– Тише, тише… – шептал я, прижимая его к себе. – Мы что-нибудь придумаем, обещаю.

Наверное, тебе просто обидно, что ты видел лицо своей матери тогда. Хочешь, чтобы все это испытали?

– Джордан, она мертва, здесь нечего думать…

Покачав головой, я отстранился.

– Демонов не так просто убить, – пробормотал я. – Поднимайся. Нам надо снять ее с креста.

Акула опустил взгляд и закрыл глаза. По его щекам скатились слезы.

– Ладно… хорошо.

***

Языки огня с холодным безразличием взвивались ввысь. Вечерний снег медленно опускался на наши с Акулой плечи.

– Хочешь, расскажу тебе сказку?

Я помнил, как Некрос спросила у меня: кто я, в конце концов? Готов ли я пожертвовать всем ради других или же хочу пожертвовать другими ради себя? Я до сих пор не знаю ответа на этот вопрос, но я понял, кем была эта демоница. Так странно, что именно она приняла мученическую смерть, пытаясь защитить мир от Орды. Может, она была не каноном святости, но я увидел в Альтстоне слишком много грязи, чтобы верить в безгрешность последователей креста. Инквизиция показала мне свой звериный оскал.

Что я испытывал, снимая с креста тело той, что спасла меня? Сложно описать. Мне было стыдно. Я клял себя за то, что так и не помог Некрос. А Акула… наверное, он клял себя за то, что пошел вместе со мной. Нам обоим было о чем сожалеть.

Мы смотрели, как изувеченное тело, завернутое в белую простынь, горело в огне. Акула уже не плакал. Его глаза были сухими, а лицо – бледным. В зрачках отражалось пламя.

– Джордан, ты же соврал мне? Они ведь не просто так сделали это все именно с ней?

– Да.

– Значит, они убили ее душу, – прошептал Акула.

Я чувствовал, как в сердце клыкастого разгорается ярость. Поэтому, когда он вдохнул, я уже знал, что скажут обветренные губы.

– Тогда я убью их. Сколько бы у них ни было армий, я найду и уничтожу каждого, кто принимал в этом участие.

Чувства Акулы были мне понятны, в какой-то степени я их разделял. Но, несмотря на это, я знал, что в этот день, у этого погребального костра, наши пути разойдутся, уйдя каждый в свою сторону, преследуемый лишь молчаливым первым снегом.

– Удачи, – сказал я Акуле.

– И тебе, – тихо ответил клыкастый.

Я смотрел, как юный сын Некрос уходит прочь. Он направлялся прочь из города, заполненного кровью и ужасом смерти.

Обведя взглядом площадь, я вздохнул. Когда-нибудь это место станет руинами, а кости погибших превратятся в прах. И мало кто, попав сюда, узнает в разрушенном замке былое величество, а в извилистых улочках, искалеченных снарядами, – тишину размеренной жизни. Этот город казнили, обезглавив не только его жителей, но и все, до чего дотянулась людская рука. И произошедшее уже не исправить.

– Прости меня, Некрос. Я раскаиваюсь, – прошептал я, протянув ладонь к утихающим языкам огня. – Если твой сын когда-нибудь попросит о помощи, я помогу, даже если это будет стоить мне жизни. Клянусь. Хоть это ничего не исправит, пожалуйста, прими клятву как знак того, что я буду помнить о тебе.

Опустив руку, я повернулся к замку. Тяжело было вновь возвращаться туда, к окровавленному кресту и наполненным трупами залам. Но Алиса все еще была где-то во дворце, и я должен был найти ее или то, что осталось.

Подняв меч, я почувствовал в нем улыбку Тласолтеотль.

– Скоро ты увидишь, Джордан, как сильно поменяла мир смерть Некрос.

Глава 22: Хлеб для страждущего

Зал сменялся залом. Коридор – коридором. Я тщетно толкал дверь за дверью, заглядывая в самые мрачные уголки, освещая опустевшие комнаты свечой. Горячий воск стекал по ней, опускаясь к пальцам, и я чувствовал себя крохотным светлячком, заблудившимся во тьме ночи. Красные ковры под сапогами были одинаковы, иногда мне казалось, что я хожу кругами. Под стенами, в темных уголках прятались мертвецы. Они отличались от трупов вампиров или людей. Останки источали вонь, и я не решался прикоснуться к ним. Вокруг них даже не вились мухи, лишь тараканы иногда испуганно юркали в складки лохмотьев, когда огонек свечи тревожил их трапезу. Я подозревал в этих мертвецах слуг Некрос, вот только рассматривать их в деталях и интересоваться подробностями кончины желания не имел.

Постепенно я поднимался вверх. Из разбитых окон дул холодный ветер, поднявшийся к ночи, а ковры под ногами были вылизаны ленивым огнем. Все больше картина вокруг передавала чувство смерти, которое постепенно вытесняло заброшенность и одиночество нижних этажей. Иногда в стенах зияли проломы, из которых открывался невероятный вид. Я остановился у одного такого. Передо мной – город, равнина, леса, и все это едва виднеется за юрким снегопадом, легким и беззаботным.

– Красиво, – выдохнул я, и облако пара развеялось перед моим лицом. – Давно не видел снега.

У моих ног слабо шевелилась одна из тех самых зловонных куч тряпья. Я перевел взгляд на едва живого мертвеца. Его синюшное лицо было обращено ко мне, а глаза, плачущие гноем, глядели с каким-то тупым интересом. Рот был аккуратно зашит тонкой нитью, и в губах я заметил почерк Некрос. Ее слуги постигли мою участь, верно? Жить в мертвом теле.

– Мы с тобой в чем-то схожи, – прошептал я, упирая подошву сапога в плечо трупа.

Легкий толчок, и тело выкатывается в брешь стены, устремляясь в смертельный полет. В порывах ветра тряпье медленно раскрывается, но тут же истощенную смертью фигуру заботливо укрывает снег, пряча от лишних взоров.

Что-то коснулось моего плеча. Я почувствовал дыхание, срывающееся с губ у самого моего уха.

– Ой, ой, ой, ой… – тихо выдохнули у меня за спиной. – Только посмотрите, кто вернулся.

– Представь себе, я. Не ждала?

– Ждала. Твое счастье, Некрос объяснила мне твою пропажу. Как раз за несколько часов до того, как ее повесили на крест.

– Как давно это все произошло?

– Время, дни и ночи. Какое значение это имеет, если случившееся не вернуть?

Алиса медленно потянула мое плечо на себя, и я подчинился, развернувшись. Ее лицо похудело, но туман глаз смотрел на меня все с таким же непонятным выражением. Она улыбнулась, хотя это скорее был оскал голодного зверя, чем приветствие.

– Давай отойдем во мрак?.. Скоро покажется луна, а она здесь очень яркая…

Меня взяли за предплечье и потянули прочь. Я не сопротивлялся. Внутри меня наступил покой. Алиса пятилась, неотрывно глядя на меня со странной, замершей на лице улыбкой. Трепещущий огонек свечи нервно подрагивал, дергаясь на конце фитиля.

Наконец, вампирша остановилась. Отпустила руку и медленно подошла ко мне. Ее холодные пальцы коснулись моей щеки.

– Я видела, как ты сжигал тело Некрос.

Я слегка отодвинулся, ускользая от руки Алисы. Девушка наклонила голову к плечу.