Как вдруг, снова ожил радиопередатчик.

- Кэп, это Николай, - раздалось оттуда.

- В чем дело? - спросил старик.

- Мы воссоединись с отрядом, но Тыква попал под шторм и вляпался в мох, - прозву­

чал из динамика дрожащий от волнения голос. - Мы сейчас на причале, надеемся, что твои знания помогут нам.

- Вас понял, - только и смог ответить Кэп.

На его памяти от ядовитого мха никто еще не спасся. Единственным лекарством было не попадать в него, остальное если и помогало, то приносило, лишь временные об­легчения. В любое другое время старик отказался бы от такого безнадежного случая, но сейчас что-то внутри заставило его включить самый полный вперед и гнать к причалу.

Когда больного подняли на борт, он был уже совсем плох. Ядовитый мох начал про­растать почти во всем теле лидера самой правильной, по мнению старика группировки - «Поселения Край». Тыква сейчас был похож на протухший гамбургер - зеленый, с вкра­плениями коричневых гнойных выделений. Его большая голова, за, что он и получил свое прозвище, покрылась красными волдырями. Тыква еле дышал. По всем разумным прикидкам - жить ему оставалось несколько часов.

Он лежал на палубе, укутанный в брезент Николаем и Ярославом. Кэп кивнул, глядя на агонизирующее тело и на бойцов, жалобно смотрящих на старика, словно на пророка какой-то великой религии, способного совершить чудо.

Не говоря ни слова, Кэп помчался с палубы в рубку. Оказавшись там, он включил двигатели и направился к аномалии. Не смотря на дикие крики своих друзей, панически наблюдавших за тем, как корпус «Весны» погружается в туманную дымку, Кэп продол­жал задуманное.

- Ты все-таки решился, деда? - спросила Настенька.

Старик улыбнулся. «Будь, что будет, даже если я отдаю кому-то душу, человеческая жизнь стоит того», - подумал он.

- Да, но мне нужна твоя помощь, - сказал Кэп.

Бойцы группировки «Поселение Край» Николай и Ярослав, просто лишились дара речи, когда все язвы и увечья их командира моментально исчезли и совершенно здо­ровый Тыква открыл глаза. Их удивлению не было предела, когда Кэп, старый добрый наставник по вопросам изучения дикого леса, вдруг исчез, словно и не было его.

А когда буксир стал светиться от носа до кормы, то троица с дикими воплями пры­гнула на катер и поспешно ретировалась на берег. «Весна» превратилась в большой фо­нарь, освещая все вокруг ярким, но не слепящим светом. Буксир встал на своей послед­ний и вечный курс - вокруг аномалии. Светящимся фонарем, корабль, на котором теперь не было ни одной живой души, продолжал крутиться вокруг аномалии, как спутник, став ее артефактом.

С тех пор пошли слухи, не раз подтвердившиеся, что на одиноком буксире, в един­ственном в мире месте, можно было получить исцеление от ядовитого мха.

Прошло много времени, Кэп стал легендой нового мира, а его судно превратилось в артефакт, дающий надежду всем попавшим в безнадежную ситуацию...

Мне приходилось встречать разных людей. Поселенцы, торговцы, бродяги, байкеры и армейцы все они, несмотря на принадлежность к своей категории, имеют много общего. Прежде всего - они люди! Выжившие и пытающиеся выживать. Каждый по-разному. Кто-то надеется на общины, кто-то на защиту своего клана, или на ресурсы, силу и мощь уцелевшей Армии. Одни приспосабливаются, уживаются в этих нелегких усло­виях нового мира, ищут свой шанс. Другие плывут по течению - надеясь на судьбу, на «пронесет» или «повезет». Третьи - не заморачиваются и живут сегодняшним днем. Не­которые из них, порой переходят все мыслимые границы человеческого.

Имею ли я право их судить?

Да мне это и не нужно. Главное быть готовым и понимать, что такие люди могут встретиться на твоем пути. Иногда в самых неожиданных местах и их личность, пол, вид - пусть не введут тебя в обман. Когда такие представители человечества пытаются перейти дорогу, обмануть, что-то отнять или убить - я тоже пытаюсь выжить, и рука моя ни разу не дрогнула, а кошмары и совесть после этого - не беспокоят.

