Налоговые льготы особенно заметны в 1403–1408 гг. В декабре 1403 г. были отменены недоимки за текущий год со всего Севера (конкретно границы не очерчены) [23, цз. 26, 463]. В мае 1404 г. сняли налоги со всех «благонадежных дворов» в округе Пекина, Юнпина и Баодина [23, цз. 30, 547]. В сентябре того же года те же районы (кроме Баодина) получили освобождение на два года от налога в ассигнациях, а в феврале 1405 г. (уже включая Баодин) — от основного поземельного налога также на два года [23, цз. 33, 586, цз. 38, 646]. В мае 1406 г. население провинции Бэйцзин освободили от всех налогов. На какой срок, не указано, но судя по тому, что следующее освобождение касалось летнего налога 1407 г., o-лишь на один год [23, цз. 53, 792–793, цз. 65, 924]. В марте 1408 г. жителям провинции были прощены все недоимки за прошлое время и одновременно предоставлено новое освобождение от части налогов [23, цз. 76, 1039].

Одновременно со всем этим в ноябре 1406 г. было дано распоряжение «не утруждать чрезмерно трудовыми повинностями» жителей северной столичной провинции [23, цз. 59, 864]. В июне следующего года они получили освобождение от проводившихся казной принудительных закупок и привлечения на «несрочные работы» [23, цз. 80, 1065].

В дальнейшем население близлежащих к Пекину районов освобождалось от налогов и повинностей не столь часто, но это не прекращало практиковаться.

Провинция Бэйцзин пополнялась переселенцами из других районов страны. В ней имелись большие резервы необработанной земли, и правительство Чжу Ди в принудительном порядке посылало туда людей. Первыми в провинцию Бэйцзин начали переселять жителей Шаньси. Еще в октябре 1402 г. был дан приказ отбирать безземельных и малоземельных крестьян и отправлять в провинцию Бэйцзин, предоставляя им различные льготы [23, цз. 12 (II), 127]. В ноябре 1404 г. на новое местожительство было переселено 10 тыс. крестьянских хозяйств из Шаньси, а в октябре 1405 г. — еще столько же [23, цз. 34, 604, цз. 46, 714]. Вместе с тем началось переселение на Север населения центральных районов страны. При этом нарочито выбирались состоятельные люди. Первая партия зажиточных переселенцев была отправлена в сентябре 1403 г.: «В Сучжоу и других десяти областях в Чжили, Чжэцзяне и других девяти провинциальных правлениях отобрали богатых людей для отправления части [их на жительство] в провинцию Бэйцзин» [23, цз. 22, 415]. Вторая аналогичная волна последовала в январе — феврале 1404 г. [33, цз. 5, 63]. В районы, связанные с Пекином, шел также основной поток переселенцев-преступников, ссылаемых для обработки земли в виде наказания.

Пополнение северных районов населением и; насаждение здесь экономически крепких хозяйств полностью отвечало замыслам создания в этих районах опорной базы для упрочения императорской власти. Однако поднять в короткие сроки экономику Севера, веками подвергавшегося иноземным нашествиям, разорению и опустошению, было трудно. Кроме того, избрав этот район своей опорой, а также в связи с близостью северных границ, Чжу Ди был вынужден держать здесь многочисленное войско. Средств на его содержание не хватало, несмотря на устройство военных поселений. Население северных провинций также не могло восполнить их, а в планы Чжу Ди отнюдь не входило обременять его дополнительными налогами. Поэтому был избран путь переброски на Север продольствия из центральных районов страны. Нужно сказать, что подобная мера практиковалась в Китае и до Чжу Ди. Однако в 1397 г. перевозка продовольствия на Север была прекращена. Правительство Чжу Ди возобновило ее и значительно увеличило ее масштабы.

Первый приказ о переброске зерна на кораблях вдоль берегов страны из устья Янцзы в провинции Ляодун и Бэйцзин был дан в апреле 1403 г. [24, цз. 14, 623]. В сентябре было перевезено 492 637 даней зерна [23, цз. 22, 412]. А уже в ноябре того же года было переброшено на Север еще 1 576 200 даней [23, цз. 25, 451]. Следующая перевозка была осуществлена в апреле 1404 г. [23, цз. 29, 516]. С 1409 г. количество перебрасываемого с Юга на Север зерна стало постоянно указываться в официальной статистике (табл. 4).

Систематический отток зерна на Север ложился дополнительным бременем на население центрально-южных районов. Недовольство, вызываемое таким положением на Юге, отразилось в докладе помощника начальника Ведомства налогов Гу Поу от 28 сентября 1404 г.: «Область Шуньтянь и другие восемь областей, [а также прочие] округа и уезды провинции Бэйцзин уже освобождены от продовольственного налога натри года. А в Цзянси, Хугуане, а также в Сучжоу, что в Чжили, и других местах накапливают продовольствие для отправки его по воде в Бэйцзин. В последнее время весь [народ] в Цзянси, Хугуане и других местах устал. Перевозка [продовольствия] вызывает трудности. А в округах и уездах, административно подчиненных Бэйцзину, в этом году богатый урожай…» [23, цз. 33, 591]. Далее Гу Поу предлагал закупать предназначенное для перевозок зерно у населения по заведомо повышенным ценам, а сами перевозки осуществлять силами солдат. Хотя доклад и получил одобрение двора, но в дальнейшем нет сведений, чтобы зерно для перевозок закупалось, а не черпалось из налоговых поступлений.

В больших количествах переправлялась на Север страны и пищевая соль [23, цз. 11, 176–177]. Кроме того, еще в октябре 1402 г. был приказ дать возможность преступникам откупаться от наказания рисом и этот рис поставлять в Бэйцзин [23, цз. 11, 183].

Все отмеченные мероприятия, призванные служить укреплению хозяйственного положения северных районов, и особенно провинции Бэйцзин, являются характерной чертой экономической политики правительства Чжу Ди.

Переходя к описанию политики императорского правительства в области ремесленной промышленности и торговли, следует прежде всего посетовать на ограниченность материала по этой тематике в китайских источниках. Отмечая это явление, автор монографического исследования о китайском ремесле XVI–XVIII вв. Э. П. Стужина пишет: «Если по аграрной истории Китая сохранились многочисленные труды… то сочинения, содержащие описания собственно городов, ремесел, торговли, почти отсутствуют. Как самостоятельные объекты они никогда не привлекали специального внимания китайских феодальных авторов» [116, 5]. Если же говорить о распределении имеющегося скудного материала по данной проблеме внутри периода Мин, то на начало XV в. приходится меньше его, чем, скажем, на конец XVI — начало XVII в. или конец XIV в. Поэтому в настоящей главе представляется возможным наметить лишь некоторые черты политики правительства Чжу Ди в области ремесла, торговли и финансов, не претендуя на исчерпывающий охват проблемы.

Ремесла и торговля, издавна процветавшие в Китае, достигли к концу XIV — началу XV в. довольно высокого уровня развития (по стандартам своего времени). Наибольшее распространение получили такие виды ремесла, как шелкоткачество, хлопкоткачество, крашение, производство фарфора, бумаги, выплавка железа, строительное дело, кораблестроение, художественные ремесла, добыча соли и угля, различные виды обработки сельскохозяйственной продукции. Стали появляться первые признаки территориального разделения труда, когда определенные районы специализировались на том или ином производстве (о результатах этого процесса к концу XVI в. см.: [116, 31, 62]). Основным сосредоточием ремесленной промышленности оставались провинции юго-востока страны.