В это время в лучезарное поле из воинственной толпы полетели камни. Все они испарились в мгновение, едва соприкоснувшись со свечением лазера. Из тарелок сверху раздался громовой хохот и зычный мужской приказ, словно божий глас, пролившийся на растерянных людей с неба, повелел всем убраться вон и забыть все, что видели, не то смертоносные лучи испарят любого, как только что вот этот песочек.

В ответ надрывно залаяли собаки, срываясь с поводков. Из тарелок снова раздался хохот. Из одной выпрыгнул луч и, танцуя, прошелся по псам. Те испарялись, как не бывало, стоило световой линии уткнуться в точку плоти. Хозяева тупо смотрели на опустевшие поводки.

- Ну что? - Вопросил небесный глас. - Хотите следом?

- Не надо никого убивать! - Закричал Иосиф, выскакивая на открытую площадку между воротами и полем. Он махал руками и орал, срывая голос: - Не убивай, Арс!

- Вот он, главный! - заорали из толпы. - Это он шарлатан! Бейте!

Камни полетели в Иосифа. Поле ловило их, в миг превращая в ничто. Это разъяряло нападавших еще больше. Фиана никак не могла понять, что сделало мишенью самой злобной агрессии именно его, но крики обличения крепли, распаляясь, наконец, среди них прорезалось самое пронзительное разоблачение "ЯВРЕЙ!", - конечно, это догадались сторонники родственников, - все сразу стало на свои места. "Пархатые" явно оказалось легче для языков, чем "безбожники", - это слово теперь и скандировали. Камни полетели градом. Следом, разумеется, припечаталось все-таки и незабвенное "жиды".

Фиана обратила внимание на то, как подействовали на Кас-Сандру новые вопли. Девушка побелела, съежилась, сделалась как будто ниже ростом и даже, кажется, перестала дышать. Она молча стояла с раскрытым ртом, не в силах даже и двигаться, словно ее парализовало. В изумленных глазах Сары застыли слезы.

- Ей попали в солнечное сплетение? - Недоверчиво спрашивала Черри. - Но как? Как!

Фиана притянула подругу к себе, Дина приблизилась с раскрытыми объятьями. Черри, не понимая, что там еще дополнительно жужжат русские, встревоженно мотала головой, готовая утешать. Они втроем обняли Сандру.

- Сара! - Закричал Иосиф. - Не обращай внимания! Это все те же... Только болванки...

- Этого не может быть! - горячечно зашептала, наконец, та. - Только не здесь! Не сейчас! Они же люди... Здесь же больные...

- Это их Голгофа, - сбивчиво объяснял Йосиф. - Они еще не поняли... Они просто еще не доросли... Не убивайте!

- Это они больные! - кричали в ответ, как сговорившись, Дина с Фианой. - Они только внешне кажутся себе людьми! Но они переступили черту. Они уже нелюди!

- Невозможно поверить, - вторила Черри. - Ради бога, да что орут эти сумасшедшие?

Небесный глас гулко сообщил, перекрывая остальные звуки: - Все. Хватит. Кто сейчас же не уберется и не забудет об увиденном, пеняйте на себя!

- Нет! - сорванным голосом прокричал Иосиф, снова и снова тщетно бросаясь на невидимую стену, спасавшую его от града камней.

Сара, отчаянно срывая с себя паралич оцепенения, рванулась ближе к любимому, а вслед за ней метнулись друзья.

Боги или кто находился там, сверху, приняли свое решение. Луч прошелся по людям, выхватывая светившимися точками тех, кто имел несчастье какими-то особыми свойствами броситься в глаза и не понравиться хозяину смертоносного оружия, в секунду разредившего воинственную толпу.

Только после этого человеческое море дрогнуло и стало рассасываться. Хлопали дверцы автомобилей, взревывали моторы, поспешно скрипели тормоза и колеса, - в рекордное время на площади перед воротами никого не осталось, лишь обрывки плакатов шуршали на ветру.

Иосиф рыдал, обнимая Сандру. Фиана и Роберт смотрели то друг на друга, то по сторонам, явно не зная, как правильно поступить.

Из тарелок снова раздался издевательский громоподобный хохот. Лазерная сеть исчезла.

