Алексей поправил на плече тяжелую кинокамеру, широко улыбнулся пограничнику в аэропорту и так, не снимая с лица улыбку, прошел в зал, который был уже территорией Бельгии. Его ждали. Увидев огромную фигуру Алеши, к нему навстречу шагнул парень почти таких же габаритов.

— Ян Гун, — представился парень.

— Алексей Кораблев.

У здания аэропорта их уже ждала машина.

Окраины Антверпена показались ему странными для крупного современного европейского города. Они были пустынны. Огромные пустыри. Высоченные фабричные трубы. Вдали — элегантные билдинги, гигантские алюминиевые газгольдеры. И множество чаек. Хотя морской залив и устье Шельды достаточно далеко. Чайки залетали на довольно большое расстояние, чтобы выглядеть странными на фоне совсем не морского пейзажа.

Машина прошла по длинному и широкому тоннелю под Шельдой и двинулась в сторону ратуши. Старый город был невелик, — он весь умещался на правом берегу между рекой и кольцом бульваров. Миновав город, машина направилась на север, в деревушку Анверсхелен.

Их там ждали. Ворота большой фермы гостеприимно раскрылись, «фольксваген» вошел во двор и остановился у дверей дома с островерхими крышами.

— Ну, рассказывай, как там, в Москве, — набросился на него с расспросами Дмитрий Викентьевич Борисов-Давыдов, потомок русского офицера, волнами эмиграции заброшенного на берега Шельды. Хозяин уже много лет сотрудничал со структурой, от имени которой прибыл в Бельгию Алексей. Дважды за последние шесть лет побывал на родине предков в Москве и был рад любому земляку.

Алексей коротко рассказал последние политические и культурные новости.

Каждой новой информации хозяин радовался как ребенок.

— Как с оружием? — вдруг спросил он Алексея.

— На всякий случай один выстрел у меня есть. В кинокамеру вмонтировано стреляющее устройство. Тут лазерное наведение, так что выстрел будет точным. Другой вопрос, что потом будет нечем отстреливаться.

— Это не проблема.

— "Робар" его устроит? — спросил Дмитрия Викентьевича сын Ян, сидевший в углу.

— Что такое "Робар"? — спросил Алеша.

— Название фирмы. Нашей, бельгийской. Я бы тебе рекомендовал новую модель «мельо» — «Меркурий». Автоматический пистолет с отдачей свободного затвора, под патрон 22 ЛР, магазин на восемь патронов.

— Но мне может понадобиться снаряжение и оружие для подводного боя.

— А может быть, и нет… — задумчиво проговорил хозяин.

— То есть? — спросил Алеша.

— Мы тут с сыном прикинули. Конечно, заманчиво подойти к СРТ 3200 с грузом на борту на достаточное расстояние и ударить по кораблю. Ракета класса "земля — воздух" есть…

— Почему "земля — воздух"? Мы ж будем стрелять не по "Летучему Голландцу"…

— Совершенно верно, а по плывущему бельгийцу, но эти ракеты компактны, легко переносят качку и уж если вдарят, то корабль с гарантией идет на дно. Ты спускаешься с катера и берешь груз.

— Так какие сложности?

— Маленькие. Во-первых, в районе, который мы выбрали для акции, — это на пересечении прямых линий, идущих перпендикулярно от Клайпеды на север и от Хельсинки на юг, — выступающее со дна плато. Корабли обходят эту Банку Банкеро севернее или южнее. Я имею в виду океанские, морские суда с глубокой посадкой. Катер легко пройдет. И СРТ — тоже. Но надо еще загнать СРТ на банку. К тому же шторм не управляем. В Шторм найти сумку с грузом даже на плоской и мало покрытой водорослями банке будет непросто. Так что ракета не понадобится.

— А что понадобится?

— Я уже сказал: обычный пистолет, и то на всякий случай, и пистолет для подводного плавания. Принеси, сынок, его сюда.

Ян направился к деревянной двери то ли огромного шкафа, то ли так называемой "темной комнаты". Через минуту он вернулся, держа в руках пистолет для подводного плавания, — обтекаемая удобная рукоятка, сравнительно длинный для пистолета ствол, как у французского пистолета марки «Байонн». Пластиковая кобура позволяла превратить пистолет в считанные секунды в ружье. Стрелы, или, точнее, иглы, величиной со средний палец руки и примерно такой же толщины дополняли экипировку. В обойме было шесть таких стрел, в специальном патронташе на боку пловца, на ремне, крепились еще два десятка.

