Я торопливо надела лифчик и накинула прямо на бельё тренч. Даже не стала тратить время на одежду. Завязав пояс и накинув сумку на плечо, посмотрела на Соколовского. На животе виднелись отчётливые, красные ранки от «зубьев» шокера — так сильно я прижимала. После правды, что мне открылась сегодня, как же хотелось воткнуть их ему прямо в глаза, но в тюрьму из-за этого ублюдка я не хотела.

Взгляд задержался на его груди. Схватила золотой кулон-флешку и дёрнула, порвав цепочку. Кинула её в сумку. На секунду задумалась взять ли планшет, но откинула эту мысль. Тогда он точно придёт ко мне домой, и никто его уже не остановит — будет мстить жёстко.

Решительно направилась к двери. Сейчас не было времени на эмоции, хотя кровь стучала в висках, щёки пылали, а ладони покрылись холодным потом. Уняв волнение, нажала на ручку и удивилась, что дверь открыта. Приоткрыла её, и мой взгляд натолкнулся на спину в чёрном костюме. Охранник повернулся. Его взгляд скользнул по моему лицу и задержался на груди, ложбинку которой приоткрывали не застёгнутые верхние пуговицы тренча. Снова посмотрел на меня, а я улыбнулась, провела пальцем по нижней губе, показывая всем своим видом, что осталась довольна. Мужчина, не двигаясь, прищурился. Я откинула волосы с плеча, открыв ещё больший обзор на мои округлости в кружевном лифчике и шею.

— Принесите ещё льда. Он весь растаял, — игриво подмигнула мужчине и двинулась, чтобы обойти гору мышц. — Доброй ночи, — сохраняя внешнее спокойствие, промурлыкала я.

— Пока, — отступил, пропуская меня, а я краем глаза увидела улыбку на его губах.

Не оборачиваясь и сдерживаясь, чтобы не побежать, направилась по коридору уже знакомым путём. Соблазнительно виляя бёдрами, чувствовала цепкий мужской взгляд. Только скрывшись за поворотом, ускорила шаг. «Сейчас он увидит своего босса и у меня форы почти не останется» — подумала я.

Сняв туфли, я бросилась к выходу, по пути толкнув какого-то парня, а потом полуголую девицу. Выбежав на улицу через чёрный ход, набрала в лёгкие побольше воздуха. Сжав рукой сумочку и не жалея своих чулок, ринулась бежать. Пульс отбивал сумасшедший ритм, заглушая все звуки города. Адреналин захлестнул все остальные эмоции. Времени на размышления и анализ произошедшего совсем не было. Свернула в какой-то проулок и, прижавшись к стене дома, решила немного перевести дух.

Подстёгиваемая страхом, рванула в следующий проулок и на свою удачу увидела бар. Вошла внутрь. Он был полон посетителей. Музыка заглушала всю речь, только громкий смех и возгласы слишком шумных и хорошо поддатых посетителей пробивались сквозь неё.

Прижавшись к стене в тёмном углу, надела туфли и подошла к барной стойке. Склонившись к ней, улыбнулась бармену.

— Чего желаете, барышня, — подмигнул парень.

Достав из сумочки двухтысячную купюру, положила её на стойку.

— Служебный выход покажешь? Нужно оторваться от слишком назойливого кавалера.

Парень улыбнулся, забирая вознаграждение, и кивнул головой в сторону. Выйдя из-за стойки, открыл служебную дверь.

— Прямо и направо. Я его отвлеку, если появится.

— Спасибо, красавчик.

— Выйдя со двора, сверни налево, там на площади есть такси.

Улыбнулась парню и вышла. Быстрым шагом дошла до площади у театра, где, действительно всегда было много такси, ожидающих пассажиров. Нашла свободное и, только когда машина тронулась, немного выдохнула. За всё время я не заметила погони. Хотя… они и так знают где меня искать, поэтому погоня не имеет смысла. Такой разряд не причиняет вред здоровью, тем более жизни, значит преступления нет и бежать дальше, прятаться смысла нет. Только нужно поговорить со Стасом, признаться во всём, открыть тайну своего прошлого и связи с Соколовским. Больше этот подонок не сможет меня ничем запугать, а попытается — напишу заявление о преследовании и домогательствах. Игры в кошки-мышки закончились. Я устала бояться его и своего прошлого. Я сильная. Я смогу. Если Стас меня поддержит и защитит, то мне вообще ничто не будет страшно.

