Через какое-то время это ему удалось, сознание начало потихоньку проваливаться во вращающуюся бездну, унося туда и отголоски наслаивающихся друг на друга видений: образы отца, Олеськи, подозрительно смотрящего Черенцова, электронного метрдотеля в отеле и, конечно же, миниатюрной Маргариты.

— Не делай так больше! — Арина сверкнула глазами. В глубине её зрачков Маша рассмотрела искреннюю озабоченность.

«Это она может, — мелькнуло у нее — Сверкать глазами!».

— Ты меня слышишь?! — Ариэль не удержалась, схватила подругу за рукав пальтишка и легонько дернула.

Они встретились «на бегу». Маша возвращалась с вечерней тренировки на силовую выносливость, а Арина сегодня ушла пораньше из института, сказалась ночная работа; ей требовался хоть небольшой отдых.

На встрече настояла Ариэль, причем категорически. Это она умела очень хорошо — настоять. Маша для вида покапризничала, но согласилась.

Сейчас они прохаживались по парковой аллее под светом стилизованных под старину фонарей. Падал мягкий пушистый снег; трёхметровые ели, недвижимо стояли тёмными стражами по сторонам.

Накануне Маша рассказала подруге про эксперимент с контактёршей. Вначале хотела скрыть, но потом поделилась. Потому что… Потому что с кем ещё делиться, если не с Ариэль?

— Я же на всякий случай приняла меры предосторожности, — сказала Маша, деликатно высвобождая рукав и возобновляя прогулку.

— Какие?! Написала объясняющую записку?!

— Да не только. Не злись. Чего ты злишься-то?

— Не вздумай ещё подумать, что я снова ревную тебя к этой пуговице!

— Какая ревность, Ариш? Это же эксперимент совсем другого рода.

— Это не эксперимент, а авантюра несмышлёной девчонки школьного возраста! Разве можно так жёстко обходиться со своим сознанием?

— Сознание мое, что хочу то и делаю, — улыбнулась Маша и обняла высокую подругу за плечи; для этого ей пришлось встать на цыпочки.

— Почему такая весёлая? — Ариэль благодушности Марии не разделяла. — Толком же опять ничего не получилось.

— На сеансе да, не получилось. Почти никакого эффекта. Еще хуже, чем в первый раз. Я, пожалуй, даже ни разу не почувствовала, что рядом со мной Карина. Вернее, почувствовала, но, думаю, что это я вообразила. Обманула саму себя.

— Счастье, что обошлось. А то лежала бы сейчас на каталке и пускала счастливые пузыри.

— Какие-то вы ужасы, мадам, декларируете.

— Маша! — Арина приостановилась, развернула подругу лицом к себе. — За тебя все переживают, ты что, не видишь этого? Все хотят тебе помочь. А ты, вместо того, чтобы немного успокоиться ввязываешься в новые аферы, которые сама же и придумываешь!

— Может мне скучно? Все при деле. Восстанавливают СУПЕР, спасают страну. А я сижу и занимаюсь крючкотворчеством.

— Кстати, да… Я это как-то упустила.

— Только не надо меня устраивать в Борькин институт вторым помощником младшего лаборанта. У меня сразу там усугубится комплекс неполноценности.

— Надо поговорить с Владом.

— Вот чего не надо делать в этом контексте, так именно этого. Он и так со мной носится как с писанной торбой.

Ариэль отпустила Машу и задумчиво пошла дальше по аллее.

— Не зацикливайся ты на этом, — посоветовала Маша. — Не стоит искусственно подбирать мне новое занятие. Я же ляпнула всего лишь. Пошутила.

— Зато твои сеансы не шутка.

— Хватит уже, Ариш. Ничего страшного не произошло. Но нельзя сказать, что не произошло совсем ничего.

— Эмм? Ты о чём? Сама же сказала, что у девчушки не получилось.

— У Кати да, но…

Маша достала карманный редактор-коммуникатор и показала экранчик Арине.

— Что это? — Ариэль «прокрутила» пальцем картинку. — Твой роман?

— Последние две главы второй части! — подтвердила Мария. У нее даже порозовело от воодушевления лицо. — Осталась третья часть и окончательная редакция. То есть, две трети уже готовы. И, знаешь, мне, наверное, впервые с начала работы, эти самые две главы очень понравились самой!

— То есть… Ты их написала после сеанса?

— Да. За двое суток.

— Это же мало? По времени имею в виду. А по объёму очень много.

