– Уже боюсь его вновь ремонтировать. – Пробормотал Горан, открывая бутылку. – Неизвестно, кто еще в гости пожалует, когда закончим.

– Ну, варианта только два: или руководство небес с инспекцией нагрянет, или товарищ Люцифер заглянет на огонек. – Поддела его мисс Хайд.

– Сплюнь!!! – простонал Горан, притянув меня к себе.

– И по голове постучать?

– Да, по его. – Хорват кивнул на Архангела и протянул ему бокал с пузырящейся жидкостью.

– Что это? – тот с недоверием посмотрел на шампанское.

– А ты попробуй. В раю такого точно нет.

– Опять шутка? – он осторожно пригубил, хмыкнул и опрокинул бокал в себя. – Занятная вещица!

– Это ты еще виски не пробовал. – Пробормотал глава клана.

– А тост? – я забрала у Архангела пустую емкость и протянула Драгану. – Бармен, нужно повторить!

– Тост? – уточнил он, вновь наполняя бокал. – Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! – съехидничал санклит.

– Хорошо сказал! – одобрил небесный посланник, не уловив подтекст. Мы чокнулись и выпили. – Весело! – провозгласил Сэмуэль, улыбаясь и протягивая бокал за добавкой.

– Кажется, мы споили Архангела. – Пробормотала я.

– Пусть пьет. – Горан плеснул ему еще. – На посошок. Надеюсь, утром его ждет похмелье!

– Коварный змий! – Сэмуэль зацокал языком, но шампанское выпил. – Пора. – Он крепко обнял меня и пошел к выходу.

– Кстати, Сэм! – окликнула я, когда он уже стоял на пороге. – Мне отчетливо видны твои крылья – кто бы что ни говорил! Подумай над этим!

– Подумаю. – Дверь хлопнула, и от сквозняка последняя ваза благополучно рухнула на пол, разлетевшись вдребезги.

– Отметили ремонт! – мисс Хайд захохотала, оглядывая вновь разрушенный люкс.

– И не говори! – Драган, рассмеявшись, подхватил меня и уронил в кровать.

– Что ты делаешь, коварный змий? – спросила я, пока он расстегивал мою рубашку.

– Нужно убедиться, что все в порядке. – Он сделал серьезное лицо и осторожно поцеловал то место, в которое вошла игла.

– А глаза честные-пречестные!

– Само собой!

– Трепло ты бессмертное!

– Люблю тебя, Саяна! – выдохнул он и завладел моим ртом. Я застонала с ним в унисон и прижалась как можно теснее к его горячему дрожащему телу.

– Знатно вы отметили, однако! – прогремело на весь номер.

– Кто там еще? – простонал Горан.

– Нико, кажется. Слезь с меня.

– Ни за что!

– Архангелу нажалуюсь – поджарит!

– Шантажистка! – санклит со стоном перекатился на спину.

– Простите, что мешаю, – сказал Ковач, войдя в комнату. – Но что здесь произошло?

– Ничего особенного, «мужрец» ты наш. – Я встала с кровати, застегивая пуговки, и пожала плечами. – Архангел заходил – то самое облако, что вы видели на камерах. Засунул в меня свой жезл… Ой, как звучит-то!

– Я бы тоже с удовольствием кое-что в тебя засунул. – Драган, сев на кровати, сверкнул озорной улыбкой.

– Короче, мы выяснили, что я не Ангел Смерти. – Похвасталась мисс Хайд, отвесив ему знатный подзатыльник. – Надо было справку попросить, что ли. Не подумала.

– А потом мы его напоили, – продолжил Горан, поймав мою руку и поцеловав запястье, – и отправили пьяного Архангела восвояси.

– Выходит, мы сегодня методом тыка выяснили, что я не Маван Хрештак! – на меня вновь напал дикий хохот.

– Ты – Ангел Жизни! – хорват притянул меня к себе. – Всей моей жизни!

«У него был выбор: быть с тобой и погибнуть, или без тебя – но остаться в живых». «Нельзя что–то получить, не отдав взамен нечто не менее ценное».

Правильно говорил мой дед: сумасшедший смех – к слезам. Как же он был прав!

– Привет, занятная!

– Привет, настырная! – я обняла Злату и мы вошли в бар. – У тебя опять новая стрижка?

