— Лучше пока не напрягать мышцы, — посоветовал Юрий Геннадьевич. — У нас завтра важные встречи. Сегодняшние, по понятным причинам, пришлось отложить. Да… Я пока ограничил распространение подробностей ммм… инцидента по линии диппредставительства. Поэтому в СМИ ограничатся только общими фразами. Не удивлюсь, если они представят дело как совместную спецоперацию.

— Да пусть.

— Хорошо, что вы так это воспринимаете, — кивнул Юрий Геннадьевич. — Нам сейчас лишняя шумиха ни к чему.

— А как Николя?

— Огурчик! Ни царапинки. Это уже третье покушение на него. В этот раз реакционным силам пришлось ангажировать суперпрофессионалов. Но даже они не могли предугадать, что рядом с клиентом окажется инспектор Юстициона.

— Они хотели его убить?

— Вряд ли. Скорее пленить и использовать, как наживку, для шантажа. В любом случае, в случае успеха предприятия этих головорезов, ничего хорошего Перрона не ждало.

— Но ему же теперь требуется защита?

— Не волнуйтесь, Все меры приняты. Николя теперь на программе защиты свидетелей. С ним всё будет в порядке.

— Хорошо, если так. А как случилось, что полиция прибыла так быстро?

— Коптер, — пояснил Стрелков. — Догадливые подростки почти сразу же повесили его над местом схватки, и он начал передавать картинку прямиком на полицейский канал. Кстати, благодаря этому, у стражей порядка не появилось никаких каверзных вопросов, все было чётко зафиксировано в реальном времени… Скажите, Влад, если не секрет, а как вы догадались, что эта пара совсем не те, за кого себя выдают?

— Колени.

— Что? — бровь Стрелкова удивлённо поползла вверх.

— Я обратил внимание, что колени у «старушки» никак не тянут на девяностолетние.

Некоторое время Юрий Геннадьевич молчал, более ничем не выказывая своего потрясения.

— Поразительно, — наконец вымолвил он. — Полагаю, вас не зря мне рекомендовали. Сработаемся.

— А… переводчица?.. Мне показалось, что…

— Да, она появилась на месте ЧП почти сразу за полицией. И собиралась поухаживать за вами уже здесь в гостинице. Но я пресёк, — Стрелков посмотрел на него, как показалось Владу, многозначительно.

— Понятно, — протянул инспектор. — Неловко получилось с нашим графиком.

— Никаких проблем, — заверил дипломат. — Вы же теперь в глазах наших партнеров герой. А это только придаст нашей миссии политического веса. Думаю, что завтра начнётся основная часть переговоров. Поэтому советую вам всё же хорошенько отдохнуть.

Перед тем, как присоединиться к видеоконференции, у Черенцова по дальней связи состоялся разговор с Молниевским. С некоторых пор Клоттен функционально переподчинил агента под рабочим именем «Эмиссар», Дмитрию. Хотя формально Егор Алексеевич продолжал оставаться сотрудником внешней разведки.

Сейчас, раздавая дежурные приветствия участникам конференции, Черненцов продолжал прокручивать в голове беседу.

«Если отбросить всю эту конспирологию, — подумал он, максимально откидываясь в кресле в своём офисе, — то можно сказать, что наш пройдоха-резидент просто-напросто боится. Очевидно, что, в первую очередь, за себя. Люди такого типа слишком эгоистичны. Но нюх у Молниевского потрясающий. Поэтому, если он опасается за свою жизнь, значит под угрозой и то дело, которым он занимается в данный момент. А это очень, очень плохой знак».

— Сегодня должен закончиться первый основной раунд переговоров, — заявил Стерлинг, по обыкновению причмокивая губами. — В зависимости от этого нам предстоит определиться.

— Не стройте иллюзий, — заметил Черенцов. — Я видел этих русских. Вы ничего от них не добьетесь.

— Не согласен, — возразил Клоттен. — Существует дипломатический протокол. И официальное предложение. Они должны ответить, в любом случае! Игнорирование таких важных вопросов недопустимо по любым международным стандартам.

