— Вероятно, так оно и есть… Тогда я, наверное, маху дал со своим предложением. Коль скоро ты так увлечён работой в банке, то тебе и думать смешно о переходе в структуру небольшого супермаркета.

— По правде говоря, когда я перед Новым годом получил от тебя письмо с этим предложением, то порядком удивился: действительно, мне такое и в голову раньше не приходило.

Послышался лёгкий стук в дверь — это Ёсико Мисаки принесла чай на подносе.

— Так что же, Рёсукэ, значит, нет у тебя желания нырнуть в нашу стихию мелкого и среднего бизнеса?

— Да нет, не то чтобы…

Кодзима в замешательстве не мог найти нужных слов.

— Ладно, ладно уж, Рёсукэ! Я сам затеял этот разговор, так что тебе попусту конфузиться нечего. Нет у тебя такой возможности — и не надо, можешь просто отказаться, и дело с концом.

— Я разве сказал, что отказываюсь? Вовсе нет. Тут на новогодних праздниках у меня нашлось время подумать без спешки… Это был как бы уникальный шанс переосмыслить всю прожитую жизнь.

Кодзима поднёс к губам чашечку чаю. Дверь за Ёсико со стуком захлопнулась.

— Какова, а? Красавица, да и только! — озорно усмехнулся Исикари, чуть понизив голос.

— Это точно. Я ещё там, в приёмной, её отметил. Как говорится, первая красотка на деревне.

— Да только деревня уж больно к ней сурова оказалась. Жалко девочку. Вышла по молодости замуж за какого-то паршивца, потом развелись. Мне её тут рекомендовали, вот и взял к себе на работу. Очень толковая оказалась, всё у неё спорится. Я уж было подумывал, не подыскать ли ей жениха самому, да куда там! В нашей-то фирме для такой красавицы и умницы никого не сыщешь.

Разговор о красотке-секретарше пришёлся как нельзя кстати, разрядив повисшее в воздухе напряжение. Кодзима внутренне словно оттаял, расслабился, и слова полились свободнее:

— Я как раз вижу привлекательную сторону в том, что «Исиэй-стор» не является сверхкрупным предприятием. Конечно, может быть, поскольку в мире развитого промышленно-торгового капитала мелкие и средние предприятия играют роль подчинённых большого бизнеса, особых иллюзий тут строить не приходится. Что же касается сферы супермаркетов, то она мне видится какой-то незавершённой, что ли. Говорить о том, что здесь таятся возможности грандиозного роста, наверное, может только мальчик, носящийся со своей розовой мечтой…

Исикари несколько раз энергично кивнул в знак согласия.

— Видишь ли, я всё ещё пребываю в нерешительности, сомнения гложут сердце, — продолжал Кодзима. — Позволь уж воспользоваться твоей любезностью, покажи мне магазин. Я ведь и приехал затем, чтобы всё самому посмотреть, послушать объяснения и решить наконец, что делать. А что касается всех этих гигантов бизнеса, то меня от них, честно говоря, просто тошнит.

— Вот как? Значит, карьера банкира тебя всё-таки не вполне устраивает? — заметил Исикари, состроив подозрительную гримасу.

— Да нет, это, в общем-то, к банку не имеет никакого отношения. Я говорю о больших торгово-промышленных корпорациях. Что-то в них есть такое, чего я на дух не переношу.

— Значит, банк тебе нравится, а большие корпорации не нравятся… Гм… Оно вроде бы и понятно, и в то же время непонятно… Ну, каковы бы ни были твои мотивы, Рёсукэ, а мне всё-таки отрадно слышать, что ты в душе допускаешь возможность перехода к нам.

Откинувшись на спинку кресла, Исикари удовлетворённо качнул головой.

— Кстати, позволь теперь мне тебя спросить кое о чём, Сэйдзиро. Вот ты всё твердишь о преемнике, который должен будет тебя сменить, — а почему вдруг? Ты и сам ещё достаточно молод, сам можешь руководить, всё у тебя впереди. Я ещё мог бы понять, если бы ты меня приглашал в компаньоны, в партнёры, что ли…

— Вот ты о чём… — Исикари расплылся в улыбке. — Видишь ли, я-то сам уже достиг просветления. То есть меня уже менеджерство вообще не слишком привлекает.

