— Хино… — тихо вымолвил Скифар, отведя взгляд.

Этого и добивалась девушка. Одним движением она вытащила пробку, запечатанную сургучом. Всё произошло так быстро и внезапно, что парень не успел никак отреагировать. Вся его воинская собранность куда-то пропала в эти злосчастные секунды. Когда он понял, что именно произошло, было уже слишком поздно. Оказавшись на свободе, чёрная жидкость начала закипать. Из колбы выходила густая дымка, которая тотчас растворялась в воздухе. Буквально через две секунды всё содержимое стеклянной баночки испарилось. Печать Чумы была сломана.

— Что ты наделала! — закричал Скифар.

Парень схватился за голову. Он не понимал, почему замер, и не предотвратил этого. Казалось, что в те мгновения, когда Хино срывала печать, его тело контролировал кто-то иной. Эта невидимая сущность заставила его отвлечь внимание, не позволила могучим рукам остановить эту хрупкую девицу.

— Я сделала то, что должна была, — благоговейно произнесла она. — Теперь Великий Онфескуррам сделает так, чтобы мы были навсегда вместе, мой спаситель!

Почему-то Скифар ожидал, что Химено кинется ему в объятия, постаравшись закрепить свой «успех» поцелуем. Однако и этого не произошло. Из-за пояса девушка достала кинжал. Только сейчас парень заметил, что дочь императора была одета не в платье, как это было обычно, а в сводные штаны и лёгкую рубашку. Обоюдоострое лезвие сверкало в свете огня факелов и ламп, освещавших помещение этим тёмным вечером.

— Что ты делаешь? — с ужасом в голосе спросил Скифар, глядя на то, как Химено крутит в руках оружие.

Хино ничего не ответила. Ей было нечего сказать. Вместо этого девушка поднесла кинжал к своему горлу. На её лице сияла искренняя улыбка. Она знала, что хочет сделать.

— Нет! — крикнул Скифар, попытавшись одним ударом выбить оружие из рук девушки.

Однако никакой реакции бы не хватило, чтобы спасти человека, чей разум был очарован силами тьмы. Рука Химено скользнула, и острое лезвие прошлось по тонкой коже, разрезая её. От уха до центра шеи открылась ужасная рана. Когда удар Скифара достиг цели, и кинжал отлетел в сторону, было уже слишком поздно. Кровь фонтанировала из сонной артерии, стремительно вытекала из разрезанной яремной вены. Красная жидкость запачкала лицо и белую рубашку девушки. Багровое пятно расползалось по шёлковым одеждам.

Скифар хотел кричать, но не мог. Он подхватил Химено на руки, пытался зажать ужасную рану своей ладонью. Ничего не помогало. Жизнь стремительно покидала тело девушки. Парень пытался сделать хоть что-то, продлить эти последние мгновения хоть на немного. Он понимал, что уже ничего не поможет, но всё же пытался сделать хоть что-то. На глазах воина выступили слёзы.

— Хино… — всхлипнул он, смотря на девушку, в глазах которой угасала жизнь.

В отчет на это Химено просто улыбалась. Он свято верила, что это — не конец, и великий Онфескуррам позволит ей жить дальше, дожидаясь на небесах своего возлюбленного. Но только не для самого Скифара. Он видел, как сознание её переходит во владения Ниир, а тело — к Руук. В конце концов, зрачки Хино замерли, дыхание остановилось, сердце перестало биться. Это был конец той самой идеальной жизни, которую успел прочувствовать воин пустынь.

26. Закат Империи

Ворота императорского замка отворились. Озлобленные революционеры ломились внутрь несколько часов, но никак не могли разрушить металлические конструкции, созданные выдерживать многонедельные осады. Кто-то открыл их изнутри. Толпа, вооружённая как воинским, так и самодельным оружием, ворвалась внутрь.

Яростные люди были готовы уничтожить всё живое и неживое в этой обители зла, найти каждого имперского прихвостня, и порвать его на куски. Ну и, конечно же, главной целью был сам тиран — Догэн Мин. Однако, не успели они и пройти дальше внешнего двора, как тотчас остановились. Ведущие солдаты встали как вкопанные, не позволяя остальным сдвинуться с места. Они заворожено смотрели на то, что предстало перед их глазами.

