Конечно, на высказывание В.П. Глушко о С.П. Королеве при оценке приоритетов в ракетной технике наложили большой отпечаток не только сложные во многом противоположные, несовместимые характеры двух корифеев ракетной техники, определявшие, по всей видимости, их личные взаимоотношения. Судьбе было удобно распорядиться так, что их творческая деятельность и жизненные пути переплелись самым сложным образом. Оба начинали с нуля, делая первые шаги в тридцатых годах. И каждый успел побывать в подчинении другого. Даже предвоенные годы репрессий "не развели", а только усложнили их отношения (В застенках органов Госбезопасности под пытками В.П. Глушко принудили дать показания на С.П. Королева). В 1946 году в Германии будущие Главные конструкторы занимались каждый своим делом — как воссоздать ту систему, которая была его епархией. Ну, а дальше, в сформировавшемся Совете Главных конструкторов лидером стал, несомненно, С.П. Королев, поскольку он всегда по положению стоял у истоков возникновения идеи и ее реализации.

И, конечно, не умаляя заслуг В.П. Глушко в обеспечении приоритетов Советского Союза в космической эпопее, они стали реальностью благодаря ракетам С.П. Королева. А складывавшиеся взаимоотношения — это естественные издержки, связанные со степенью технической свободы и независимостью при решении общей задачи, а также с возникающими авторскими амбициями в коллективном творческом труде.

Вопрос о том, кто главнее, не новый. Более того, он относится к любой сфере человеческой деятельности. Эта ситуация еще в тридцатые годы ушедшего столетия была блестяще обыграна в сатирическом рассказе Михаила Зощенко. В нем обычный монтер-осветитель, затаив обиду на директора, убедительно доказал, что главным в оперном театре может являться не "актер, не режиссер, а театральный плотник". Для этого он просто "вырубил" свет в зале в самый решительный момент перед началом спектакля, создав тем самым переполох в публике. Невольно возникает мысль: а почему бы не перенести авиационную традиацию в ракетостроение и вместо обезличивающей литеры "Р" присваивать создаваемым ракетам фамилию ее Главного конструктора или основателя конструкторской школы, если машина создается уже после прекращения активной творческой деятельности последнего? Ну, а для того, чтобы подчеркнуть принципиальное отличие ракеты от самолета, использовать вместо первых двух букв три, например: Кор, Чел, Янг и т. д. А для номеров самих ракет оставить сложившийся принцип.

Для дальнейшего обсуждения представляет интерес мнение М.К. Янгеля в распределении "ролей" при создании новой ракеты. Действительно, если допустима такая аналогия, то баллистическую ракету с автономной системой управления можно сравнить с ее творцом. А, развивая это предложение, многочисленным узлам и агрегатам ракеты поставить в соответствие адекватные органы в живом организме, которые обеспечивают его жизнедеятельность.

Итак, если двигатель любой машины принято сравнивать с сердцем человека (или наоборот, когда пытаются характеризовать здоровое сердце), а мозгом и нервной системой в конструкции несомненно является система управления, то корпус ракеты — это туловище живого организма со всеми многочисленными, в том числе не только силовыми, но и разделительными (от окружающей среды) и защитными функциями.

Корпус ракеты — это в то же время огромное количество других самых разнообразных систем, которые по значимости в ее "жизнедеятельности" являются не менее важными. Ни один живой организм не может существовать без сосудов и систем (кровеносных, пищеварения, дыхания), обеспечивающих функционирование главных "агрегатов". В конструкции ракеты эти функции возложены на топливные емкости и, вместе с подводящими трубопроводами, на пневмогидравлическую систему. "Находят" своих аналогов в разумном организме и органы управления, различные клапаны и многие другие узлы и агрегаты ракеты.

Человеку вообще свойственно применять к механизмам свои человеческие понятия и категории. Так у ракеты есть "жизненный" путь — последовательность прохождения ею всех этапов от изготовления до пуска. Есть у нее и свои поколения. И не только в принятом понимании от одноступенчатых малой дальности до межконтинентальных, но и внутри одного класса, например Р-16, Р-36, Р36М, Р36М2.