– Да! – она качнула головой, демонстрируя угольно-черное каре почти до плеч. – Хочу еще мелирование сделать!

– Счастливая!

– А ты чего грустишь?

– Просто устала. – Мы сели у стойки и заказали напитки. – Ну что, начнем дезинфицировать душевные раны?

– Хорошая мысль!

Ран было много, поэтому и выпили мы немало.

– И как тебя Драган отпустил сюда одну? – кидая в рот кешью, поинтересовалась Злата.

– Одну? Как же! – я усмехнулась. – Здесь пятеро охранников сидит, и на улице столько же.

– Это правильно.

– Что-то узнала?

– Ты не пугайся, но Гаспар, пока был жив, явно что-то затевал. Никто ничего не знает, этот параноик держал все в строжайшем секрете. Так что осторожность не помешает.

– Пусть горит в аду, мерзавец! – я мрачно отсалютовала бокалом с виски.

Бармен опасливо глянул на меня и отошел подальше.

– Одно знаю точно, – продолжила Злата, помешивая нежно-голубой коктейль соломинкой. – Все лелеют мечту убить твоего Горана.

Это я и так знаю. Сердце заныло. Как ни посмотри, он всегда оказывается под ударом.

– А вы… вместе? Или?

– Или.

– По вам не скажешь. Он всегда рядом. И так смотрит!

Вот именно. Алекс тоже все время был рядом. И в него рикошетом прилетела моя беда, которая будет нам обоим аукаться еще очень долго. Теперь очередь Горана?

– На него готовится покушение, на Драгана. Вчера узнала.

– Архангелиты когда-нибудь успокоятся, как думаешь? – я с тоской посмотрела на девушку.

– Не знаю, эта зараза очень живучая.

Мы просидели у стойки еще около часа, Злата упорхнула по делам, а мне не оставалось ничего иного, кроме как погрузиться в размышления. Странное ощущение – когда знаешь, что должна сделать, но не представляешь, как именно найти на это силы. Я достала из кармана монетку и подбросила в воздух.

– Все, что у нас есть – время, пока она в воздухе. – Бармен улыбнулся, протирая бокалы.

– Это у вас. – Пробормотала я, поймав ее и сжав в кулаке.

– Что загадали? Орла или решку?

– Не важно. С моим везением она на ребро встанет. Можно встречный вопрос? Почему бармены всегда протирают посуду?

– Чтобы создать видимость занятости. Все просто.

Создать видимость. А ведь он прав! Зачем искать сложные пути, когда под носом простое – самое правильное? Но в моем случае самое правильное – это самое сложное.

– Рад, что ты позвонила, родная! – улыбаясь, Драган сел на соседний барный стул. – Соскучился! – он явно не собирается облегчать мне задачу.

Я стиснула зубы. А кто сказал, что будет легко?

– Нам нужно поговорить, Горан.

– Конечно. Но… – Он пристально вгляделся в мое лицо и перестал сиять. – Что-то произошло?

– Давай пройдемся.

– Как скажешь. – Мы вышли из бара и молча пошли по набережной. Я искала в себе силы сказать то, что должна была, но в тот момент, когда рот открылся, он спросил, – Саяна, ты не замерзла?

– В моей крови столько виски, что это мне точно не грозит.

– Ты меня пугаешь.

И себя тоже. Мы подошли к воде. Я положила дрожащие ладони на шершавый ледяной бетон. Белая ночь опускалась на водную гладь, которая притихла в ожидании моих слов – лишь волны, нежно поглаживая гранит, что-то шептали в полусне.

Какая ирония – год назад я также стояла у парапета, глядя на Неву, и медленно, выдох за выдохом, через всхлипы, отпускала прошлое в ее воды. Думала, что все это всерьез – Горана больше нет в моей жизни, и это навсегда. Мы разошлись в разные стороны. Возврата к прошлому нет.

Вода принимала мою боль и уносила дальше, растворяя драгоценные воспоминания в потоке других судеб. Я похоронила ту любовь, которую он уничтожил, вогнав кинжал в мое сердце и заставив убить.

Но как так получилось, что он вновь стал так нужен мне – новой Саяне, у которой выше крыши всяких проблем и не всегда есть время даже выспаться? Что с этим делать?

– Горан, не знаю, как это сказать, поэтому просто скажу, как есть – я приняла решение.

– Саяна, умоляю, не надо. – Прошептал он.