— С таким вооружением можно столетнюю войну выдержать под водой, сказал Алексей. — Где можно его опробовать?

— У нас в хозяйственной постройке есть подвал, мы устроили в нем тир. И хотя выстрел практически неслышен, береженого, как говорится, Бог бережет. Так на Руси еще говорят?

— Говорят. Пошли, Ян, покажешь…

Пистолет оказался очень удобен в обращении, и Алеша не отказал себе в удовольствии расстрелять всю обойму.

За обедом обсудили вечернюю акцию.

Люди Яна взойдут на палубу СРТ вскоре после того, как разведка донесет: груз на борту. Под видом рыбинспекции или с какими-то похожими документами группа Яна проведет тщательный осмотр судна. Алеша заранее спустится под воду и будет следить за дном корабля. Напуганные неожиданным визитом, курьеры, или курьер, наверняка сбросят груз за борт, — либо с линем и дополнительным грузом, либо только с дополнительным грузом — для большей безопасности. Зная место сброски груза, они всегда смогут поднять посылку на борт, когда опасность минует.

— Зачем тогда пистолет для подводного плавания? — спросил Алексей.

— Они могут спустить за борт человека с аквалангом и посылкой.

— А что после операции — вы закутываете меня в одеяла и везете домой?

— Нет, мы сажаем вас на корабль, который тут же и отправляется: мы так время подгадаем, чтобы пауза была минимальной. Все документы будут готовы, груз на корабле проверен. Так что новая проверка вас ждет уже в Петербурге. Но это забота других людей.

С аквалангом Алексей, как и все спецназовцы, был знаком достаточно хорошо. А вот бельгийский «меркурий» он все же опробовал в тире. И хорошо сделал, и рукоятка, и кучность стрельбы были непривычны. Он понял, что из «меркурия» лучше стрелять в ближнем бою. Для стрельбы же по движущейся на приличном расстоянии мишени попросил «беретту».

В 19.00 группа Яна направилась по пирсу к СРТ 3200, в это же время по крутому бетонному спуску Алеша погрузился в мутную воду устья Шельды. Чтобы лучше ориентироваться, за час до того посланец Яна под видом санитарного врача побывал на борту и оставил радиомаяк. Ориентируясь на позывные маяка, Алексей легко нашел дно судна и стал ждать.

Расчет сработал. Противник решил действовать по одному из предусмотренных старым эмигрантом вариантов. За борт легко соскользнул аквалангист с огромной сумкой, которая сразу потянула его на дно. Алексей завис в воде на глубине двух метров. Дождавшись, когда аквалангист окажется в нескольких метрах под ним и таким образом будет лишен возможности быстро среагировать на выстрел, который мог бы ведь оказаться и неточным, Алексей снял пистолет с предохранителя и прицелился. В положении, когда один аквалангист погружается головой вниз, энергично работая ластами, а второй находится в воде выше его и стреляет с расстояния 2–3 метров, вероятность промаха невелика. Алексей выстрелил. Стальное жало вошло в анальное отверстие аквалангиста.

Смерть его была мучительной, но недолгой. Выпустив ручки сумки, аквалангист стал медленно погружаться на дно.

Алексей быстро принайтовил пистолет к бедру, сделал несколько сильных движений мощными ногами в ластах, несколько активных взмахов руками и догнал сумку с миллионом, стремительно уходящую следом за телом.

Опускаться в воду с такой тяжелой сумкой было непросто, но еще труднее было преодолеть сопротивление воды и поднять ее наверх. Но уже через несколько минут Алексей поднимался по стальной лестнице на пирс.

Его уже ждали.

Правда, судя по наведенным на него «Узи», ждали его не люди из группы Яна, но и не представители местной криминальной полиции. Направленные в грудь стволы, приказ поднять руки и медленно выйти на пирс — все говорило о том, что если и не было утечки информации, то была хорошо поставленная двойная система зашиты у группы, вывозившей фальшаки из Бельгии в Литву. Они перестраховались и перекрыли порт на время отплытия СРТ 3200. Ситуацию на судне профессионалы быстро «прочитали» и выставили на пирсе группу захвата.