя перед собой средний палец. Выставка уродов, ей Богу!

Глеб сейчас другой. Делает вид, что нормальный. Такой же, как все. Ничто не выдаёт в нем отъявленного бандита, опасного для общества. Хотя, по-моему, люди, толпящиеся вокруг, раздражают его, но он умело скрывает свои чувства. Я смотрю на него и все пытаюсь понять – зачем мы здесь? В чем смысл? Где вторая машина, и чем занят сейчас Макс?

Голос ведущего заполняет пространство раскатистыми выкриками. Он извещает о начале заездов и напоминает правила гонки. Толпа ликует, ожидая зрелища. Я недовольно протираю тачку, елозя тряпкой по одному и тому же месту уже минут пять. Блондинки активизируются, размахивая дойками практически перед самым носом Кая, но он и бровью не ведёт, всем своим видом давая понять, что крашеные сучки для него – пустое место. Косится на меня. Изучает реакцию. Я с маской полного безразличия, перемещаюсь в другое место и продолжаю со скучающим видом выполнять прихоть босса.

– Может, хватит уже издеваться? – спрашиваю, когда Глеб возвращается ко мне.

– Нееет, – тянет, – на это можно смотреть вечно! 

Мужчина облокачивается о тачку и, схватив меня, подводит перед собой. Устраивает руки на обнаженной талии. Они обжигают. Желание раствориться в них возникает молниеносно, как и всегда. Моя реакция не поддаётся контролю, каждый раз зарождаясь сама собой. Но я давлю ее. Должна давить.