– Следи за своим поганым языком!

Фэн остановилась и задрала голову.

Все произошло очень быстро. Группа людей стояла у края террасы, слишком близко к низкому парапету. Фэн прекрасно помнила, какой ужас испытала, когда Нико прижал ее к каменному ограждению. Она отлично знала, что сзади лишь зияющая черная пустота.

Одна из стоявших у края фигур подалась назад, словно собираясь сесть на парапет, но будто промахнулась и отклонилась слишком далеко назад. Руки взметнулись в воздух, словно крылья, ноги начали отрываться от земли, поднимаясь вверх. Со своего места Фэн не могла рассмотреть, кто это.

В ужасе она молча наблюдала, как человек перевалился через низкое ограждение и полетел в темноту, размахивая руками. Окрестности огласил дикий гортанный крик. Темный силуэт камнем падал вниз, в воздухе развевалась красная ткань. Затем раздался громкий глухой удар: тело упало на скалы. Наступила тишина. Внизу блестела гладь моря, над головой сияли звезды. Фэн словно приросла к месту, горло сдавило, кожа горела. И тут с террасы донесся крик.

Дикий крик прорезал ночь и растворился в темноте, отражаясь эхом от каменных стен виллы и окрестных скал. Лекси схватилась за горло, словно желая заглушить свой вопль.

Нет, не может быть!

Робин подбежала к парапету и, вцепившись пальцами в каменную стену, посмотрела вниз.

– Господи… – прошептала она. Ее начало трясти.

Все стояли, не в силах двинуться или что-нибудь предпринять.

– Вызовите «Скорую», – произнесла Лекси странным сдавленным голосом.

Хотя понимала, что уже поздно. Все это понимали. Если человек упал с обрыва высотой более тридцати метров на острые скалы, у него не было шансов.

Ана не двигалась и чувствовала себя так, словно в теле не осталось ни кровинки. Внутри лишь холод и пустота. Она заморгала и уставилась туда, где еще минуту назад перед парапетом стоял человек. Эд говорил ужасные вещи о Сэме. Ана не собиралась молча смотреть, как его ядовитые излияния разрушают еще чью-то жизнь. Поэтому выступила вперед и сказала: «Следи за своим поганым языком!»

Рука Эда быстро взлетела в воздух и приземлилась ей на щеку. Удар был настолько сильный, что Ану отбросило к стене, она упала на пол. Лицо заполыхало, обожгла резкая боль. Дотронувшись до щеки, Ана с удивлением обнаружила, что кожа не рассечена, и подняла глаза на обидчика. Он смотрел не на нее, а на сестру, прищурившись и сжав челюсти. Стало очевидно, что Эд уже не в первый раз бьет женщину.

В лунном свете кожа Элеоноры казалась мертвенно-бледной, глаза пылали. Объятая яростью девушка дрожала.

– Ты! – прорычала она.

Всего одно слово, брызжущее гневом, презрением и ненавистью.

Затем Элеонора сжала зубы и бросилась на брата.

Эд не должен был так говорить о Сэме. Называть его клоуном.

Раньше Элеонора считала, что брат третирует только ее. И что в какой-то мере такое отношение оправданно – потому что она странная, ведет себя не так, как окружающие, и Эду за нее стыдно. Элеонора предпочла считать себя белой вороной, лишь бы не признаваться, что ее старший брат, который должен любить и оберегать ее, – жестокий и бесчувственный.

«Следи за своим поганым языком!» – крикнула Эду Ана. А он едва удостоил девушку взглядом, когда ударил по лицу, – словно она полное ничтожество.

– Ты! – услышала Элеонора собственный голос. Ее тело будто пронзил электрический заряд, в ушах шумело.

Эд поднял брови с презрительным выражением на лице. И это стало последней каплей. Его самодовольство – будто то, что он сделал с Аной и Сэмом, не имело никакого значения, потому что Эд Толлок лучше всех. Перед глазами поплыло, и гнев, слишком долго едва тлевший глубоко внутри, вспыхнул ярким пламенем.

