Стоя плечом друг к другу, сложив руки на груди, они смотрели вперед. Ни единый мускул на их лицах не шевелился, когда опасная стихия проходила мимо, молнии били прямо под их ногами. Они напоминали каменные изваяния. Прекрасные и жуткие одновременно…
И, проснувшись, я уже знала ответы на все свои вопросы. Вспомнила, что картины, когда я только подошла к столу в библиотеке, не было. Шадар потом её как-то создал. Специально показал её мне. И слова его про ненависть не были расплывчатыми. Он всегда говорил прямо. Просто я что-то постоянно пропускала мимо ушей, глядя на него влюбленными глазами и наслаждаясь звучанием его голоса. Шадар давно мне практически прямо сказал, кто он такой. Однако я не могла поверить. Да и кто бы смог? Даже Максин: рациональная, умная, не влюбленная в этого мужчину, уверена, никогда бы не догадалась сразу. Посчитав мысль об этом бредом. Даже зная, что он из другого мира!
Открывать глаза мне не хотелось. И шевелиться, чтобы перевернуться на другой бок и немного разогнать кровь по жилам, не было желания. Чувствуя, как моя сила возвращается ко мне, а чернота с синевой медленно, не сопротивляясь, исчезают, позволяя изумрудному с бирюзой потоку залить их, я размышляла…
Да. Шадар не лгал. Он, и правда, говорил, что значит «таир эна». Моя жизнь. Вот кем я стала для него уже тогда. И он отдал мне свою жизнь… Я не знаю, что для него это значит. Но, наверное, в нашем мире эта клятва была бы сильнее и прочнее той, что дают перед священником в церкви.
И… Можно ли считать его клятву нерушимой, как и данную пред светлыми богами? Думаю, да. Вот только я ничего не говорила. Не давала ему никаких клятв. А требовались ли мои слова? Возможно, нет.
Радоваться ли мне, узнав правду? Или горевать? Бежать к нему? Или от него, несмотря на данное обещание?.. Пока я ещё не знала.
В чем же я была сейчас целиком и полностью уверена, так это в том, что ни о чём не жалела. Ни о едином поступке или слове. А ещё в том, что не испытываю к нему страха и ненависти. Тут Шадар всё-таки оказался не прав. И дело было не в ослепляющей любви к нему. Нет. А в том, что он был добр. Всегда. Говорил правду, не скрываясь за ложью. Проявлял снисхождение. И он был куда человечнее некоторых людей. Справедливее. А когда мы целовались, он пустил меня к себе, во Тьму, открылся для меня полностью. Доверяя свою жизнь. Может, как и я, только поддавшись моменту. Но не думаю, что он был так же безрассуден. Слишком много Шадар прожил, я даже и представить себе не могу, сколько ему лет. И какой-то поцелуй вряд ли способен лишить его возможности трезво мыслить.
— Лана!.. — разнесся звонкий от волнения голос Максин. И я только сейчас поняла, что это был за раздражающий и назойливый звук: девушка стучала в мою дверь. — Лана! Ты там? С тобой всё в порядке?!
— Д…Да! — голос всё ещё плохо слушался. — Я тут…
— Что с тобой? Я ждала тебя допоздна. Но так и не дождалась, — дверь тихонько скрипнула, и я услышала легкий стук каблучков. — Ты во сколько пришла? Всё прошло…
— Прекрасно. План сработал, — прошептала и, перевернувшись всё-таки на бок, открыла глаза. Успев заметить, как округлились глаза девушки. Эльфийка замерла. И сделала непроизвольно шаг назад.
— Что с тобой… — только и смогла она произнести.
— Отчаянно надеюсь, что всё хорошо… — я даже как-то исхитрилась, находясь в таком положении, пожать плечами. — Что, рога выросли? — и умудрилась пошутить. Но, судя по её ещё больше изменившемуся лицу, не очень удачно.
— Н-нет, — она тряхнула головой, и звонко зазвенели длинные красивые сережки, разгоняя напряженную тишину, образовавшуюся после её ответа.
— Видишь. Уже хорошо.
Я была сейчас образчиком самой невозмутимости. Не удивилась, если, и правда, рога выросли бы. Зато Максин, наоборот, потеряла всю свою выдержку.
— Что… что он сделал с тобой?! — после долгой паузы едва не выкрикнула она.
— Для начала понять бы, что он сделал? Лично я не ощущаю никаких изменений в себе.