— Святая простота, — вырвалось у Дмитрия и он, чтобы сгладить ситуацию быстро пояснил: — В дипломатическом мире существует столько нюансов, что вы даже не поймете, что получили, по сути, отказ. Естественно, ответ будет. Но ещё раз говорю, не обольщайтесь.

— Во всяком случае, мы должны были использовать этот шанс, — сказал шеф ESC. — Вне зависимости от результата. Мало того, мы продолжаем параллельно подготавливать операции, которые зависят от исхода переговоров лишь косвенно.

— Пресловутый план «B»? — усмехнулся Черенцов.

— Есть и план «C» и план «D», если потребуется, — заверил Ганс.

— А вы не боитесь? — поинтересовался Дмитрий, рассматривая собеседников на огромном панно-экране. — Исключительно по-человечески. Нетрудно спрогнозировать, к чему приведёт воплощение этих ваших планов.

— А что такое, Демитрий? — осторожно поинтересовался Клоттен. — Мы, разумеется, не отрицаем возникновение локальных конфликтов. Но это была наша изначальная стратегия. Мы, во всяком случае, последовательны. Налажены коммуникации, проведена глубокая рекогносцировка, проверен личный состав. И в каждом аспекте подготовки мы превосходим противника. Мы последовательны, никакой непредсказуемости.

— Как там оно случится на самом деле, не сможет предсказать никто. Даже ALPHA-VIT.

— Откровенно говоря, это верно для прогнозирования любого глобального события, — заметил Майкл. — Мы стараемся быть максимально предусмотрительными. Что нам сообщает Эмиссар?

Вопрос Стерлинг адресовал Гансу, но тот на экране слегка склонил голову:

— Последнее время оперативную связь с ним осуществляет Демитрий, — признался он.

— Так что? — нетерпеливо переспросил шеф ESC.

Черенцов некоторое время не отвечал, раздумывая как бы половчее сформулировать свои выводы от последнего общения с Молниевским.

— Есть несколько неоднозначных моментов, — наконец, осторожно сообщил он. — В речах нашего резидента проскальзывает некая озабоченность, связанная с внутренней напряжённостью ситуации.

— Это нормально, — буркнул Клоттен. — Никто не обещал красивой жизни.

— Да, но ранее наш Эмиссар был более… целеустремлен, что ли.

— Это всё лирика, — отрезал Клоттен. — Не имеет отношения к делу.

— А в чём же причина, — поинтересовался Стерлинг, сверля с экрана взглядом своих маленьких глазок, — таких перемен?

— Полагаю, в первую очередь, в неопределённости, — предположил Черенцов. — Для такого рода операций любое, даже не очень обоснованное действие намного лучше расхолаживающего бездействия. Рекруты не дипломаты, без работы они начинают заплывать жиром.

— Ждать осталось недолго, — пожевал губами Майкл. — Сегодня будет известен результат переговоров, а уже завтра мы начнем заключительную стадию подготовки.

— Даже, если?.. — Дмитрий вскинул голову, быстро взглянув на Стерлинга.

— Даже, если!.. — подтвердил тот, а Клоттен, в свою очередь, усмехнулся.

Влад начал дремать, когда ожил его местный смарт-коммуникатор. Он, кряхтя, протянул руку, и, не вставая с кровати, поднес гаджет к лицу.

Неизвестный абонент.

Нажал на прием. Из точки доступа смарта развернулась небольшая проекция, и Исаев потерял дар речи.

— Олеська?! — кое-как выговорил он.

И тут же внимательней рассмотрел на маленьком изображении такое милое лицо жены; сейчас оно было в мокрых потёках, а рыжие локоны прилипли к щекам.

— Ты?.. — выдохнула она через громкий всхлип, — жив?!

— Олеська, что случилось?! — Влада бросило в жар. Ему показалось, что перед глазами все поплыло. Он мучительно сощурился, ловя фокус.

— Ты жив?! — повторила Колокольникова и всхлипнула в голос. — Мне сказали, что был какой-то бой. У вас там, в городе.

— Олеська, милая! — у Влада отлегло, как только он понял, что дело не в ней, а в нём. — Что за безумие? У меня всё в порядке!

— Покажи себя! — потребовала девушка. — Немедленно! Я не верю!!