2 февраля 1935 Всё в жизни – от будущего тень Всё в жизни – от будущего тень. Под будущее – ссуда. В извилинах времени скрыт тот день. В который Тебя забуду. О, выхвачу, как из ножен – меч. Из жизни, с собой на пару, Не выброшусь в сажень косую плеч, Но выстою под ударом! О локоть Твой – о, рука на мече! — Обопрусь – пораженный вид Твой Через жизнь понесу на своем плече, Как через поле битвы. На память заучивай каждый стих. Лентяй, не узнал спросонок, Верхом на пеонах – о, сколько их! — Скачущих амазонок. 2 февраля 1935 Стихотворения из писем к А. И. Корсуну Стриж В косом полете, прям, отважен, Минуя скат дворцовых крыш, В большие залы Эрмитажа Влетел ширококрылый стриж. Он наскоро проверил стены, Ворвался грудью в пейзаж И, по знакомству, у Пуссэна Заснул, кляня свой вояж. Его ловили неуклонно, Стремянкой бороздили пол, — И с Александровской колонны Его хранитель не сошел… Но стриж, что куксился забавно, Медь крыльев чуя вдалеке, Вдруг полетел легко и плавно С твоей руки к его руке. 16 сентября 1938 Сонет Прекрасны камни Царского Села: В сих раковинах – славы отзвук гулкий, — Но если б вновь родиться я могла. Я родилась бы снова в Петербурге. Его оград чугунная трава. Гранитные перевивая чурки. Вросла мне в сердце, голубее шкурки Песца та многократная Нева. Ораниенбаум с прогнившей балюстрадой, Протёрт газон еще Петрова сада… И Павловска эпическую медь Переживу, и Петергоф тяжелый, Где воды свежи и где зреет жолудь — Но в Гатчине хочу я умереть. 16 сентября 1938 Стихотворения, не включенные в сборники Простор стихающей Невы Простор стихающей Невы. Я у руля, гребете – Вы. Слова о розовой звезде. Круги от лодки на воде. Сказало зеркало едва. Что под глазами синева. Туман молочный над рекой. Обратный путь – рука с рукой. От белой ночи на Неве Остались: тяжесть в голове. Платка измятого духи И бред, сложившийся в стихи. 1922 En automne Осень. Вечерний ветер. Солнечный диск высок. Плачу, влюбленный в эти Вздохи засохших осок. Листья в воде Зеленой. Мраморный водоем… Холод румянит клены. Холод и в сердце моем. Смех. Силуэт. Не ты ли? Лип шелестят верхи… В парке твои застыли. С прошлого года, духи. 1922 Высокий звон и говор птичий Высокий звон и говор птичий. Неустрашимый взлет копья. Светильником в руке Девичьей Дрожит и тает жизнь моя. Какая слава медью стынет. Каким огнем мы все горим? — Я знаю: правы те, кто ныне Возводит свой Четвертый Рим. Но есть плененные ошибкой: У тех – да минет их гроза! — С мистической полуулыбкой На мир опущены глаза. 1925 Мне легла не большая дорога Мне легла не большая дорога, А глухая медвежья тропа. Старый друг, разве мир – не берлога, Где любовь от рожденья слепа? — В эту жизнь я вошла с колыбели Как в несытую солнцем тайгу; Рыжей белкой качалась на ели. Волчьим выродком стыла в снегу. Новолунью сердилась спросонок И мохнатой звериной судьбе. А теперь я – ручной медвежонок У лесничего в теплой избе. 1925 Зимой не бывает горлиц Зимой не бывает горлиц. И солнечных зайчиков – тоже: Трудно им, ласковым, прыгать В запушенные снегом окна Спален, где топятся печи… А я родилась зимою; Дрожащий солнечный зайчик По комнате вдруг забегал — И лег на детское горло: С тех пор я стала поэтом. 1925 Сестрам Запада Взгляд – усталый, в лице – ни кровинки. Ей и голод и труд – нипочем: Вижу красные крылья косынки За худым полудетским плечом. Вот такою – простой комсомолкой. Сквозь машинную, мерную песнь, Над докучным мельканьем иголки — Ваша жизнь мне привиделась здесь. Сестры Запада, трудная пряжа Многих медленных лет нам дана: Помним, знамя кровавое ляжет Под рукою прилежной у нас. Слыша четкую поступь событий, Знает – времени веретено Приведет путеводною нитью К дням свободы и к доле иной. Так ловите ж, сквозь годы глухие, В мастерских, наклонясь, не дыша, По следам окрыленной России — Революции пламенный шаг. |