Пришли другие времена, мир изменился, а люди в своей сути остались прежними. Со всеми присущими им пороками и достоинствами. Только теперь, первое обостри­лось и поперло почти из каждого, а второго стало еще меньше и оказалось редкостью.

Наверное, понимание этого и есть причина моего одиночества. Вот уже несколько лет я курсирую в пределах определенного региона между острогами, поселениями, фор­тами, стоянками и несколькими городами в роли проводника или почтальона, выполняя поручения, передавая новости, послания или небольшие посылки. Иногда, в период ког­да мои услуги не востребованы, охочусь или ищу артефакты, чтобы потом выменять или продать свой «улов». Моя профессия, или скорее образ жизни, не столь уж и редкие. Но только несколько человек в округе занимаются этим столько, чтобы заказчик поверил в мифическую удачливость и мог давать индивидуальные задания часто, и главное - чест­но и достойно их оплачивать.

Почти везде, где довелось получать заказы я мог рассчитывать на кратковременный приют, определенные бонусы, скидки, небольшой кредит.

Не всюду мне были рады. Во многих местах просто терпели. Во многом благодаря репутации и большому проценту выполненных поручений.

Да, как и все, я не был идеален. Случались досадные проколы. Но, на моей памяти - только Леший мог себе позволить не запятнанную репутацию. Впрочем, уже давно его статус перешел в разряд полумифических и весьма успешных Героев. Его квесты были очень редкими, очень дорогими и всегда успешными. Легкими я бы их не назвал, но, по­дозреваю, что выбирал он их тщательно, долго и внимательно. При всем этом, его туры были больше для поддержания устной славы и борьбы со скукой. Он честно заработал на безбедную старость в собственном имении самого защищенного форта.

Почти все люди мечтают о большом богатстве и славе. Но, далеко не каждый смо­жет беззаботно почивать на заслуженных лаврах. Особенно, если все это не свалилось по наследству, не было привычным с самого рождения, а было отвоевано в жестоких и безнадежных боях, порой из самой жизнью.

Многие короли и вожди прошлого погибали в незначительных сражениях или турни­рах. Многие богачи выли от скуки. А человек, всегда достигая цели - терял ее ценность и искал новую, следующую, более существенную, пусть и призрачную. И либо бросался на ее поиски и достижения, либо до самой смерти жалел о неосуществленном квесте.

А Леший - таки сгинул. Не вернулся из рейда. Жалко одного из наших. Пусть он и искал именно такой смерти, но хотелось, чтобы это наступило не скоро. Мне повезло с ним познакомиться и пообщаться. Хороший был человек. Еще той, старой и хорошей закалки.

Впрочем, и я знаю, что не буду вечно бегать по Лесу. В любой момент удача может отвернуться и хищные растения, коварные аномалии, измененные животные или птицы, подлый выстрел или удар ножа перенесут в другой мир, либо кинут в бездну небытия.

Этот форт или скорее городок мне нравился. Склонность к постфеодализму меня не пугала. Многое уже пришлось увидеть - различные дикие общины, городища и стоянки, лагерь бродяг, «Черный рынок» и поселение «Край». Были уклады в некоторых местах и попричудливей, и пострашней, чем в этом месте.

Здесь было много хороших знакомых и несколько друзей. Стены и башни были до­бротные, крепкие и ухоженные. Дружина и полиция - сильны и подготовлены. В их аму­ниции и вооружении не было пренебрежения и недостатка. Воевода внушал доверие и уважение. Чего не скажешь о наместнике.

Идя по приглашению на трапезный прием, я уже чувствовал смутное беспокойство. Помпезность и красноречивость приглашателя в заурядной таверне вызвало понача­лу недоумение, а потом и досадное раздражение. Замечая возникший интерес к моей скромной персоне среди посетителей, я хотел ударом заткнуть луженую глотку вещате­ля. Не то место и не тот «герой»! Но два дюжих жандарма возле входа служили веским доводом к разуму.