3 июля корабли с поднятыми флагами, под бой барабанов и звуки боевых флейт понесли солдат Янь на противоположный берег Янцзы. Армия Шэн Юна, растянувшаяся вдоль берега примерно на 100 км, не устояла. Много солдат сдалось северянам, сдался и гарнизон Чжэньцзяна [32, цз. 16, 33].

Последнее сопротивление Чжу Ди на пути к Нанкину оказала армия под командованием Сюй Хуй-цзу [26, цз. 7, 156]. Это вынудило северян остановиться в Лунтане — в 30 км к востоку от столицы. Сюда 9 июля прибыло новое посольство императора: Ли Цзин-лун и начальник Военного ведомства Жу Чан. Но они по-прежнему предлагали разделить Китай между Чжу Юнь-вэнем и Чжу Ди [32, цз. 16, 33–34]. Последними послами двора были Гу-ван и Ань-ван, которые не стремились отговаривать Чжу Ди от штурма столицы [32, цз. 16, 34].

13 июля 1402 г. Ли Цзин-лун и Гу-ван открыли ворота Нанкина войскам Янь [32, цз. 16, 34]. После непродолжительных уличных боев город пал. Императорский дворец сгорел. Император исчез. По одной версии, он сгорел во время пожара [26, цз. 7, 1.66]. По другой — бежал и долгое время (до 1440 г.) скрывался под монашеской рясой, не претендуя на престол [37, 8547(1)–8565(3); 32, цз. 17, 39–48]. Так или иначе, престол оказался пуст, а столица — в руках Чжу Ди.

Взятие Нанкина само по себе еще не означало полного поражения противников Чжу Ди. В различных провинциях страны еще имелись крупные военные силы, возглавляемые прежними приверженцами правительства. В непосредственной близости от столицы Шэн Юну удалось собрать разбитые и разрозненные правительственные войска. Но дальнейшего сопротивления Чжу Ди не встретил. В конце июля 1402 г. сдался на милость победителя Мэй Инь [16, цз. 12, 864; 33, цз. 5, 61]. Вслед за этим капитулировал Шэн Юн с остатками правительственных войск [26, цз. 5, 16]. Война «Цзиннань» завершилась победой группировки Чжу Ди.

Чем же объясняется столь внезапное прекращение длительной вооруженной борьбы? Ответ нужно искать в общих причинах поражения правительства Чжу Юнь-вэня в войне «Цзиннань». Главной из них было отсутствие в стране достаточной поддержки его новому политическому курсу. Правительство пало, по выражению Д. Чэня, не столько от военных поражений, сколько от внутренней подрывной деятельности [189, 193]. О причинах, питавших недовольство политикой Чжу Юнь-вэня и его советников в среде господствующего класса страны, уже говорилось в предшествующей главе. Это недовольство, усилившееся в результате военных неудач, привело к своеобразной изоляции нанкинского двора в решающий для него момент. Император не нашел своевременной поддержки даже в районах по нижнему течению р. Янцзы, на которые более всего он рассчитывал.

Война «Цзиннань», возникшая как закономерный результат внутриполитической борьбы в господствующих слоях китайского общества, не затронула коренных интересов народных масс. Она ничего не принесла народу, кроме дополнительных тягот и ущерба в хозяйстве. Поскольку ее цели были чужды и непонятны народу, он оставался пассивным на протяжении всех трех лет вооруженной борьбы. Война была столкновением генералов, чиновников, членов царствующего дома, претендентов на власть, регулярных армий. Это усугубило изоляцию правительства Чжу Юнь-вэня.

Нужно отметить, что Чжу Ди также не пользовался поддержкой народа. Но в условиях пассивности масс особое значение приобретали колебания настроения в господствующих слоях общества. И если самих сторонников Чжу Ди здесь было не так уж много, то противников правительства, оказывавших Чжу Ди поддержку тайно или явно, — значительно больше.