— Именно так. Обычно я пишу гораздо медленнее. Гораздо!

— Хоть что-то.

— Ага.

Но на самом деле радости подруги Арина не разделяла. Ей не очень нравилась эта тенденция, которая стала превращаться в незыблемое правило. Маше для творческого успеха требовалась всё новая и новая порция адреналина. И она не могла поручиться, что эта доза не увеличивается. Что, если такая модель разовьется в настоящую фобию? Вернее, манию. Это самая настоящая патологическая зависимость. Симптомы налицо.

Ариэль бросила короткий взгляд на сияющую Марию: эйфория от очередной «дозы», которая скоро перейдет в уныние и депрессию. Пока в кровь не впрыснется новая порция гормона азарта. Но что самое опасное, Манюня может поставить сама себе психологическую установку, что, якобы, не сможет хорошо написать, пока не испытает острые ощущения. А это для Творца подобно творческой смерти.

— Маш?

— Что? Да всё в порядке у меня. Правда. К тому же моя провалившаяся попытка поговорить с моим внутренним контр-эго приоткрыла ещё один нежданный горизонт.

— Какой еще горизонт? Не пугай меня!

— Прекрати шарахаться от каждой тени, Ариш. Ничего такого этакого. Но, как ни странно, это может помочь нам в общем деле. Шанс невелик, даже ничтожен, но когда мы обращали на это внимание?

— Что еще за загадки? Ты про какое общее дело?

— Я про восстановление СУПЕР…

Мультизона «Джей-Электро» действительно впечатлила гостей. Хоть экскурсия, которую организовал Тосквилл, не могла охватить сразу все объекты и была достаточно поверхностной и, скорее, обзорной, чем специализированной, но общее представление она делегатам дала.

Главный топ-менеджер зоны, одновременно являющийся членом совета директоров, не без гордости показывал Исаеву со Стрелковым ультрасовременные объекты, составляющие «начинку» Зоны. Это действительно был город в городе. Блестящий, лаковый, светящийся причудливой иллюминацией, максимально автоматизированный. И на каждом фасаде, на каждой крыше, на каждом указателе и даже на каждом рабочем комбинезоне персонала горела перламутровая стилизованная буква «J».

— У нас свои технологии, свое производство, свой сервис, своя индустрия развлечений, — убеждал Тосквилл, поглядывая на гостей с некоторой долей самодовольства. — Замкнутые циклы с минимизацией издержек.

— На первый взгляд, всё монополизировано, — вскользь заметил Влад.

— Да что вы! — тут же протестующе воскликнул Арчибальд. — В давние лохматые годы, когда проекты Мультизон были только теоретическими разработками энтузиастов, мы, также как и другие, сделали свою ставку, понимая, что за ними будущее. Человек должен окружать себя максимальным комфортом в каждом аспекте своей жизни. От рабочих будней до отдыха. Мультизоны дают такую возможность. Человек вправе удовлетворить все свои потребности. Джей-Электро работает сама на себя. А всё то, что не способна произвести технически, обеспечивает за счёт горизонтальной торговли. Так вот, о какой монополии можно говорить, если изначально на эту тропу вышло около десятка игроков? И то, что Джей-Электро развилась в такой колосс, заслуга грамотного менеджмента. Никакой монополии, а только свободная конкуренция. Рыночные законы в действии.

— А как балансируется экономика внутри зоны? — поинтересовался Влад. — Такой огромный механизм ведь нуждается в серьёзном контроле.

— Несомненно, — согласился Тосквилл. — Здесь мы тоже на самом переднем крае. Конечно же, с помощью ALPHA-VIT. Вернее, с помощью её специализированных сегментов. Но в отличие от вашей бывшей системы искусственного интеллекта, наш электронный мозг решает конкретные прикладные задачи, не вмешиваясь в управление высшего уровня. Программы ALPHA-VIT — это только инструменты для оптимизации процесса. Почему мы и предлагаем вам такую опробованную интеграцию. Системе вполне по силам осуществлять поддержку огромных урбанических агломераций. Это то, что так необходимо вам. Мы демонстрируем вам пример успешно функционирующей работающей Мультизоны. Это зарекомендовавшая себя формация. Кроме «J», конечно же, существуют и небольшие мультизоны, и гранд-синдикаты, и эко-объединения. Они представляют собой сообщества несколько другой направленности, но структурно похожи на флагманские комплексы «Джей-Электро».