— Верно, — сказал Дрейк. — Но все в этом деле связано с Рейншедоу. В доках должна быть информация о последней поездке. Если бы я был Этель, я бы хотел точно знать, что произошло на острове. А еще я бы задавал вопросы о том, как был убит Фултон. Больше всего мне хотелось бы знать, что же было обнаружено такого, что повлекло убийство.

— Ты так думаешь, потому что ты логичный и рассудительный человек. Поверь, Этель не логична и не разумна, когда дело доходит до смерти ее сына. Что ты надумал, Дрейк?

— Я еще не уверен. Но пристальное внимание к тебе заставляет меня задуматься, не замешан ли в этом кто-то еще, кто не хочет, чтобы Этель смотрела в другую сторону.

Элис пронзила небольшая дрожь. — Настоящий убийца?

— Возможно, — сказал Дрейк. — Нам нужно больше информации. И мы ее получим.

— Спасибо, — сказала Элис.

Дрейк долго изучал ее.

— Знаешь, что я вижу, когда смотрю на информацию в папке? — он спросил.

Она печально улыбнулась. — Напрасно потраченную жизнь? Человека, который не может определиться в жизни? Женщину, которую допрашивали по подозрению в убийстве и признали неподходящей в брачном агентстве?

— Нет, — сказал он. — Я вижу сильную, умную женщину, которая сумела выжить, несмотря на неблагоприятные обстоятельства. Я вижу бойца.

Она подумала об этом. — Ну, у меня не было большого выбора.

— Всегда есть выбор, — сказал Дрейк. — И ты продолжаешь идти вперед. В моей семье мы восхищаемся такой силой духа.

Рейншедоу материализовался из странного тумана, словно призрачное изображение, появившееся после того, как реальный образ перестал существовать. Кольцо темного тумана окружало остров. Туман сгущался недалеко от берега.

Остров всегда представлял собой устрашающее зрелище с его отвесными гранитными скалами, темной лесистой внутренней частью и скалистым вулканическим пиком. Дрейку это напоминало картину какого-то художника о крепости Пришельцев. Но в ранних и неестественных сумерках, окутавших остров и окружающее море, он выглядел более сюрреалистичным, чем когда-либо, пейзаж, который мог существовать только во сне.

— У нас проблема, — сказал Дрейк. Он повысил голос, чтобы его можно было услышать сквозь рев двигателей и нарастающую ярость шторма, которого не было еще пять минут назад, он появился из ниоткуда.

Он был за штурвалом небольшого быстроходного катера, который они зафрахтовали в гавани Сёздей пару часов назад. Он и Элис были в спасательных жилетах. Элис стояла рядом с ним, убирая с глаз растрепанные ветром волосы. Ее выразительные глаза были защищены стандартными солнцезащитными очками. Она надела их в Сёздей — Харбор, чтобы защититься от яркого солнца со стороны моря.

Гудини сидел на выступе над приборной панелью и радостно хихикал, когда катер поднимался вверх и преодолевал гребень бушующих волн.

— Что происходит? — спросила Элис. Она наблюдала за островом через лобовое стекло. — Почему Рейншадоу выглядит таким нереальным? Он как будто из другого измерения или что-то в этом роде.

Дрейк изучал находящееся перед ним высокотехнологичное электронное навигационное оборудование. Все дисплеи были темными.

— Или что-то в этом роде, — сказал он. — Помнишь о миражах, о которых я тебе рассказывал? Оптические иллюзии, которые препятствуют добраться до острова на гидросамолете?

— Да, а что с ними?

— Похоже, ситуация ухудшилась с тех пор, как я в последний раз разговаривал с Гарри. В атмосфере много паранормальной энергии. Это выводит приборы из строя. Вероятно, это и есть тот туман, о котором упоминал Гарри. Он темнее и гуще, чем он описывал.

Элис бросила на него тревожный взгляд. — Ощущение, что лодка идет быстрее.

— Так и есть. Мы попали в поток, несущий нас к острову.

— Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда говорил, что какая-то сила воздействует на погоду. В прошлый раз, когда я была здесь, Рейншедоу, конечно не был раем, но все было не так уж и страшно, по крайней мере, за пределами Заповедника.

