— Релина кажется, переживает за фасон наряда, который ей сошьют, — пояснила я подруге. — Я права?

Она неохотно кивнула.

— Очень зря, — вставила подслушавшая нас леди Илиса. Она неслышным шагом шла за нами. — Портних я сама выбирала. Они ответственно относятся к своим обязанностям. В саботажах и сговорах замечены не были. Ступай смело, Релина, в свои покои и возвращайся похорошевшей красавицей.

На беду подруги, мы подошли к ее покоям и ей ничего не кроме, как проститься с нами и войти. Тем более идей по избавлению от портних у нас не имелось.

Пообещав встретиться с ней ближе к магическому состязанию, мы с Олув направились к своим комнатам.

В глазах подруги плескалась тревога.

— Релина слишком ранимая, неуверена, что она дойдет до конца, — поделилась своими сомнениями Олув.

— Ей это и не нужно глупышка, — едко ответила ей Двина. Она с Коми и княжной незаметно подошли к нам сзади. Что за манера подкрадываться в замке? Колокольчики попросить повесить гостям что ли? — У Релитты простая задача кого-нибудь глуповатого лорда подцепить в мужья и выйти за него замуж.

Олув неразборчиво что-то буркнула ей в ответ. По тону, нечто похожее на ругательство. Не желая больше разговаривать с Двиной и ее плюс один (Коми), подруга промчалась в свою комнату. Пожелав противным девушкам отвратного вечера, я пошла к своим покоям.

— Где вы ходите, леди Яла? — выглянула в коридор горничная. Сцапав за руку, втянула меня в комнату.

Яркие, разноцветные отрезы тканей, разложенные на кровати, кресле, туалетном столике и висящие в воздухе, сложно не заметить. Выделенная мне портниха разошлась на славу. С рук женщины, свисая к полу, струился лазурным водопадом чудесный шелк. Не успела я опомниться, как Усуя подталкивая в спину, подвела меня ближе к портнихе.

— Давайте сотворим из вас сущую красотку! — в качестве приветствия произнесла портниха.

Почему всем неймется меня преобразить?

— Меня и моя обычная внешность устраивает, — ввела я в ступор портниху. — Давайте остановимся на чем-нибудь простеньком?

С осуждением глядя на меня, женщина кивнула и помахала мне ручкой. В том смысле, заставила забрать у нее отрез шелка.

— Слава великим, что направили меня к вам милая, — пользуясь, случаем, в частности тем, что я держала ткань, выдала хвалу предкам портниха. — Вы ничего не знаете о красоте, уважаемая ведьма. Поверьте моему опыту, абсолютно каждая девушка красива, плохо, что не все умеют выгодно себя подать.

— Вы хотели сказать продать? — не смолчала я.

— У вас превратное мнение о королевском дворе и предпочтениях его величества, — отбросила в сторону бархат, разложенный на кровати, портниха и потянулась к полупрозрачному кремовому фатину. Подтянув к себе ткань, она заговорила вновь: — У его величества нюх на редчайшие вещицы. Он находит их под любой оберткой. От его проницательного взора не спрятаться и не скрыться. Объясните мне тогда, леди Яла, зачем отказывать себе в удовольствии стать чуточку краше, если повелитель и без всякой мишуры способен увидеть вашу истинную красоту? Впрочем, как любой мужчина. Было бы желание.

— Я привыкла к удобным нарядам и не хочу от этого отказываться, — сбросила я на кровать шелковый отрез.

— Хотите удобное платье? Сделаем, — подмигнула мне портниха.

Я настороженно уставилась на нее. Слишком уж у нее улыбка была хитрющая.

До наступления сумерек в моих покоях царила суета. Портниха снимала с меня мерки, затем кроила ткани, примиряла, попеременно подносила ко мне разные отрезы.

Горничные, присланные гранд-дамой, с разной периодичностью прорывались к нам узнать, как идет процесс. Обед нам с портнихой принесли прямо в комнату. По этому случаю я отпустила Усую на перерыв. На обед нам с портнихой подали легкий горячий мясной бульон, запеченные с травами гусиные ножки, тонко нарезанные ломтики бекона и муссовый, посыпанный сверху ягодами, десерт.

Отобедав за праздными беседами, мы вернулись к шитью.