Прямо перед входом во дворец стоял человек, с ног до головы залитый кровью. Это был воин в латах, за его спиной были два изогнутых меча, а в ладонях он сжимал нечто непонятное. Лишь когда Скифар поднял свою правую руку, все увидели этот артефакт, который ждали узреть десятки лет. Отрубленная голова императора уставилась на толпу своими мёртвыми глазами. Позади воина, выставившего на показ своего поверженного врага, был огонь и дым. Горели покои самого императора. Он сделал это для того, чтобы никто не смел надругаться над телом его возлюбленной, что так и осталось там.

Толпа ликовала. Кто-то подхватил Скифара на руки, подбрасывая его в воздух, как главного героя новой страны. Другие люди устремились вглубь дворца, в надежде разграбить и уничтожить остатки злодейского логова. Весь двор был усеян трупами бойцов, которые поубивали друг друга. Из всей Имперской Гвардии выжил только Скифар, и, возможно, ещё пара сбежавших бойцов. Благо, воин успел заскочить в казармы, чтобы забрать из своего кабинета сумку со своим добром.

В голове Скифара отсутствовали мысли. За один вечер случилось так много всего, что его разум отказывался работать. Тело действовало на автомате. Минград погрузился в полную анархию и хаос. Воин пустынь брёл по уничтоженным улицам. Ноги его принесли в неизвестное место. Тело отказывалось дальше работать. Скифар не знал, где оказался. Он лишь нашёл кровать, и лёг на неё.

Тьма заполнила сознание Скифара. Вместе со сном пришли и старый знакомый. Воплощение Алдуса явилось перед лицом парня, стоило ему лишь закрыть веки. Колдун ничего не говорил, а лишь выжидающе смотрел на своего наставника.

— Я всех подвёл, — тяжело произнес Скифар. — Печать тьмы сломана. Чума на свободе.

Алдус ответил не сразу. Он несколько секунд обдумывал слова, сказанные воином. Маг почёсывал свою чёрную бороду, глядя себе под ноги.

— Не вини себя, Скифар. Ты выполнил свою главную цель, — произнёс он холодно. — Я почувствовал, что произошло. Твоё тело и разум не могли воспрепятствовать тому, что произошло. Смирись.

— Но ведь умрут люди! Ладно, у меня остался оберег от болезней, но что на счёт остальных?! К тому же это — первая треть Мрака! — закричал он, что есть мочи.

— Да, действительно умрут несколько миллионов людей. Но болезнь, какой бы она не была, не выйдет за пределы региона. Патоген не выживет в жарких пустынях, которые, к тому же, не плотно заселены. С севером дела будут хуже, но мы надеемся, что местные быстро примут меры, чтобы изолировать себя от центра Империи. Что самое важное, Ренессанс отгорожен Великим Хребтом, на всех перевалах установлены пропускные пункты, заражённые люди не пройдут.

— Почему ты так спокойно об этом говоришь?! — взбешённо ответил Скифар. — Вы же все за мир и добро! Тебе не жалко эти… миллионы человеческих жизней.

— Это действительно досадно. Мы не рассчитывали на такие жертвы. Но сделанного не воротишь. Мы проиграли эту битву с силами Мрака, но это не значит, что мы должны вечно скорбеть. Единственное, что мы обязаны сделать — это вычислить свои ошибки, и не допустить их повторения, — говорил он размеренно, не поддаваясь эмоциям. — В этой ситуации мы не учли прямое вмешательство Высшего. Если бы не он, операция прошла бы более успешно.

Скифару хотелось кричать во всё горло, но он не мог этого сделать. Парень понимал, что Алдус полностью прав. Всему виной Онфескуррам. Именно по его вине погибла Химено, его когтистая лапа высвободила первую печать. Холодный разум Скифара гасил его горячую ярость.

— А теперь, тебе надо выбираться оттуда, — произнёс колдун чуть громче обычного. — Ты завершил свою миссию. От имени всего Ренессанса тебе будут вручены медали, выдана собственность и деньги. Ты — герой своей новой страны, Скифар. Завтра утром отправляйся к восточным воротам Минграда. Там тебя встретит человек. Он поможет открыть пространственный разлом, и уже к вечеру ты окажешься здесь, в моём кабинете.