— Ситуация, очевидно, значительно ухудшилась с тех пор, как я разговаривал с Гарри четыре дня назад. Неудивительно, что в Сёздей-Харбор отменили паромное сообщение.

Он попытался вывести катер из течения. Лодка отреагировала лишь минимально, дав понять, что они не спасутся. Он чувствовал мощную энергию воды под корпусом, толкающую, несущую их к скалистым утесам. Теперь его задача заключалась в том, чтобы не дать лодке перевернуться, прежде чем он сможет приблизиться к безопасному месту и пришвартоваться к берегу.

— Нам не добраться до бухты Шедоу Бэй, — сказал он держа одну руку на руле, а другой открыл дневник в кожаном переплете, который принес с собой.

Элис заглянула в книгу. — Что это?

— Навигационные карты этой местности. Мы с Гарри провели много времени, исследуя береговую линию острова. Кроме того, в архивах Фонда имеется большая коллекция старых карт от моряков. — Он пролистал страницы, пока не нашел ту, которую искал. — Вот. Недалеко отсюда есть небольшая естественная гавань. Бухта Обмана. Я постараюсь попасть туда.

— И что? — спросила Элис.

— Там мы сойдем на берег. Я не могу рисковать и вести лодку обратно в открытое море, пока все не уладится. Мы проведем ночь на пляже. Завтра утром, если условия все еще будут такими же непредсказуемыми, нам придется идти по береговой линии до Шедоу-Бэй.

— Это будет очень долгая прогулка, — заметила Элис.

— Учитывая пересеченную местность, это, вероятно, займет целый день. Однако энергетический забор, защищающий Заповедник, расположен в нескольких ярдах от берега вокруг этого сектора острова, так что нам не придется иметь дело с силовым полем.

Он не отвлекаясь смотрел на бушующее море, но краем глаза видел решительное выражение лица Элис. Она была напугана, но он знал, что она не будет паниковать. Было приятно это знать. У него не было времени на панику.

Гудини больше не смеялся. Казалось, он почувствовал, что ситуация превратилась из захватывающей в нечто гораздо более коварное. Когда Элис потянулась, чтобы взять его, он не пытался вырваться. Он занял свое любимое место у нее на плече и открыл все четыре глаза.

Дрейк взглянул на Элис. — Скажи, что ты умеешь плавать.

— Я могу держаться на воде, но не профессионал, — призналась Элис. — Я плавала только в бассейне.

— А что насчет Гудини?

— Я видела, как он плавал в ванне, но сомневаюсь, что он когда-либо был в открытой воде.

— Приготовь для него один из спасательных жилетов, — сказал Дрейк. — Прикрепи его к моему жилету этим шнуром. Надеюсь, он с ориентируется, что делать, если мы окажемся в воде.

Элис сняла круглый фиксатор с ближайшего крючка и прикрепила его к жилету Дрейка.

— Мы окажемся в воде? — тихо спросила она.

— Нет, если я справлюсь.

Течение становилось все сильнее. Лодка неслась к стене тумана, окружавшей остров. Он искал ориентиры, указывающие на вход в бухту Обмана: двойные каменные колонны, образующие естественные ворота в бухту. Наконец он заметил их, поднимающиеся из тумана, но узкий вход был скрыт густым черным туманом.

Он знал, что у него будет только один шанс вырваться из течения, несущего их к острову. Если он просчитается, они либо утонут, либо разобьются о камни.

Он включил большие двигатели и налег на штурвал, поворачиваясь влево, уходя на самый край яростного течения.

Вода сопротивлялась, но ему удалось отвести катер в сторону.

— Держись, — крикнул он.

— Уже, — сказала Элис. Она схватила Гудини и спасательный жилет в одну руку, а второй ухватилась за ближайшую опору.

Он чувствовал небольшое смешение, вызванное течением бухты. Он воспользовался этим, добавив мощности в двигатель.

Он резко развернул штурвал. В ответ катер выскочил из потока и попал в течение бухты. Инерция повела лодку прямо к туманному берегу.

Внезапно наступила тьма. Мрак кипел энергией. Жуткое безмолвие окутало катер. Течение ослабло. Наступила странная, приглушенная тишина.