Маги и чудовища были слишком увлечены боем, поэтому заметили меня лишь тогда, когда я оказалась в пяти шагах от них. Эллиас и Эллиан едва успевали отбиваться от ударов, и не оборачиваясь стали кричать мне, чтобы я убегала, но я не двигалась, с презрением глядя на тех, что когда-то были людьми.

Вблизи они были еще больше похожи на раздувшихся жаб, и всякий раз, когда Эллиасу или Эллиану удавалось ранить одного из них мечом, из их ран текла черная, булькающая жижа.

— В вас не осталось ничего человеческого. — хмуро заметила я, и была права. Взгляды пособников советника отупели, зрачки вытянулись и стали прямоугольными. Лишь их предводитель до сих пор сохранял какие-то крупицы рассудка, но уже совершенно не контролировал себя, отдав тело во власть мерзкой твари.

Один из монстров двинулся в мою сторону, и как раз тогда, когда Эллиас пытался его остановить, другой монстр проткнул его мечом. Эллиас обмяк. Из его рта вытекла струйка крови, а я все стояла, чувствуя, как от злости закипает кровь.

— Да чтоб вам лопнуть, мерзкие лягушки! — выпалила я, с яростью глядя на чудовищ, и те в тот же миг стали раздуваться, точно уродливые шары. Первыми раздулись черные уродливые щеки и животы, затем — лапы, а и без того большие глаза, казалось, увеличились в десятки раз. Прошла минута, вторая, а чудовища все продолжали раздуваться, заполняя пространство вокруг, пока наконец не лопнули, с мерзким звуком окатив берег и ближайшие деревья черной жижей.

Меня тоже забрызгало, но чистота в тот момент волновала меня меньше всего.

Кое-как разглядев распростертого на земле Эллиаса, я тут же бросилась к нему и упала на колени. У него была сквозная рана в животе. Он был бледен и едва дышал. Г лаза его были закрыты.

Его брат выронил меч и невидящим взглядом смотрел перед собой. Из леса выбежал Мурзик. А я почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

На меня разом накатила слабость, из глаз полились слезы, но я не собиралась вот так его отпускать. Не для того я его спасала.

Сжав руками ткань его плаща, я стала трясти его, повторяя одно и то же:

— Чтоб тебе жить долго и счастливо!

Однако это не помогло ни через минуту, ни через две. В конце концов рядом оказался Эллиан и положил руку мне на плечо:

— Остановись, Даша. Ты сделала все, что могла.

И вот, когда казалось что все потеряно, я вновь услышала голос. Он сказал: «Я помогу»,

— и я поверила.

Не знаю как, но я точно знала что нужно делать.

Вырвавшись из хватки Эллиана, я молча поднялась на ноги и медленно направилась к воде, остановившись у самого берега — там, где начиналось черное, как ночь, озеро, и тогда источник вновь со мной заговорил: «Я защищу тебя» — раздалось в моей голове, и я решительно ступила в воду под ругательства спещащего в мою сторону Эллиана.

— Что ты творишь?! — воскликнул он, но я его не слышала, удивленно глядя себе под ноги — там, где вместо черни была чистая вода.

Так я сделала еще три шага, а затем еще пять, и оказалась в воде уже по грудь, а затем набрала в грудь побольше воздуха и нырнула. Вокруг меня тут же образовался купол с кристально чистой водой. Кругом была чернильная тьма, но я знала, что ей до меня не дотянуться, и не смотря ни на что продолжала плыть к источнику.

Когда купол накрыл и его, я увидела, что черное пятно, которое когда -то появилось из-за советника, разрослось практически на весь камень. И, пусть и понимала, что под водой мои слова никто не услышит, а воздуха надолго не хватит прикоснулась к нему, и произнесла: « Чтоб вся тьма исчезла!»

Вместо слов из моего рта вырвалась стайка пузырей, а затем произошло немыслимое — кристалл засиял. На миг меня ослепило яркой вспышкой света, а когда я вновь открыла глаза, от тьмы не осталось ни следа.

Вынырнув, я тяжело задышала и огляделась по сторонам — берег полностью очистился, небо посветлела, а природа вокруг стала постепенно оживать.