Используя в создании наряда созидательную магию, портниха неспешно, с некой степенностью, двигалась по комнате. Ножницы кроили, зачарованный карандаш создавал лекала, напитанная магией нить скрепляла выкройки.

Не считая нудных примерок, создание платья, с использованием магии, было по настоящему увлекательным процессом. Проведя ладонью по скрепленным деталям, портниха скрывала шов. После этого ткань выглядела цельной.

Каждый час к нам забегала Усуя, чтобы спросить, не нужно ли нам чем помочь. Выполнив, выклянченное незначительное задание, вновь убегала. Ее забеги напоминали регулярные проверки: укладываемся мы со сроками с портнихой или нет.

Ближе к вечеру забеги горничной участились. Ее суетливость начинала действовать на нервы. Своими шатаниями туда-сюда, она себя и нас заодно нервировала..

Вечер выдался безветренным и спокойным. Блеск множества звезд короткими вспышками играл в затемненном чистом небе. В вечерней прохладе угадывалось нечто завораживающее, являющееся предвестником чего-то необычайно грандиозного. Сквозь гулкий топот девичьих каблучков и шелест подбитым мехом плащей, накинутых на плечи, слышался загадочный шелест листвы. Постепенно проснулось волнение перед магическим состязанием.

Сзади донеслось нервное перешептывание. Некоторые участницы поддались панике. За каменными лицами остальных участниц, я готова поспорить, притаились тщательно скрываемые переживания.

Шагая по садовой дорожке к храму, вслушиваясь в стук каблуков, я не заметила, как Вирлас приблизился ко мне.

— Вечер добрый? — не то спросил, не то поздоровался он. От неожиданных звуков его голоса я вздрогнула и еле сдержала испуганный визг.

— Разве вы не должны ждать нас в храме вместе с драконьим советом? — приходя в себя после испуга, ответила я.

Оглянулась.

Встреченные за завтраком утренние лорды пристроились сбоку к неровному строю невест, и шлись рядом.

— Хотел убедиться, что ты не передумала и не пропустишь первое состязание, — прозвучал лаконичный ответ.

— Я не ветреная девица на выданье, чтобы постоянно менять решения. У вас сложилось превратное впечатление обо мне.

— Вовсе нет. С тобой Яла ни в чем нельзя быть уверенным.

— Ошибаетесь.

— Его величество прав Яла, — со смущенным румянцем на щеках в нашу беседу вклинилась Олув. — Мы давно с тобой знакомы и даже я не знаю, что ты сделаешь в тот или иной момент. Ты слишком непредсказуема.

«Предательница», — безобидно промелькнуло в голове.

— В этом случае я и дальше предпочту оставаться загадочной и внезапной.

В глазах повелителя заискрилось озорство. Он подтрунивал надо мной!

За это я его ткнула локтем вбок, на что он широко улыбнулся. Обреченно мотнув головой, оставила попытку устыдить повелителя.

В следующий миг в храме, к которому мы подошли, раздалось глубокое, протяжное пение. Казалось, хрустальные голоса взмывали к сводам храма. Храмовое пение успокаивало, проникало под кожу и устремлялось в самое сердце, освобождая от забот и переживаний.

За те несколько шагов, которые нам оставалось проделать до дверей храма, с моих плеч, как будто спал груз непосильных забот. Ничего не было важнее этой мелодии и песнопения.

Пройдя через распахнутые двери, движением плеч сбросила плащ на пол. Никто не давал мне никаких указаний. Я просто знала, что должна делать. Пышное платье в пол, с облегченным каркасом вместо подъюбников не доставляло особых хлопот.

Вслед за участницами, я поднялась на возвышение, обдуваемое прохладными ветрами через оконные арки. Выбираясь из густого, похожего на желе транса, медленно осознала, где нахожусь. Я стояла в центре пятиконечной звезды, в точности, как и остальные девушки.

Хор голосов, смешиваясь с мелодией, устремился в финальном надрыве к потолку. Опасаясь ненароком нарушить возникшую идиллию, я замерла в центре звезды, позволяя гуляющему по храму ветру, теребить широкое кружево на дымчато-пурпурном платье, развивать ниспадающий с плеч воздушный, из полупрозрачной органзы шлейф, и резвиться с короткой, прикрывающей лицо вуалью.