Свойственны ракетам и "врожденные дефекты", заложенные при проектировании или изготовлении, о чем свидетельствуют аварийные пуски. И чем раньше они окажутся выявлены, тем (как и у человека) легче лечить недуг. Ракеты "дышат", чтобы избежать разрушения баков при перепаде температур, и даже могут "потеть" при изменении влажности в шахте. Понятие "управляемости", определяемое способностью подчиняться при реализации решений, тоже свойственно живым и рукотворным конструкциям.

Эти и другие аналогии будут невольно прослеживаться в дальнейшем при обсуждении путей развития самого мощного оружия ХХ века и анализе тех проблем, которые пришлось преодолеть на этом пути.

На всех боевых ракетах в качестве топлива для двигателя использовались высококипящие компоненты. На ракете Р-12 применялся азотно-кислотный окислитель АК-27И (27 %-ный раствор окислов азота в азотной кислоте) и один из видов керосина — углеводородное горючее ТМ-185. На всех последующих ракетах горючее — несимметричный диметилгидразин и окислитель — азотная кислота АК-27И. И это лишь свидетельствует о том, что с самого начала, уже при разработке первых ракет, особое внимание уделялось обеспечению высокой степени готовности к запуску. После получения команды на пуск время до старта ракеты должно было исчисляться минутами. Эта задача частично решалась с помощью указанных компонентов топлива, которые самовоспламенялись без взрыва при их соединении в газогенераторе и камере сгорания двигателей конструкции В.П. Глушко. Компоненты топлива могли при необходимости храниться в баках ракеты.

Уже на первых порах сторонники кислородного направления не упускали случая выразить свое негативное отношение к начинаниям нового конструкторского бюро. Характерный эпизод вспоминает инженер М.И. Галась, оказавшийся невольным свидетелем явно неинженерного диалога, спровоцированного одной из сторон.

В коридоре НИИ-229, на стендах которого производились огневые испытания двигателей, встретились два бывших сослуживца, два Василия: первый — заместитель С.П. Королева — Василий Павлович Мишин и бывший заместитель С.П. Королева по конструкции, а ныне первый заместитель М.К. Янгеля — Василий Сергеевич Будник. Как всегда энергичный и категоричный в суждениях В.П. Мишин первым обратился к В.С. Буднику:

— Привет, Василий Сергеевич! Привезли твое чудо?

Да, — дружелюбно улыбаясь ответил В.С. Будник.

— Решили заправить его каким-то г…ом и думаете, что все заработает? — истинно в своем духе закончил вопрос В.П. Мишин.

В ответ на бестактную остроту, недолго думая, В.С. Будник парировал:

— А у Вас работает тогда, когда дернешь за ручку унитаза, — напомнив, что лучше бы В.П. Мишину заботиться не о чужих проблемах, а решать собственные, связанные с гидроударами, которые возникали на входах в насосы ракеты Р-7.

Принятые компоненты топлива определяли и конструктивно-силовые схемы основных отсеков и типовых узлов в корпусе ракеты. Становление их происходило, в основном, в процессе создания ракет первого поколения.

Компоновка ракет Р-12, Р-14 и обеих ступеней ракеты Р-16 выполнялась по одной схеме и включала последовательно бак окислителя, приборный отсек, бак горючего, двигательный — на общепринятом конструкторском лексиконе — хвостовой отсек. Боевое оснащение всех ракет — головные части с ядерным зарядом. На первом этапе на ракете Р-12 предусматривалась установка двух вариантов головных частей с обычным взрывчатым веществом (ВВ). Все топливные емкости выполнялись по схеме несущих баков сварной конструкции, изготовленных из одного и того же материала Амг-6. "Сухие" отсеки — приборный и хвостовой — клепаные, из традиционного для таких узлов материала Д16Т. Для продольного силового набора применялся и алюминиевый сплав В-95.