Первыми запели птицы, затем на деревьях появились маленькие зеленые почки и проросла трава. Темные пятна вокруг ран Эллиаса и Эллиана тоже исчезли. И, когда я наконец выбралась на берег, Эллиас открыл глаза.

Эллиан и Мурзик сидели над ним и не могли поверить в то, что случилось. Как впрочем и я.

К нему вернулся здоровый цвет лица, и, пусть он все еще лежал на траве, кажется умирать больше не собирался.

Мокрая, дрожащая от ветра, я бросилась к нему, и он улыбнулся. Пусть тьмы больше и не было, как и черной жижи, рана все еще была серьезной и требовала лечения.

— Ты снова меня спасла, — тихо сказал Эллиас.

— Она всех спасла! — тут же поправил его Мурзик, а затем строго добавил: — О чем ты только думала?!

Наверное вам интересно что же случилось потом?

Ну что ж... Проклятие Галуши было снято, заговорщики — те, что еще были живы, были лишены магии и сосланы в темницу до вынесения приговора, а город и его жители будто проснулись от долгого кошмара.

В тот миг, когда пропала тьма, развеялись и чары, и ко всем жителям вернулся прежний облик. Мы были уверены, что среди них окажется и сбежавший градоправитель, но Аластар сдержал свое слово — его так и не нашли.

После того, что случилось, Эллиан вызвал брату знакомого лекаря из столицы и с головой погрузился в работу. Как новому владельцу этих земель — после присланного им отчета король решил, что лучшего градоправителя для Галуши ему не найти — ему предстояло заняться восстановлением города, торговли с другими городами и многим -многим другим.

И, конечно, все жители города помогали ему с этой задачей, как только могли. Даже я внесла свой вклад, налево и направо проклиная строительные материалы на крепость, долголетие и устойчивость от сырости и плесени, жителей — на крепкое здоровье, продукты — на свежесть и сохранность, землю — на плодородие, и разок даже попыталась вызвать проклятием дождь, правда вышло пригнать лишь маленькую тучку для полива грядок, но и это на мой взгляд было победой.

Благодаря лекарю и, как говорил Мурзик, моим регулярным проклятиям, Эллиас довольно скоро встал на ноги, и стал помогать Эллиану с работой, а мне — с учебой.

Последнее, к слову, давалось мне нелегко, хотя сложностей с использованием силы я до сих пор не испытывала. Все эти формулы, схемы плетений и заковыристые заклинания, о которые даже самый заядлый полиглот сломал бы язык... К этому определенно нужно было привыкнуть.

А еще я все-таки нашла время разобрать сумку и ознакомиться со списком, который написала баба Зина. К нему была приложена записка:

«Дорогая Даша!

Если ты читаешь это письмо, значит в Галуши все спокойно, и скоро тебе предстоит учеба в академии. Я взяла на себя смелость приобрести все необходимое для учебы на первом курсе, в том числе одежду и вещи, без которых не обойтись адептке первого курса факультета некромантии. А еще оставила тебе немного денег — прошу, не обижайся и не отказывайся. Мне они на Земле без надобности, а тебе еще нужно протянуть до первой стипендии.

Ах, да! Поздравляю с зачислением!

P.S. Присмотри за моим сыном»

Улыбнувшись, я уже собиралась спрятать письмо обратно в сумку, как та неожиданно выплюнула еще одно:

«Едва не забыла!

Мне сообщили, что в этом году в академии появится еще одна девушка из твоего родного мира! Зовут Варя, попадет на факультет некромантии. Надеюсь вы подружитесь.

С наилучшими пожеланиями. Зэйна»

— Чего читаешь? — спросил Мурзик, с любопытством глядя на письмо в моих руках. Я не слышала как он зашел, поэтому вздрогнула от неожиданности и неодобрительно посмотрела на него.

— Мурзик! Ты меня до смерти напугал. Нельзя же так подкрадываться!

Но кот мое замечание попросту проигнорировал, и как ни в чем не бывало забрался на кровать, где я и сидела, а затем повторил свой вопрос:

— И все-таки, от кого эта записка? Это ведь письмо, я угадал?

— Угадал, — уже спокойнее ответила я, а затем добавила: — Это письмо от твоей мамы. В сумке есть еще одно. Она пишет, что позаботилась о вещах, которые пригодятся в академии, а еще просила позаботиться о тебе и что в этом году в академии появится еще одна девушка из моего мира.