«В ближайшие несколько лет мы будем очень заняты,» продолжал канцлер Андерсон. «Мы привезли сюда нескольких выживших молодых людей—таких же, как ты, и наконец решили, что готовы приступить к работе. Выполняй все больше и больше тестов, чтобы увидеть, кто из наших суб—кто из наших учеников поднимется на вершину. Прими мой совет, когда я скажу, ты сделаешь все возможное. Быть невосприимчивым к Вспышке это не мало, но для успеха здесь потребуется нечто большее, чем простая биология. У нас есть такие великолепные сооружения, биомеханические лаборатории, чтобы строить… чтобы создавать чудеса жизни. И все это в конечном счете приведет к составлению карты зоны поражения. Мы определим различия, которые вызывают иммунитет, а затем разработаем лекарство. Я в этом уверен.»

Он замолчал, его лицо светилось от возбуждения. Томас сидел неподвижно, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Андерсон начинал немного пугаться.

Канцлер, казалось, понял, что увлекся, и вздохнул. «Ну что ж, пожалуй, на сегодня достаточно бодрых речей. Ты становишься старше, Томас, и делаешь это лучше, чем кто-либо из участников программы тестирования. Мы очень высокого мнения о тебе, и я почувствовал, что пришло время встретиться с тобой лицом к лицу. Ожидай гораздо большего в будущем, большей свободы и большей роли, которую ты будешь играть здесь, в ПОРОКе. Тебе это нравится?»

Томас кивнул, прежде чем смог остановиться. Потому что, ну, это действительно звучало хорошо. Иногда ему казалось, что он живет в тюрьме, и он хотел выбраться оттуда. Все просто и ясно. Может быть, перед ним только что была проложена тропинка.

«Можно мне задать еще один вопрос?» сказал он, не в силах выкинуть из головы это ужасное… Зона поражения.

«Конечно»

«Что значит… Зона поражения?»

Андерсон даже улыбнулся в ответ. «Ах, мне очень жаль. Я думал, что ты знаешь. Это то, что мы называем мозгом – место, где Вспышка наносит наибольший ущерб. Там, где она в конце концов, ну заканчивает жизнь тех, кто заражен. И это то, с чем мы боремся. Я думаю, ты мог бы сказать, что это поле битвы для нас здесь, в ПОРОКе. Зона поражения.

Томас был далек от понимания, но почему-то это объяснение заставило его почувствовать себя лучше.

«Значит, мы договорились?» Спросил канцлер Андерсон. «Ты готов сыграть свою роль в тех важных делах, которые мы здесь делаем?»

Томас кивнул.

Канцлер пару раз постучал пальцем по столу. «Отлично. Тогда возвращайся в свою комнату и отдохни. Впереди большие времена.»

Томас почувствовал легкий прилив возбуждения, за которым тут же последовал стыд, которого он даже не понимал.

Томас ничего не мог с собой поделать после того, как та же самая дама проводила его обратно в комнату. Как раз перед тем, как она закрыла дверь, он просунул руку в щель, чтобы остановить ее.

«Э-э, извините,» быстро сказал он, «но могу я задать вам один вопрос?»

На её лице промелькнуло сомнение. «Это, наверное, не очень хорошая идея. Это… все это… это контролируемая среда. Мне жаль.»

Ее лицо покраснело.

«Но…» Томас искал правильные слова, правильный вопрос. «Этот парень… канцлер Андерсон, он говорил что-то о грядущих великих временах. Много ли таких, как я? Неужели все они дети? Смогу ли я наконец встретиться с некоторыми из них?» Он ненавидел то, на что смел надеяться. «Например, девушка рядом со мной… Тереза… я действительно смогу встретиться с ней?»

Женщина вздохнула с искренней жалостью в глазах. Она кивнула. «Есть много других, но сейчас важно то, что ты отлично справляешься с тестированием, и встреча с другими не слишком далека. Я знаю, тебе одиноко. Мне очень жаль. Но, может быть это тебе поможет, все находятся в одной лодке. Впрочем, скоро все наладится. Я обещаю.» Она начала закрывать дверь, но Томас снова остановил ее.

«Как долго?» спросил он, смущенный тем, как отчаянно прозвучал его голос. «Сколько еще я буду один?»