Позвонила Стасу — не ответил. Ещё несколько раз набрала — безуспешно. Пришло сообщение от него: «Прости, я очень занят. Освобожусь и позвоню. Целую, девочка моя». Посмотрела на время — 23:38. Сердце сжалось, но я знала, что Атаманцев врать не будет. Значит он, действительно очень занят.

Попросила таксиста остановиться на набережной, недалеко от дома, где была квартира Стаса, и попросила подождать несколько минут. Подойдя к ограждению, достала из сумки флешку. Золотой кулон завораживающе блеснул, покачиваясь на цепочке. Открыла её и часть с носителем закинула подальше в тёмную воду реки. Смотрела в то место, куда она упала, оставляя маленькие круги на воде, а потом выкинула в воду и кулон. Понимала, что это особо меня не спасает, но с облегчением выдохнула, словно избавилась от тяжести, которая тянула меня на дно. Сняла с себя крючок, который впивался в душу и за который дёргал Соколовский, до крови раздирая старую рану в душе.

Сжала пальцами ограждение моста. Обжигающие слёзы покатились по щекам. Сейчас чувствовала себя такой беззащитной, словно тоненьким деревцем перед торнадо. Снова сомнения в возможности добиться справедливости для этого человека и боль сдавили грудь. После слов Соколовского была уверена, что маму убил он. Довёл её до такого состояния, подсадил на таблетки и результат… Может не умышленно… не знаю… но той ночью он был с ней… я видела как он сильно прижимал её, успокаивая… А его признание, что он на многое пошёл, чтобы я стала его, только подтвердило мои подозрения. «Мой приговор — виновен в смерти отца, в смерти мамы», — смахнула пальцами слёзы с щёк и глубоко вздохнула.

«Где бы набраться сил, чтобы бороться?» — одиночество окутало холодом, и я поёжилась от дуновения ветра, несущего речную прохладу. Как же мне сейчас не хватало любимого мужчины рядом. Желание почувствовать его тепло, защиту и уверенность неимоверно сжали грудь тоской. Запрокинула голову, обратив взгляд к звёздному небу, и выдохнула. «Какая умиротворяющая тёмная глубина у неба. И эти звёзды…» — подумала я. — Вот бы скрыться от реальности вместе с любимым мужчиной, не думая о прошлом, о том, что может случиться, о тех, кто может всё разрушить. Но я… я сама могла всё разрушить, совершив сегодня глупость», — ошеломляющая догадка зародилась в уставшем мозгу. — Что же я натворила!» Закрыла ладонями лицо. Снова совершила ошибку, которая могла мне дорого обойтись. В очередной раз убедилась, что Соколовский на меня действует как удав на кролика, рядом с ним рациональность и трезвый расчёт покидали меня, эмоции так зашкаливали от ненависти, что разум отключался. Горло сдавило спазмом подступающих слёз. Страх потерять Стаса проник в меня, растекаясь по венам, оплетая чёрными щупальцами сердце и медленно вытягивая из меня жизнь.

Сумасшедший день. Долгие разговоры с юристами, беседа со следователем по делу о пожаре в больнице, с начальником моей службы безопасности. Они напали на след Иры Самойловой, а это уже удача. Если получится на неё надавить, чтобы она свидетельствовала против Соколовского… Не хило так готов заплатить ей, лишь бы прижать этого гада. Встречался с Русланом — главой частной фирмы, который помогает рыть под Соколовского. Он сказал, что есть у него одно старое дельце, которое может попортить репутацию нашему «безупречному» бизнесмену и меценату, а если всё получится, возможно, и привлечь к суду за убийство. Подробностей он не раскрыл в целях безопасности. Да и толку от меня в этом? Пусть ребята, профессионалы своего дела, делают свою работу, а мне нужно с этим липовым долгом по кредиту разобраться.

«Так… — потёр ладонями лицо. — Что ж за день сегодня такой». Стоял у панорамного окна своего кабинета и задумчиво вглядывался в суетливый город. Подумал о Сонечке: так хотелось ощутить её тепло, поцелуи, вдохнуть запах её нежной кожи, волос, запустить в них пальцы, прижав к себе. Из сладких мыслей меня вывел щелчок двери. Услышал приближающиеся шаги и, не поворачиваясь, сказал: