Дрейк ждал до последнего момента, а затем ушел с траектории Зары. Она снова вскрикнула и попыталась изменить курс, но было уже слишком поздно. Подгоняемая вперед действием инерции, ее колени ударились о край низкого парапета. Она опрокинулась вперед и перелетела через край крыши.

Ее крик эхом разносился, казалось, вечно, пронзительный контрапункт барабанному бою лопастей вертолета.

Все было кончено.

Вертолет приземлился на крыше. Пилот выключил двигатель.

Элис поспешила к доктору Метфорд и сняла скотч со рта.

Метфорд сделала несколько глубоких вдохов. — В этом шприце было сильное успокоительное. Она сказала, что планирует использовать его на тебе, чтобы ты не смогла провернуть ни один из своих трюков. Как только она оказалась бы на свободе, она планировала вытолкнуть тебя из вертолета. Она хотела использовать тебя, чтобы навредить мистеру Себастьяну.

— Да, — подтвердила Элис. — Мы предполагали, что в этом состоит ее план. — Она наклонилась, чтобы помочь Метфорд подняться на ноги. — С тобой все в порядке?

— Да, я так думаю.

Метфорд стояла, явно потрясенная. Она уставилась на Дрейка.

Охранник, администратор больницы и двое вышедших с лестничной клетки санитаров тоже уставились на него.

— Извините за пристальное внимание, — сказала доктор Метфорд. — Но у нас сложилось впечатление, что дневной свет вас слепит.

Дрейк уставился на нее своими серебристыми глазами. — Разве никто никогда не слышал о контактных линзах?

— Зеркальные линзы? — ошеломленно сказала доктор Метфорд.

— Над ними специалисты из лабораторий Себастьян уже некоторое время работают для меня. — Челюсть Дрейка сжалась. — Это прототипы. Не самые удобные вещи на свете. Если вы не возражаете, мне нужно найти хорошее темное место, где я смогу их вытащить.

Он пошел к лестнице.

Доктор Метфорд посмотрела на Элис.

— Он собирается снять линзы и надеть другую пару специальных солнцезащитных очков, которые он принес с собой, — объяснила Элис.

Брови доктора Метфорда поднялись. — Он знал, что Зара Такер потребует, чтобы он уничтожил свою первую пару?

— Он знал, что она задумала. У него талант к деловым переговорам.

— Очевидно, что деловой мир не зря называет его Волшебником, — сказала доктор Метфорд.

Элис улыбнулась. — Да.

— Ты знал, что, если представиться возможность, она воспользуется ею, чтобы отомстить, даже если это будет означать ее собственную смерть, — сказала Элис. — Вот почему ты стоял так близко к краю крыши.

— Существовала высокая вероятность того, что в конце она рискнет всем, — сказал Дрейк.

Он отпил виски из своего стакана. Элис сделала глоток вина. Они сидели на диване в гостиной таунхауса Дрейка в Старом квартале, положив ноги на низкий черный столик перед ними.

Было поздно, почти полночь. Дрейк был без очков. Стены Мертвого города сияли в полную силу, освещая узкие улочки и крыши Квартала. Жуткое зеленое сияние наполнило гостиную паранормальными тенями. Единственный свет исходил от огня, который горел в камине.

Остатки густого супа и сэндвичей, которые ранее приготовила домработница Дрейка, стояли на столике перед диваном. Гудини делал все возможное, чтобы расправиться с остатками, а теперь он растянулся на спине на диване между Элис и Дрейком.

— Ты мог умереть, — сказала Элис. Она задумчиво отпила вина. — Ты стоял очень, очень близко к краю.

— Мне следовало решить проблему с Зарой еще на Рейншедоу, — сказал Дрейк. — Но тогда в этом было бы замешано слишком много людей. Гарри, шеф Эттридж, Шарлотта, Рэйчел, ты.

— Мы бы все сохранили твою тайну.

— Я знаю, — сказал Дрейк. — Но я не хотел возлагать это бремя на тех, у кого и так достаточно собственных секретов.

— Сейчас я единственная знаю, что то, что случилось с доктором З., не было случайностью.

— Тебя это беспокоит?

— Да, — ответила Элис. — Да, меня это беспокоит, потому что ты мог умереть из-за этой чертовой стратегии на крыше.