«Просто…» она вздохнула. «Как я сказала, не слишком далека. Может быть, год»

Томасу пришлось отдернуть руку, прежде чем она захлопнула дверь. Он подбежал и рухнул на кровать, пытаясь сдержать слезы.

Год.

Ранним утром в дверь постучали. Это стало рутиной, как часовой механизм. Одно и то же время, но не всегда одно и то же лицо. И все же он знал, на кого надеется—на самого милого доктора из всех, кого он встречал до сих пор. С большой вероятностью. Тот самый, который два месяца назад водил его к канцлеру. К сожалению, обычно это была не она.

Но сегодня, когда он открыл дверь, там стояла она.

«Доктор Пейдж,» сказал он. Он не знал, почему она ему так нравится—она просто успокаивала его. «Привет.»

«Привет, Томас. Угадай, что?»

«Что?»

Она одарила его теплой улыбкой. «С этого момента ты будешь видеть меня гораздо чаще. Меня приставили к тебе. И только для тебя. Что ты об этом думаешь?»

Он был взволнован—с ней, он уже чувствовал себя комфортно, хотя они встречались всего несколько раз. Но все, что выдавало его волнение, было «Круто.»

«Действительно круто.» Еще одна улыбка, которая казалась такой же искренней, как у Мисс Дентон. «Скоро произойдет много хорошего.»

Он едва удержался, чтобы снова не сказать «Круто».

Она указала на подвижный поднос у её бедра. «А теперь, как насчет завтрака?»

Он не знал, как ей это удалось, но когда доктор Пейдж взяла у Томаса кровь, он даже не почувствовал укола иглы, пронзившей его кожу. Обычно это делала одна из ее помощниц, но время от времени она сама этим занималась. Как сегодня.

Наблюдая, как кровь стекает по трубке, он спросил: «Итак, что вы узнали обо мне?»

Доктор Пейдж подняла голову. «Прости?»

«Ты бегаешь со всеми этим тестами. Что ты изучаешь? Ты никогда мне ничего не рассказываешь. У меня все ещё есть иммунитет? Помогает ли Вам моя информация? Я здоров?»

Доктор запечатал пузырек и вынул иглу из руки Томаса. «Да, ты нам очень помогаешь. Чем больше мы можем узнать о том, как работает твое тело, твое здоровье… просто изучая тебя и других, мы обнаруживаем, что именно нужно изучать. Где сосредоточить наши усилия на поиске лекарства. Вы действительно так ценны, как о вас говорят. Каждый из вас.»

Томас слегка просиял.

«Ты говоришь это только для того, чтобы мне было хорошо?» спросил он.

«Ни в коем случае. Если мы собираемся остановить этот вирус, то это произойдет только благодаря тебе и другим. Ты должен гордиться собой.»

«Хорошо.»

«А теперь давай поставим тебя на беговую дорожку. Посмотрим, как быстро мы сможем поднять твой пульс выше ста пятидесяти.»

«Это радикально изменило повседневную жизнь людей, соединив общество таким образом, который никогда не был…»

Мисс Лэндон-маленькая, похожая на мышку дама с идеальными зубами-описывала культурное воздействие клеточных технологий, когда Томас поднял руку, чтобы привлечь ее внимание. Ему было отчаянно скучно. Все знали о культурном влиянии клеточных технологий.

«Эээ, да?» спросила она, остановившись на полуслове.

«Я думал, мы скоро поговорим об изобретении плоспера.»

«Я это сказала?»

«Думаю, что да. В любом случае, это кажется немного более интересным, чем… эти вещи.» Томас улыбнулся, чтобы унять боль от своих слов.

Мисс Лэндон скрестила руки на груди. «Кто здесь учитель?»

«Вы.»

«А кто лучше знает, о чем нам следует говорить каждый день?»

Томас снова улыбнулся; по какой причине, он понятия не имел. Ему нравилась эта дама, какой бы скучной она ни была. «Вы.»

«Отлично. Теперь, как я уже говорила, Вы можете себе представить, как сильно изменился мир, когда внезапно каждый человек в мире был связан…»

Мисс Дентон обладала терпением улитки. Томас уже более тридцати минут анализировал сорок кубиков странной формы, лежавших перед ним на столе. Он еще не прикоснулся ни к одному из них. Вместо этого он по очереди рассматривал каждый отдельный фрагмент, пытаясь построить в уме схему. Пытаясь подойти к загадке так, как учил его учитель.