— Тебе не кажется, что самое время перейти на «ты», Сонечка? — обжег меня дыханием и поцелуями.

По телу прошла вибрация от его низкого голоса, и я закрыла глаза от удовольствия. Мужские пальцы скользнули по моей обнажённой спине, а с моих губ сорвался стон наслаждения от его касаний. Мурашки в бешеном темпе покрыли всё тело.

— Назови меня по имени, — прошептал мне в затылок.

— Станис… — задержала дыхание, когда он слегка укусил меня за плечо и тут же поцеловал место укуса.

— Можно и так. Мне нравится, — почувствовала кожей его улыбку и горячее дыхание.

Хотела ощущать его всем телом, хотела его рук и горячих губ везде, особенно внизу, между ног, где всё уже изнывало от ожидания.

— Сними уже скорее с меня платье, — в нетерпении прошептала. — Хочу почувствовать тебя.

Соня расстегнула молнию на платье, и я, медленно проведя ладонями по её плечам, спустил бретели мягкой ткани. Наслаждаясь изгибами тела, любовался и неторопливо спускал платье с бёдер. Белая ткань упала в ноги, а моему взору предстала безупречной красоты спина и попка. Соня замерла в ожидании. Коснулся пальцами её спины меж лопаток и нежно провёл вдоль позвоночника вниз. Задержав дыхание, остановился на плавном изгибе поясницы. Изящное белое кружево почти не скрывало ягодиц, тонкими полосочками обхватывая округлые бёдра. В эту же секунду ощутил жажду… жажду впиться в них зубами, терзать и наслаждаться ею. Жар в груди становился всё сильнее, охватил пах и, подступив к горлу, нежно душил. Казалось, что если я не утолю эту жажду немедленно, то задохнусь.

Прижав Сонечку одной рукой к себе, провёл рукой по ягодице, одновременно впиваясь губами в её шею. Слегка сжал пальцами округлость и стал дразнить сосок. Она постанывала, откинув голову и открывая шею для моих требовательных губ. Второй рукой я сминал её попку. Выгибая поясницу как кошечка, которую гладят по спине, Соня теснее льнула к моей руке. Она была полностью расслаблена и открыта для меня. Слегка расставив ноги, дала зелёный свет для смелых ласк, и мои пальцы, немедля ни секунды, нырнули к самой скрытой части женского тела. Она была уже очень влажной. Отодвинув тонкую полоску ткани и растирая влагу, я ласкал губки и промежность, а Сонечка покорно выгибалась и двигалась навстречу моей руке, раскрываясь передо мной ещё больше. Я почувствовал дурманящий запах её смазки, который вызвал во мне новый, сильный всплеск гормонов. Моё дыхание стало ещё глубже, ещё горячее.

— Моя девочка, да ты вся мокрая, — прохрипел ей в ухо, и слегка укусил за шею.

— И уже давно, — прерывисто ответила.

— Нужно срочно исправлять это.

Оторвавшись от её шеи, я поймал наше отражение в зеркале туалетного столика напротив кровати. Продолжая ласкать её сзади, большим пальцем второй руки провёл по её приоткрытым губам, просунул его внутрь, и Сонечка, пощекотав его языком, с жадностью засосала. В отражении, поймал её похотливый взгляд, смотрящий прямо на меня, и испытал невероятное наслаждение от этого зрелища. Она сосала мой палец так, словно делала минет. Дразнила и ласкала языком, снова засасывая поступательными движениями, а её руки не переставали гладить мои ноги. Переместил руку на её живот и нырнул в трусики. Ласкал её пальцами то нежно, то чуть надавливая на клитор и углубляясь пальцами. Женские стоны усилились, а попка тёрлась через одежду о мой стояк.

Издавая сладкие стоны, Соня гладила ладонями мои бёдра и впивалась в них пальчиками. Она была прекрасна. Воплощение эротизма и сексуальности. Такой чувственной и отзывчивой женщины я ещё не встречал. Мне хотелось её всю, без остатка. Хотелось быть в ней везде, погружаться в неё, дарить себя, слиться с ней, чтобы она стала частью меня, а я частью её.