— Но не отрицаешь, что он что-то сделал! Кто он?! Кто он, вообще, такой? — её голос всё-таки сорвался на крик, а я поморщилась, потому что он отозвался звоном в голове.
— Придёт время. И ты тоже это узнаешь. Но для начала, прошу, не кричи. И расскажи, что же во мне так сильно изменилось, что тебя пугает. Надеюсь, не хвост отрос… Жутко под платьем будет смотреться… — я потянулась к одеялу, чтобы приподнять край.
А Максин, так и не поняв, что я шучу, пошатнулась и, схватившись за угол шкафа, мотнула головой:
— Лана… твои глаза… Ещё и это, — она ткнула себе пальцем в лоб.
Любопытство всё-таки пересилило, и я нехотя поднялась. Оправила платье, в котором я была до потери сознания и в котором Шадар и уложил меня прямо в кровать, заботливо накрыв одеялом.
Сделав пару шагов, добралась до шкафа, на одной дверце которого было большое зеркало. Эльфийка отошла в сторону, пропуская меня…
И я встретилась с незнакомкой в отражении.
Нет. Это была я. Но… Но больше всего я не поняла, чего так испугалась Максин!
Да, глаза стали похожи на глаза Шадара. Только у меня они были изумрудными с бирюзово-серебряными вытянутыми зрачками. На лбу появилась серебристая татуировка вязью. Какие-то цветочные красивые узоры, в которых можно было увидеть несколько символов. Почесав правое плечо, отодвинула ткань в сторону и увидела и там похожую вязь, светящуюся в темноте…
— Ну это, — я провела кончиками пальцев по лбу, — я могу скрыть чёлкой. Думаю, мне пойдет. С глазами только непонятно что делать.
— И… И тебя только это волнует? Лана! — девушка схватила меня за руку и развернула к себе. — Кто он? Что он сделал с тобой? Назови хотя бы его имя, я сама выясню.
— Прости, Макси, — я ласково коснулась её щеки и подарила ей улыбку, — но я дала ему слово, что сберегу его имя. А кто он… Сначала я для себя окончательно решу, кто он для меня. Узнаю, что он планирует делать, и пойму, что делать мне. Потом, обещаю, не буду с этим затягивать и расскажу, что знаю и узнала. Чтобы и вы тоже сделали свой выбор.
Договорив, уже твёрдой, а не шатающейся походкой, расправив плечи, я направилась в ванную приводить себя в порядок. И думать. На чью сторону я встану, когда придёт время… Хотя, может, оно уже и наступило, и думать некогда. Ведь я дала Шадару всё, что ему было нужно, чтобы уничтожить печать, которой сковали его в этом мире, освободиться от оков…
Да. Мужчина мне никогда не лгал. Никогда. Однако, как же легко, в этом он был прав, что-то утаить, просто о чем-то умолчав. И правда, без некоторых важных нюансов, выглядит всё совсем по-другому. Как было необходимо рассказчику. Как было выгодно Шадару…
Глава 34. Сказка — ложь, но в ней — намёк
Стоя под прохладными струями воды, подставив лицо под тяжелые капли, я удивлялась тому, какая ясность царит в моей голове. Как рационально я мыслю. Не поддаваясь эмоциям, легко и просто оцениваю всю ситуацию целиком, со стороны. Будто я внезапно повзрослела. Причем сразу на пару столетий.
Может быть, причина заключалась в том, что я и физически изменилась. Эти глаза, как у Шадара. Эти символы… Или просто пришло моё время открыть глаза.
Причины были не важны. Основное, что я тогда для себя решила — мне нужно поговорить с Шадаром. Задать три главных вопроса. И узнать правду. Тогда я смогу окончательно понять, что мне делать. Как поступить. И чью сторону выбрать…
Да, я могла и не выбрать Шадара. И, понимая это, я… я уже принимала это. Потому что доброта в моем сердце не исчезла. И свою любовь я точно не поставлю превыше сотен тысяч жизней. Пусть моя жизнь и превратится в печальную историю с грустным концом, ведь более никогда я не полюблю никого так сильно, как Шадара. Но это будет того стоить. И я не буду ни о чём жалеть. И себя жалеть тоже не собираюсь. Я сама выбрала путь, на который ступила.
Высушив волосы и заплетя их в простую косу, вышла в комнату. Максин не было. Она ушла на занятия, оставив мне на столе записку:
