Ну конечно! Тобиус!.. И демонстрация в пламени свечи задыхающегося бледного Итшуана. Урстенера сама едва сдержалась, чтобы не кинуться спасать своего инкуба, но одной кидаться в этот омут было неразумно. Вернувшись к брату, аусваинга принялась плести сеть — чтобы совершить переход в одну и ту же временную точку сразу более чем сотней аусваингов, нужна была очень надежная сеть и очень надежный якорь для возвращения. Можно было, конечно, вернуться сразу в крепость, а потом обычным ходом спуститься в замок Форибиуса, но при этом потеряется куча времени и придется опять прыгать… Нет уж, якорь предпочтительнее. Опять же по нему можно ориентироваться, что уже можно безнаказанно действовать.

Сеть, сплетенную из своей внутренней магии, Урстенера вручила прокравшемуся за ними тайком Алхору. Потом уселась ждать сигнала, что все участвующие в захвате замка Тобиуса аусваинги готовы. Когда же условный знак раздался у нее в голове, Урстенера быстро поцеловала брата и снова покралась в прошлое…

— Узнаешь? Семейное сходство бросается в глаза, верно?!

— Как?.. Как ты его нашел?! Она сказала, что наш сын умер!..

— Пока еще нет, но если ты начнешь упрямиться, то умрет.

— Чего ты хочешь?

— Глупый вопрос. Власти! Ты переписываешь завещание на меня. Твоя девчонка и так в клане аусваингов, ей ничего не полагается, как рабыне монстров.

— Но ты и так мой наследник…

— Да, но принимать решения я смогу только после твоей смерти. А мне надо, чтобы наш род признал нового властелина демонов уже сейчас. И чтобы это сделал ты! За тобой пойдут другие…

Урстенера не прислушивалась к разговору слишком внимательно, двигаясь по времени назад, еще чуть-чуть назад… Вот!

Портал между замками открывается, чтобы довольный собой Тобиус перешел по нему в кабинет брата. И пока один архидемон готовился начать шантажировать другого, аусваинга ринулась в уже охлопывающийся портал и, оказавшись в замке предателя, вытянула к себе магическую сетку с сотней бойцов одного из лучших торхемов.

Большая часть демонов даже не успела понять, что именно происходит… Их тела, разорванные на части, падали на пол… А аусваинги ровным строем шли к подвалу, где держали Итшуана. Урстенера чувствовала своего инкуба и шла к нему самой первой, неся смерть всем тем, кто вставал у нее на пути.

К тому моменту, когда Форибиус, уже готовый на все ради своего сына, появился в кабинете Тобиуса, в замке не осталось ни одного живого демона, кроме Итшуана. Ни одного, потому что некогда было выяснять, кто будет предан своему господину до конца, а кто — предаст, едва представится такая возможность. Проще было убить и съесть всех. И оставить этот пустующий замок в назидание тем, кто посмеет навредить кому-то, находящемуся под защитой аусваингов.

По-хорошему, и замок Алозии надо было так же вычистить, но это можно будет сделать позже. Ну, или удовольствоваться лишь одним.

Доказывать, что его брат — предатель, Форибиусу уже было не нужно. Архидемон, наоборот, с облегчением выдохнул, когда Алхор ухватил Тобиуса за рога и вытащил его из портала, не дав сбежать прочь.

— Надеюсь, ты слишком жаден и осторожен, чтобы делиться с кем-то непроверенными догадками, — прорычала предателю Урстенера, примерно в это же время вернувшаяся в кабинет из подвала. И кивнула едва стоявшему на ногах Итшуану в сторону дивана. — Сядь!

Аусваинга даже не потрудилась сменить облик, так и уселась на стул, одной рукой отломав от него спинку. Широко расправив крылья и склонив лысую голову, украшенную острыми длинными рогами, женщина прищурила огромные раскосые глаза и внимательно оглядела обоих архидемонов.

— Сейчас я буду медленно тебя есть, — произнесла она, глядя на Тобиуса. — Но ты не умрешь, даже когда я вскрою твой череп и начну есть мозг… Нет, если ты сейчас быстро расскажешь нам все…

Конечно, как все упрямые и самоуверенные, архидемон не поверил Урстенере на слово и даже продержался… не очень долго, правда. А потом, сходя с ума от боли, выложил все, умоляя о быстрой смерти.

Закончив с Тобиусом, Урстенера отпихнула ногой все, что от него осталось, и повернулась к притихшим Форибиусу и Итшуану. Оба демона как-то не сговариваясь стояли рядом, и сходство между ними сразу бросалось в глаза. Что-то неуловимо одинаковое проскальзывало даже в движениях и взглядах.

Больше всего аусваингу порадовало то, что ее инкубу хватило ума не лезть к ней под руку с рассказами про семью. Хотя, судя по застывшей маске вместо лица, происшедшее произвело на юношу неизгладимое впечатление.

— Ты все понял из того, что твой брат выболтал перед смертью? — с Итшуаном Урстенера решила разобраться позже. Сейчас было важно навести порядок в мире демонов, если уж взялись. — Всех перечисленных им знаешь? — уточнила она у Форибиуса и повернулась к Алхору: — Съедать только тех, кто активно сопротивляется. Остальных просто связывайте и сдавайте. Без верхушки никакого восстания уже не получится, так что контракт можно будет уже вечером считать выполненным.

После чего она еще раз окинула взглядом сначала самого Итшуана, потом его отца, и на страшной морде ее второго облика появился оскал, немного напоминающий ухмылку:

— Когда со всем разберемся, тогда и познакомитесь поближе. А пока пойдем, милый, обсудим, как тебя угораздило оказаться так далеко от нашей крепости.

— Давайте мы будем ругаться в равных условиях? — предложил Итшуан, едва он и Урстенера вернулись обратно и вновь оказались в их комнате. — А так как я боевую форму принимать не умею, давайте вы вернетесь к уже более привычной, человекоподобной?

Аусваинга снисходительно фыркнула, но облик поменяла и тут же, с разворота, прижала юношу к стенке и словно нависла над ним, хотя на самом деле была ниже его ростом:

— Как тебя угораздило?!..

— Простите, я сам не понял, как это произошло, — Итшуан сразу решил объяснить все, чтобы его уже точно ругали именно за то, что он действительно совершил. — Поэтому обещать, что подобное не повторится, не смогу. Но и Алозия в случившемся не виновата, так как перенес нас я, хотя и не хотел этого. А что было дальше, вы, наверное, знаете.

— Ты мне зубы не заговаривай. Твоя сестра виновата и будет наказана! — Урстенера, поджав губы, оценила, как юноша едва заметно вздрогнул и поежился. Сжалившись, женщина решила его успокоить: — Но есть я ее пока не стану.

— Спасибо, — Итшуан кривовато улыбнулся, а потом осторожно и плавно склонил голову, коснувшись рогами плеч аусваинги. Та, усмехнувшись, погладила костяные наросты и потом сжала их в кулаках.

— Ладно, а теперь я должна тебя наказать, — объявила Урстенера спустя почти минуту какого-то странно-уютного совместного молчания. — Посидишь взаперти, пока я с Жуаном схожу в гости к брату Алхора.

Итшуан после этих слов резко дернулся, выпрямился, и в его взгляде совершенно точно сверкнула ревность… Или злость?

Аусваинга даже не стала задумываться, потому что возражений вслух не последовало. Но, во избежание каких бы то ни было глупостей, она уточнила:

— Я в любом случае отправилась бы туда с Жуаном, но оставила бы тебе возможность походить здесь, осмотреться. Но теперь этой возможности у тебя не будет, посидишь и подождешь меня взаперти.

— Почему подожду? — юноша уже выучил правила прыжков аусваингов из крепости и в крепость.

— Потому что мы выйдем отсюда через ворота, чтобы войти в другую крепость тоже через ворота, как положено гостям. Еду тебе принесут, — успокоила Урстенера и вышла.

Хотя больше всего ей сейчас хотелось обнять мальчишку, раздеть, убедиться, что с ним все в порядке, что… с ним везде все в порядке.

Едва за аусваингой закрылась дверь, Итшуан облегченно выдохнул и уселся на кровати.

Ему нужно было время, чтобы сжиться с увиденным в замке дяди. Умом он понимал, что действия Урстенеры оправданны, но его сначала чуть не стошнило, потом он какое-то время сопереживал и едва сдерживался, чтобы не кинуться спасать Тобиуса, потом смирился…