Дрейк на мгновение поразился резкостью ее реакции. — Все было не так уж и рискованно.

— Было, было, и я хочу, чтобы ты пообещал, что никогда больше не сделаешь ничего такого же глупого.

— Глупого?

— Да, глупого. Я уверена, что были и другие способы нейтрализовать Такер. Тебе не обязательно было рисковать собственной жизнью.

— В то время это казалось самой простой и эффективной стратегией.

— Не смей говорить со мной о стратегии. Мы делали трюк. Фокусники не любят, когда попрыгунчик импровизирует.

— Когда я увидел Такер на крыше, я понял, что она не остановиться и будет пытаться тебя достать, — сказал Дрейк. — Она поняла, что если сможет причинить тебе вред, то сделает мне больно. Рано или поздно она добилась бы этого. Я не мог этого допустить.

— Я понимаю, что ты считал, что обязан защитить меня. Я ценю это. Однако. .

— Не говори так.

Она нахмурилась. — Что не говорить?

— Не говори, что ты ценишь мою потребность защитить тебя.

— Но я ценю ее, — искренне сказала она. — Это говорит, что ты хороший. .

— Хороший?

— Джентльмен. Герои. Ты чувствуешь ответственность по отношению ко мне и относишься к тому типу людей, которые серьезно относятся к своим обязанностям. Я восхищаюсь этим, правда.

Дрейк убрал ноги со столика. Он наклонился вперед и поставил стакан с виски с такой силой, что раздался громкий звон. Он протянул руку, забрал бокал Элис из ее несопротивляющихся пальцев и поставил рядом со своим.

— Что-то не так? — спросила Элис в недоумении.

— Я не хочу слышать, что ты мной восхищаешься, — сказал он. Его глаза горели. — Я сделал то, что сделал сегодня, не потому, что я хороший. Я сделал это, потому что это было необходимо. Вот как я работаю, Элис. Я изучаю ситуацию, определяю цель, а затем разрабатываю стратегию для достижения этой цели.

Элис замерла. Что-то в атмосфере изменилось и, весьма радикально. Она не была уверена, куда ведет этот разговор.

— Я понимаю твой подход к жизни и бизнесу, — сказала она. — Но, почему ты не хочешь, чтобы я восхищалась тобой за это?

— Потому что я хочу, чтобы ты любила меня, — сказал Дрейк, — так, как я люблю тебя.

Где-то глубоко внутри Элис разлилось огромное чувство тепла и удивления. Она посмотрела в серебряные глаза Дрейка и увидела серебряный огонь, пылающий в глубине. Она коснулась его щеки.

— Я думала, ты понял, — прошептала она. — Ты тот, кто видит то, чего не видят другие.

— Что, по-твоему, я должен был увидеть?

— Что я люблю тебя, — сказала она. — Именно это я собиралась сказать тебе сегодня, когда мы покидали особняк Этель Уиткомб. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать это чувство. Я никогда раньше никого не любила.

— Элис.

Он начал тянуть ее в свои объятия.

Очевидно, опасаясь, что его вот-вот раздавят, Гудини резко перевернулся и спрыгнул на пол. Он пробежал через комнату, направляясь к открытому балкону. У двери он остановился, весело угукнул, прежде чем выбежать на балкон и запрыгнуть на перила. Элис мельком увидела его маленькое, мохнатое тельце, вырисовывающееся на фоне зеленого света стены Мертвого города, прежде чем он исчез в ночи.

А потом она перестала думать о Гудини, потому что Дрейк поцеловал ее.

Спустя долгое время они лежали, растянувшись на диване перед камином. Они оба были все еще полностью одеты, хотя штаны и блузка Алисы были измяты. Ее первоначальное чувство удивления угасло. Реальность вернулась.

— А как твоя семья? — сказала она тихо. — Они меня примут?

— Примут ли они тебя? — Дрейк рассмеялся. — Давай посмотрим правде в глаза. Когда они узнают, что ты согласна выйти за меня замуж, они падут перед тобой на колени. Они боялись, что я никогда не смогу пережить то, что Такер сделала со мной, и что я никогда не найду подходящую женщину.

Элис немного изогнулась в его руках. — Когда ты понял, что я та самая женщина?