Элеонора нагнула голову и устремилась вперед, повинуясь инстинкту, движимая злостью, грузом перенесенных травм и обид. Любовь всегда граничит с ненавистью. Она врезалась плечом в грудь брата и услышала, как воздух с шумом вышел из его легких. Эда отбросило на низкий парапет. Брат потерял равновесие и перевалился через край, ноги взлетели в воздух.

Элеонора видела, как тело Эда начинает падать в пропасть. Удивление на его лице сменилось страхом, он протянул руку и схватился за красную шаль, все еще перекинутую через ее руку. Дальнейшее напоминало замедленную съемку. Мокрая ткань врезалась в руку, босые ноги заскользили по каменному полу, пока Элеонора в отчаянии пыталась найти опору, чувствуя, как ее тело теряет устойчивость и подается вперед, к зияющей пустоте. И вдруг ощутила, как ее хватают маленькие, теплые и сильные руки, крепко держат, возвращают устойчивость, не дают упасть. Шаль соскользнула с предплечья. Эд взмахнул руками. Красная ткань падала, кружась, словно лента гимнастки.

Элеонора видела зависшего на секунду в воздухе брата – вот только он не летел, а падал, бешено вращая глазами, умоляя сгрудившихся на террасе девушек о помощи. Правда, они ничего не могли сделать. Если бы Элеонора сумела дотянуться и схватить Эда, она бы так и сделала. Наверное, единственная из всех.

Лекси зажала руками рот, чувствуя собственное горячее дыхание. Мысли, словно разбитое стекло, разлетелись на мелкие осколки, реальность расплывалась перед глазами. Ана так и сидела на полу, прижав ладонь к распухающей щеке. Стоящая рядом Элеонора начала раскачиваться, обхватив себя руками. На террасу влетела Фэн.

– Это был Эд?

Робин лихорадочно кивнула, подбежала к парапету и глянула вниз.

Лекси запустила пальцы в волосы, царапая себе кожу. Всего несколько секунд назад Эд был здесь, на террасе. Она разговаривала с ним. А теперь…

Его больше нет.

Ноги пришли в движение, перенося ее к парапету. От керамических цветочных горшков поднимался сильный и терпкий запах орегано. Лекси дотронулась до покрытой побелкой стены, наклонилась вперед… К лицу прилила кровь, голова закружилась. Она пошатнулась. Кто-то положил ей руку на плечо, вернул к реальности, позвав по имени. Лекси подняла глаза.

– Я его не вижу.

Это она говорит или кто-то другой?

Лекси захлопала глазами. В ушах шумела кровь – громко, словно морской прибой. Накатил приступ тошноты, колени подгибались, рот наполнился вязкой слюной. Она наклонила голову.

– Дыши, – произнес кто-то, крепко держа ее за плечо.

Лекси сделала глубокий вдох, продолжая смотреть в пропасть. Вон там. Темное пятно на скалах, рубашка едва белеет. Что-то блеснуло в лунном свете. Наверное, часы. Это Эд, неподвижно лежащий на земле.

Ее жених мертв.

Бэлла крепко держала Лекси за плечи. Невеста напоминала призрак, который вот-вот растворится во мраке ночи.

– Отойди от края! – скомандовала Бэлла.

Лекси послушно позволила отвести себя на другой конец террасы и усадить на стул. Ее тело стало податливым и мягким, оно обмякло, словно из него вынули все кости. На лице застыло бессмысленное выражение.

Бэлла опустилась на пол у ног подруги, ее мокрое платье прилипло к телу.

– Я здесь. Я рядом.

Лекси смотрела в пустоту широко раскрытыми невидящими глазами.

– Все в порядке, – продолжала Бэлла. – Я с тобой.

– Это не сон?

– Эд упал в пропасть. После такого не выживают. Прости, Лекси, но твой жених мертв.

Невеста покачала головой, отказываясь верить. Она заморгала, начала дышать часто и отрывисто. Бэлла взяла трясущиеся руки подруги в свои, сжала их, поднесла к губам, чувствуя холодные грани бриллианта на врученном в честь помолвки кольце. Она ничего не могла сделать для Лекси, только быть рядом. Позади них раздался прерывающийся голос Робин:

– Нужно вызвать полицию! И «Скорую»!