— Заткнись, а? — раздраженно выплюнула я.

Пистолет сильнее ткнул в спину, но я даже не поежилась.

— Может быть, вы мне ещё и язык вырвете, чтобы не вякала? Давайте, убивайте.

Обошлось. Нас всего лишь подвели к двери в ту самую комнату, которую я еще долго буду вспоминать в ночных кошмарах, и толчком впихнули внутрь. Никто из ОСО не вошел следом. Замок щелкнул, отсекая нас от окружающего мира. Жужжала лампочка, гоняя электричество. Я со всей силы ударила кулаком по стене и выругалась.

— Кира, не матерись. — Артем положил мне на плечо ладонь. — Что-нибудь придумаем.

— Угу, не матерись, Кира, — произнес кто-то слабо, почти прошелестел, и мы с Артемом отпрянули друг от друга. — Ты, стало быть, её новое увлечение? Ну, ничего так, но тощеват.

Наверное, никогда ещё я не оборачивалась так быстро и так медленно одновременно. Точно время замерло, секундная стрелка остановилась, а мои ноги примерзли к полу.

Фирсанов лежал на кровати, закинув руки за голову. Его лицо было залито кровью, кровь запеклась в волосах, разбитые губы вспухли. Не человек, а сплошной кровоподтек. И всё-таки он был жив и даже мог ехидничать!

Моё сердце остановилось, чтобы забиться чаще, срываясь с ритма.

— О, какие люди, — парировала я, словно не расслышав его вопроса.

— А что, хотели остаться наедине? — поинтересовался Игнат, с коротким стоном поднимаясь на ноги.

— Ну и где твоя девушка? — Я уперла руки в бока.

— Какая девушка? У тебя галлюцинации? — Фирсанов покачал разбитой головой.

— Твоя. Которая отшила меня по телефону. С ней ты мне изменяешь?

— А, так это я тебе изменяю, ну-ну, — хмыкнул он.

Нашу глупую перепалку оборвал Артем.

— Вы ошизели от нехватки воздуха, что ли?! Народ, над вами собираются ставить опыты, какие, к бесу, измены?!

Мы с Фирсановым уставились друг на друга. Первое потрясение стихло, и наружу полилось всё то, что я копила в себе долгие часы поездки до лаборатории. Дикий страх за человека, который стал для меня всем. Страх не увидеть его вовсе или увидеть умирающим, застать его в мучительной агонии. Страх остаться одной, когда я только-только осознала, как сильно он мне нужен.

Как воздух. Даже нужнее.

Нет, он жив. Он может спорить и ругаться. Всё будет хорошо.

Я подошла к нему на цыпочках и робко поцеловала в рассеченные губы. Теплые руки осторожно ощупывали меня, темные что бездна глаза смотрели с прищуром, но в них не было ни злобы, ни обиды. Исключительно облегчение.

— Не плачь, ну что ты, —  шептал Фирсанов, а я глухо рыдала, не находя никаких слов для ответа.

Обнимала его так сильно, словно боялась, что он растворится в воздухе. Не могла надышаться им.

— Может быть, поговорим? — предложил Артем, но безнадежно махнул рукой, потому что мы на него никак не отреагировали.

Часть 2. Глава 10. Излечи меня смертью

Ради этой встречи стоило жить и умирать. Всё остальное стало мелко,  незначительно, глупо, когда я увидел Киру, и когда сжал её в объятиях, боясь выпустить даже на мгновение. Она до краев была переполнена испугом и бескрайней, опустошительной радостью. Кира плакала, не в силах остановиться, шептала что-то неважное, цепляясь пальцами за воротник моей футболки. Наконец, она успокоилась и оторвалась от меня резким движением. Очень своевременно, потому что от боли в ребрах я почти перестал дышать и концентрировался лишь на том, чтобы не упасть и не напугать Киру сильнее прежнего.

— Что ты тут делаешь? — хрипло спросил, усаживая её на скрипучий матрас и присаживаясь рядом.

Теперь можно выдохнуть. Сидеть гораздо проще.

— А, это... пошла за тобой. Вообще-то я здесь уже была. Ну, в этой комнате.

Она обвела рукой крошечное пространство и вновь расплакалась. Мои легкие кололо. Наружу рвался кашель, но я подавил его долгим вздохом.

— Слушай, — обратился к её смазливому спутнику, — не знаю твоего имени, но мне кажется, что говорить с тобой будет проще.