Мужчины, так и не нашедшие применения своим грандиозным военным планам, недоуменно бродили по притихшему двору, приглушенно делясь впечатлениями. Двайт возбужденно, правда, тихо, только между собой, обсуждали с Феликсом пришельцев, с интересом разглядывая их летательные аппараты.

Люк молча, неловко хлопал по плечу, пытаясь успокоить Иосифа. Наконец, тот утерся и, пожав руку другу, повернулся к Саре, жавшейся к нему с другой стороны. Иосиф поцеловал девушку, пообещал успокоиться сам и, верный себе, попросил девушку поговорить с Лоном, мол ему сейчас этот разговор с ней нужнее.

Фиана автоматически взглянула на часы. Времени и до работы в женском центре, и до встречи с Аэлитой было более чем.

Алон кивнул, словно происходившее его не касалось вовсе, двинулся к Сандре и отработанным движением фокусника достал откуда-то из кармана и протянул ей коробочку. Та открылась от первого же прикосновения пальцев девушки. Внутри мерцали серьги, похожие на изумрудные, но необыкновенной работы.

- Твое. - Полинер улыбнулся.

- Я не могу принять такую дорогую вещь, - Сара очень растерялась. - Кажется, ещё весьма старинные вдобавок...

- Нет, - решительно ответил Алон. - Не старинные... Древние. Возьми... - он опять перешёл на ты. - Дотронься и ты мгновенно поймёшь. Это твои, - он криво усмехнулся. - Любимые.

Сандра почувствовала сильный удар изнутри груди и взяла в руки зелёный мираж. Две крошечные искрившиеся льдинки-конфетки не таяли, но жили таинственной, какой-то очень своей жизнью в её руке. Они действительно были её вещью, когда-то забытой, но ставшей родной от первого же слияния с пальцами хозяйки.

- Нет. Здесь нет ни волшебства, ни гипноза, - сказал Полинер. - Ты начнёшь медитировать с ними и постепенно вспомнишь.

Пришло чувство родства. А следом нахлынуло тяжёлое ощущение вины.

- О Творцы! - Выдохнул он. - Я так долго ждал. Неужели ты всё ещё меня не узнаёшь? Сильная ясновидящая, моя ученица.

- Странный блок, - прошептала Сара. - Я почему-то не могу вспомнить... Но я знаю, что мы близки... Мы неотделимы друг от друга... О, Господи! - Буквально вырвалось у неё. - А я ещё смеялась над Юлей за то, что та не в состоянии видеть по собственному заказу... О, Аполлон! - Опять сказала она не только неожиданно для себя, но даже не будучи в силах осмыслить, что говорит: - Как же ты прекрасен!

- Ага, узнала, наконец, - удовлетворённо произнёс Алон.

Конечно, она знала его когда-то. Он звался Лоном Аполом, потом сделался богом и почему-то стал Аполлоном...

- Для дикарей, для дикарей, и только, - дважды, небрежно и отрывисто уточнил он.

- Ты читаешь мысли? - С непонятным страхом уточнила девушка.

- Конечно, - легко ответил Полинер. - Правда, не мысли, а, скорее, - ауру, так же, как ты, там ведь всё и написано... Это и всегда была моя работа: читать ауру людей, ауру Геи - акашу... Тебя вот учил-учил...

- И что? - Вопрос этот вырвался будто сам собой, но задав его, Сара поняла, что с замиранием сердца ожидает ответа.

- И ничего! - Как-то грубовато, и тон этот казался ему несвойственным, выкрикнул он. - Называй меня Алоном.

Её одинаково передёрнуло и от выкрика, и от последовавшего приказа. Он, разумеется, тут же заметил и стал многословно объяснять, мол не начнёшь же рассказывать каждому, как написано в современных документах, "документы, паспорта, бумаги, вечно им нужны какие-то бумаги, вечно требуют доказательств, что ты не кентавр или, как теперь говорят, не верблюд, впрочем, разница небольшая, но одно дело, когда тебя каждый знает в лицо, когда тебе строют храмы, когда на тебя молятся, и совсем другое, когда ты не ты, а бесплатное приложение к бумаге". Казалось, у недовольной этой речи не будет конца, поэтому Сандра решилась.

- Хорошо, - она перебила осторожно, но требовательно. - Кто же тогда я?

- Да что это с тобой? - Алон теперь выглядел раздражённым. - Застопорило совсем? Этот твой, - он кивнул на Иосифа: - Еще не сообщил?