При всем сказанном нельзя сбрасывать со счета и чисто военные успехи пекинской группировки. Однако эти успехи явились не столько результатом силы и полководческого искусства северян, сколько организационной слабости правительственного лагеря. Здесь сказались и неподготовленность к началу военных действий, и несогласованность действий правительственных армий, и отсутствие твердого руководства военными операциями из центра, и бездарность и половинчатость настроений генералитета. Военные поражения правительства в условиях непрекращавшейся внутриполитической борьбы в стране усиливали его неустойчивость.

Наконец, в быстром прекращении войны после падения Нанкина и исчезновения императора немалую роль сыграла и социальная психология описываемого исторического периода. Царистские, верноподданнические моменты определяли преданность многих чиновников, военных чинов и солдат правительству Чжу Юнь-вэня лишь до тех пор, пока был сам император. Когда же его не стало, у многих прежних приверженцев правительственного лагеря исчез стимул к сопротивлению. В этом плане весьма характерно высказывание Мэй Иня перед сдачей Чжу Ди: «Император жив — и [я] с ним; император умер — и [мне следует] умереть с ним, но я опоздал» [16, цз. 12, 864]. Помимо известной доли самооправдания здесь отразились и типичные умонастроения того времени.

Результаты войны «Цзиннань» сказались по-разному. Одни были реализованы непосредственно вслед за окончанием военных действий, другие продолжали сказываться в течение всего царствования Чжу Ди (1402–1424), отражаясь в тех или иных гранях политики его правительства. Освещение этих вопросов будет дано в следующих главах.

Вопрос о том, как победившая в войне «Цзиннань» группировка воспользовалась своим успехом, представляет самостоятельный интерес. Как отмечалось в предшествующих главах, Чжу Ди и его приверженцы выступали от имени недовольных деятельностью правительства Чжу Юнь-вэня. В соответствии с этим пекинская группировка выдвинула в начале войны определенную политическую программу. Теперь представилась возможность осуществить ее. Рассмотрим, насколько эта программа была реализована, и с этих позиций попытаемся оценить значение и характер происшедших в 1402 г. перемен в правящих кругах.

Внешним проявлением переворота явилось устранение с престола Чжу Юнь-вэня и его наследников и восшествие на императорский трон Чжу Ди. 13 июля 1402 г. был обнародован «траурный указ», оповещавший страну о смерти императора и императрицы [23, цз. 9 (II), 131]. Чиновникам, ведавшим ритуалом, предписывалось похоронить их, соблюдая все изложенные формальности. Тем самым Чжу Ди и его сподвижники твердо становились на позиции версии о гибели императора. 20 июля состоялась церемония похорон. Чжу Ди и царедворцы на ней не присутствовали. Был лишь послан дворцовый чиновник, чтобы вознести традиционные заупокойные жертвы [23, цз. 9 (II), 138]. Это лишний раз свидетельствует, что в опознании трупа императора не было уверенности. Тем не менее большинство формальностей было соблюдено и в стране объявлен трехдневный траур. Но практически он не соблюдался.

Если принять версию гибели Чжу Юнь-вэня, то Чжу Ди не получал еще законных прав на престол, который должен был перейти наследному принцу или братьям покойного. И здесь Чжу Ди и его сторонники уже не заботились о формальностях. В первые же дни после взятия Нанкина был схвачен и убит законный наследник престола Чжу Вэнь-куй [26, цз. 7, 166]. Затем последовало снятие императорского титула с Чжу Бяо — отца Чжу Юнь-вэня, — пожалованного не царствовавшему наследнику Чжу Юань-чжана посмертно [24, цз. 13, 594]. Наконец, 10 августа были понижены в рангах братья Чжу Юнь-вэня. Один из них был выслан в г. Чжанчжоу (пров. Фуцзянь), другой — в г. Цзяньчан (пров. Цзянси), а третий — поселен подле гробницы их отца [23, цз. 10 (I), 158]. Позже их всех разжаловали в простолюдины, а затем убили [33, цз. 5, 61].

Тем временем в столице была разыграна традиционная церемония прошения нового претендента на престол о вступлении на трон. С 14 по 16 июля удельные ваны, столичные сановники, военачальники и «народ» трижды просили Чжу Ди стать императором. Официальное восшествие на престол состоялось 17 июля [23, цз. 9 (II), 131–135].