— Артем, — он кивнул. — Да, давай попытаюсь объясниться. Начнем с того, что я тоже из ОСО. Когда-то был...

Сначала мне показалось, что он несет бред, но Кира кивала так часто и так согласно, что не оставалось сомнений — всё сказанное им было правдой. Побеги, отъезды, похищения. Я оказался обманут родным человеком, сестрой, той, кого я берег, с кем делил ночные кошмары после гибели родителей. Предательство и попытка обменять жизнь не рождённого ребенка на мою собственную — как ей вообще такое пришло в голову?!

По крайней мере, Киру и Артема не связывало ничего, кроме приятельства, а потому звериная ревность во мне улеглась.

Осталась только глухая, ноющая боль во всем теле и предчувствие неминуемого будущее, которое никого не оставит прежним.

Закрыл лицо руками. Раскалывалась голова, за обезболивающую таблетку я отдал бы половину вселенной. Кости сжигало жаром, во рту горчило от крови.

Эта история здорово потрепало ту беззаботную Киру, которая могла бы расхохотаться в лицо самой смерти.  Она сидела сейчас, сложив руки на коленях так, как сидят прилежные школьницы. Молчала и закусила губу, думая о чем-то своем. Пустой взгляд уставился в стену, дыхание выровнялось, грудь редко вздымалась. Я боялся этих перемен сильнее любых врагов из ОСО. Так выглядит тот, кто знает, что скоро умрет. Кто уже разучился бороться. Я хотел обнять её, защитить от всего мира. Но она качнула головой и отодвинулась к другому краю постели.

— Не обижайся, — попросила шепотом. — Мне нужно немного побыть наедине с собой.

***

Дверь открылась медленно, впуская внутрь смертельно бледную женщину. В её руке был зажат пистолет, пальцы тряслись, на лбу проступила испарина. Да, Кира не врала. Ира посмотрела на меня сухими красными глазами. Она недавно плакала, но сумела успокоить себя.

— Игнат... — пролепетала она и закрыла за собой дверь. — Что они с тобой сделали?.. Я не знаю, почему так вышло... это нелепая ошибка... тебя не хотят отпускать.

Протянула ко мне руку. Между тем, из другой никуда не делся пистолет, и он всё ещё целился мне в грудь.

Артем замер на месте, чтобы не спугнуть мою сестру неловким движением. Кира и вовсе лежала, отвернувшись к стене, прижав колени к груди, и никак не реагировала на вошедшую женщину.

— Ты была готова отдать Киру этим уродам? Была готова убить ребенка из ненависти к оборотням?

— Нет! — Она кинулась было к Кире, но я не позволил, вскочил, потратив на этот подъем оставшиеся силы.  — Кира, скажи ему... Это всё ради тебя, Игнат... пойми же ты... Ради твоей свободы, слышишь? Скажи ему, Кира, скажи же ему.

Кира повернула к нам заплаканное лицо.

— Да, всё это было придумано ради твоего спасения, Игнат. Ир, не переживай, я простила тебя, — добавила она, вернувшись в прежнюю позу.

— А ты, Игнат?.. — Сестра задрожала всем телом.

— Уходи.

Она подчинилась, без единого звука прошла к двери, за которой ожидала охрана. Лязгнул замок. Мы остались в гнетущей тишине.

***

Артем ходил кругами по комнате и ругался так витиевато, что я даже заслушался. Он, вероятно, отметал один за другим планы по спасению, спотыкался о нашу слабость и невозможность что-либо изменить.

Я пытался выровнять дыхание. Наверное, мне сломали что-то не слишком нужное, но неприятное, потому что боль охватила грудную клетку. Огонь опалял. Было невозможно сосредоточиться ни на чем, кроме неё.

Дверь вновь открылась. В комнате перестало хватать воздуха, когда её заполнили охранники с огнестрельным оружием, наставленным на нас. Честное слово, они будто пришли охотиться на настоящего волка, а не его жалкое подобие.

Мы втроем застыли, разучились дышать.

— Если хочешь, чтобы девчонка жила, не брыкайся, — доброжелательно улыбнулся один из охранников, жестом приказав мне подняться и защелкнув на моих запястьях наручники.

— Куда вы его тащите, Саш? — спросил Артем, по всей видимости, своего знакомого.

Тот почесал в затылке.

— Я слышал что-то про инъекцию В-9.