Продолжая наблюдать за нами в зеркало, отнял у девочки «сладкую конфету» и обхватил её шею, нежно сдавливая, чтобы не причинить боль. Пальцами второй руки проникал внутрь, скользил, дразнил. Башню сносило от вида в зеркале её приоткрытого ротика, из которого вырывались стоны и горячее дыхание, её затуманенных похотью глаз, растрепавшихся по плечу и груди волос, от изгибов её тела, от покачивающейся и вздрагивающей груди. Она была совершенна: полная, округлая, упругая, с небольшими, дерзкими сосками.

Провёл рукой по волосам, схватил за них требовательно, но не грубо, не причиняя боли, и повернул её голову. Впился в сладкие губы жадным, пошлым поцелуем. «Мать твою! Как же она целуется! Как вообще я раньше жил без этого ротика?» — восторг во мне переливался через край. Мои руки блуждали по её телу, изучали, пробовали, испытывали её отзывчивость, нащупывали эрогенные зоны, а мозг и тело запоминали её реакцию на все мои прикосновения и действия: сильные и напористые, замедленные и нежные. На всё она реагировала честно и открыто. И я видел, что ей нравилось всё, что я делал. Она полностью мне доверяла. Первый секс — это изучение. Мы сейчас оба были друг для друга первооткрывателями. Распалённые тела не ведали преград и должны понять границы дозволенного, грани соприкосновения. Они должны совпадать. Иначе не будет полного удовлетворения друг другом, полного погружения и насыщения.

Вынул руку из трусиков и коснулся пальцем, побывавшим в ней, к её губам. Услышал, как она шумно и прерывисто вдохнула, слегка прогнулась, грудь вздрогнула, дыхание участилось. Облизнула палец, глядя на меня в зеркало, и я увидел её взгляд полный похоти и покорности. Она уже была готова на всё. Её же запах вскрыл в ней самые порочные желания. Ослабил захват и Сонечка повернулась ко мне лицом. «Вот это взгляд!» — восхитился я. Её глаза потемнели, как колдовской омут, и затягивали меня, обещая фантастическое наслаждение.

— Хочу видеть тебя. Всего… — томно прошептала и стянула с моих плеч рубашку. — Готов сбросить броню?

— Она уже сброшена, — развёл руки в стороны, покорно отдаваясь её власти.

Сонечка раздевала меня, не переставая ласкать руками и поцелуями, шаловливым язычком, а я неотрывно наблюдал за ней, любовался. Все её движения были наполнены эротизмом. Даже это она делала красиво и соблазнительно, вызывая во мне самые животные и порочные желания. Когда она, коснувшись губами моего пресса, низа живота, расстегнула ширинку на брюках, то я еле сдержал в себе внутреннего зверя, чтобы не опрокинуть её на колени и не трахнуть быстро и яростно.

Сняв с меня брюки и туфли, Соня медленно, словно изучая, провела ладонями по моим ногам, прессу, груди, плечам. Прикоснулась губами к груди, и, обхватив руками мои ягодицы, языком выводила влажные линии, целовала, дразнила покусывала кожу, соски. Я с наслаждением принимал её чувственные ласки, которые ещё сильнее распаляли моё возбуждение, одновременно пробуждая во мне желание не грубо её взять, а подарить такие же чувственные ласки. Мои руки блуждали по её телу. Всё отчётливее ощущал острую необходимость не просто удовлетворить свою похоть, а погрузиться в бездну её чувственности, пробовать её везде, вдыхать, испивать, познавать… давать в ответ…

Она прильнула ко мне, а я, обхватив её голову, сжал волосы и впился в сладкие губы. Целовались, играя языками друг друга, покусывали, засасывали. Рукой сильнее прижал её к своим бёдрам. Мои мысли уже полностью отключились. Только одно сейчас было важно — она… наша близость… страсть… потребность… похоть… Вжимал её в себя, ласкал, целовал… Её руки скользнули под резинку моих трусов и, оторвавшись от меня, она их стянула. Стала за спину и, обвив руками мой торс, ласкала грудь. Жар уже душил меня, сдавливая горло всё сильнее. Налитый кровью орган готов был взорваться, яйца ломило от острой потребности излиться… в неё…

— Ты очень красив, — прошептала мне в плечо и поцеловала, продолжая ласкать руками, — безупречен, — провела ладонями по моим рукам. — Знаешь, что первое пробудило во мне фантазии о сексе с тобой?

— Что же? — с любопытством спросил.

— Твои руки, — снова скользнула от плеч к кистям, поднесла к лицу руку, поцеловала запястье и, обхватив губами два моих пальца, обсосала их.