— Что-то я в толк не могу взять… Но ведь ты же, брат, добился таких успехов на этом поприще — ну, как менеджер…

— Оно так, конечно. Компания «Исиэй-стор» в полном порядке.

— Но тогда, значит, никаких проблем нет? Что, Эйтаро делами фирмы всерьёз занимается?

Эйтаро Исикари, старший брат Сэйдзиро, будучи ответственным за оптовые продовольственные поставки по Токио и области компании «Исиэй», одновременно являлся и президентом фирмы «Исиэй-стор».

— Да нет, все административные вопросы и менеджмент наш президент целиком передоверил мне.

Ему всё настолько до лампочки, что я порой просто теряюсь.

— Тогда, выходит, тем более всё нормально и проблем нет?

— В том, что дела фирмы идут нормально, большая заслуга управляющего Итимуры. Он прирождённый коммерсант и администратор. Так что от меня тут мало что зависит…

— Нет, вы только послушайте его! — рассмеялся Рёсукэ. — Ты, братец, видать, нисколько не изменился, всё такой же скромник.

— Скромность тут ни при чём. Я сам себя лучше всех знаю. Да, впрочем, я же и говорю, менеджер из меня неважный, не лежит у меня душа к этому делу. Чем мучить себя всю жизнь постылой работой, я бы лучше вон чем занялся.

Исикари показал глазами на стену, где висела картина в рамке. На ней красовалась каллиграфическая надпись: «Отринуть себя — помышлять о Небе» [4].

— Вот открыл бы школу каллиграфии и жил бы себе, занимаясь любимым делом. Разумеется, не сию минуту, попозже… Когда воспитаю себе преемника, которому можно будет передать «Исиэй-стор», а на это уйдёт самое меньшее три года.

— Зачем же воспитывать преемника, если у тебя, как ты сам говоришь, управляющий такой головастый?

— Да уж, головастый. Но, понимаешь ли, Рёсукэ, торговать-то он, может, и мастак, а заведовать компанией не годится!

— Ну-ну…

В скоростном экспрессе по дороге из Осаки Кодзима приготовил двоюродному брату много вопросов, и вот сейчас речь зашла о главном. Ответы оказались неожиданными, однако звучали вполне в духе Сэйдзиро.

— Ну что, о чём они там говорили? — Пышнотелая Мотоко рысцой подбежала к Ёсико, как только та вернулась из кабинета шефа.

— Так, ни о чём…

— Ладно, не темни! Ты ведь кое-что всё-таки слышала?!

— Да нет, когда я принесла чай, они как раз оба молчали.

Ёсико вовсе не собиралась рассказывать то, что ей удалось услышать в кабинете начальства. Её поведение диктовалось элементарными обязанностями секретаря.

— Да? Ну ладно! Всё равно так оно и есть! Значит, у них там шёл такой разговор, который тебе, Мисаки, слушать было не положено. Правильно я говорю?

— Наверное.

— Понимаешь, этот Кодзима ведь к нашей фирме отношения не имеет. Если так, то они с шефом должны были бы говорить о чём-то, с делами фирмы не связанным, а значит, и скрывать им от тебя было бы нечего.

— Ты так думаешь?

— А то! Нет, он явно пришёл сюда свататься на работу! Наконец-то у нас появится настоящий мужчина в самом соку — и какой шикарный!

Логика у Мотоко была просто убийственная.

Если Кодзима действительно переходит в их компанию, то на какую должность?

Раз он младший брат исполнительного директора, должно быть, тот прочит его себе в преемники. Раз он приходит сюда из банка, наверное, будет заведовать финансово-экономическим сектором в фирме.

Мотоко разглагольствовала в том же духе минут пятнадцать и наконец упорхнула, оставив Ёсико в покое.

Провожая взглядом её колышущиеся крутые бёдра, Ёсико тоже ещё раз подумала о Кодзиме. Действительно, мужчины такого типа до сей поры в компании «Исиэй-стор» не водилось. Всё ещё под впечатлением от встречи, Ёсико почувствовала, как в глубине души у неё шевельнулось нежное чувство.

Исполнительный директор Исикари в общих чертах изложил своему кузену положение дел на текущий момент, ничего не скрывая и не приукрашивая, а также историю развития фирмы «Исиэй-стор» с момента её основания.