О, здрасте пожалуйста, и этот пернатый здесь. Уселся своей тушей на приоткрытую форточку, на самый краешек, клюв раскрыл и скрипит. То ли сам, то ли форточкой. А мурашки от сквозняка. И еще от того, что двое этих… слов не подобрать кого на первый взгляд отличались только оберткой, а на второй… И на второй. Разве что у того, что у двери еще и саквояж был, очень похожий на мою сумку, только побольше.

– Из, – сказал тот, что стоял поближе ко мне.

– Из, – отозвался тот, что подальше, шлепнул саквояж в угол, из бордового пальто вывернулся, небрежно бросил одежду куда-то в сторону. Не смотрел даже, куда, как человек, который точно знает, где у него в доме что. Прошел к креслу. Упал подтянутым задом на подушки, посветлел лицом, будто полдня в поезде в общем вагоне провел. Ноги вытянул, заметил присохшую грязь на сапогах, подобрал обратно. Наплюхал из стоящего рядом на столике графина в стаканчик, нюхнул, дернул бровью, сделал стаканом в нашу сторону и пригубил, блестя глазами.

– Как диванчик, пуговка? Удобный?

– Не успели проверить, – ответила я, разглядывая симпатичного наглеца.

А глаза-то другие. Синие, но не те. И волосы. И подбородок чуть не такой. Скулы мягче. Да и сам весь немного не такой, будто с того, что рядом со мной, чуть-чуть острые углы подобрали, а картинку светлее сделали на полтона.

Моргнула – одинаковые.

Снова моргнула – нет, не одинаковые.

Что за ерунда?

Выходит, я этой их маскировки в упор не замечала? Вижу же совершенно отчетливо – разные! Вот мой Из-Извер, чтоб ему икалось, черненький и пронзительноглазый, а вот Ризер – волосы-глаза светлее, черты лица мягче и подвижнее. Хотя, когда вошел, они мне как два отражения были. Будто их облики смешали и ровно на два разделили.

– Из, – сказала я, глядя на того, что в кресле. Прибывший кивнул и лучисто улыбнулся поверх стакана.

– Из, – повторила я, взглянув на того, с кем собиралась заняться непристойностями на диванчике, на котором сейчас сижу, потому что удержаться на ногах в такой ситуации нереально.

Несостоявшийся любовник попытался улыбнуться и виновато отвел взгляд.

– Изумительно, – подытожила я. – И кто из вас какой Из?

Звучало как бред. И выглядело так же.

– Эльзи…

Моего плеча коснулись. Моего голого плеча. Сижу тут как… как… как ласточка! Платье расстегнуто, корсет кружевами наружу, на голове, небось, гнездо, Кору на радость.

– Эльзи, послушай…

– Я – Ризер, пуговка, а этот негодный интриган – твой ненаглядный бывший супруг. Идиота кусок. Заварил кашу. Главное, я на корабль, а мне – вы что-то путаете, милейший, магиус Хант покинул Острова, а вы значит, кто такой будете? Буду магиус Даркести, говорю. Раз вариантов больше нет. А у меня доказательств требуют. Ну я им и показал, вот…

Ризер, настоящий, собрал пальцы щепотью ткнул вверх. Чпокнуло, запахло паленой шерстью, над рукой заметалось облако дыма и тут же развеялось.

– Эм… Бывает, устал. Но тогда получилось. Вихрь мглы. Не хуже чем у Извера. Мой поменьше, правда, но размер значения не имеет, главное, что встал уверенно и…

– И-и-и-и, – не выдержала я, утыкаясь лицом в коленки.

Извер тут же припал рядышком, пытаясь сграбастать в объятия, попутно поглаживая меня по голове, нервничал, старался утешить, что-то бормотал извинительное, вроде “самдурак” и “простиидиота” и в прочих грехах каялся, пока второй беззастенчиво ржал.

– Встал, – отвлекшись на секунду от меня и чуть скрежеща зубами произнес Извер товарищу, – и уверенно вышел.

– Я вообще-то у себя дома. Сам выходи.

– У-у-у-у, – заикаясь, провыла я, – уйди-и--ити-и-и. И-и-и-изверги. Оба! Уйдите оба!

Меня душил смех и слезы лились – истерика, как она есть.

Вот это я понимаю – развод. Развели так развели. А я дура, уши развесила. Руки у него теплые? Глаза красивые? Тянет? Что ж мне с мужиками так не везет-то? Что он там бормотал? Заревновал? Психанул? Подписал на нерве, а как мозги на место встали, Кор уже того, за барьер сиганул? А потом случайно все вышло? Это что же получается, Извер меня Ризером соблазнил и если даже у меня с Ризом ничего не было, то сегодня уже точно было бы? Изменить мужу с мужем… В голове не укладывается.

– Эльзи, солнышко…

– Руки убрал, – сказала я, выпрямляясь и выворачиваясь из рук Извера. Встала, стянув на груди платье, огляделась по сторонам в поисках пальто, но не нашла, шагнула к выходу.

– Эльзи…

Из вцепился за руку, но я опять вывернулась.

– Пуговка? – насторожился Ризер, приподнимаясь, но я уже рванула прочь. Плечом распахнула дверь, проскользила по площадке к лестнице.

– Кр-р-рах! – завопил Кор, метнувшись следом.

В макушку и лопатки толкнуло воздухом от его крыльев, словно поддавая ускорения. На ходу застегивая пуговицы я, промчавшись мимо уголка привратника, выскочила наружу.

Холодный воздух впился в лицо и шею, я замерла, но почуяв, что меня вот-вот отловят и заставят выслушивать оправдания по второму кругу, бросилась на другую сторону улицы, надеясь затеряться среди прохожих.

Экипаж появился словно из ниоткуда. Вскрикнул возница, резко натягивая поводья, заржали, вставая на дыбы, лошади, перед лицом мелькнули подковы… Удар. Темнота.

Не только Лиза

Был такой сон и было холодно. Я не могла пошевелиться. Даже моргала с трудом. Глаза были открыты, я чувствовала, но ничего не видела. Только слышала голоса, больше похожие на рой гудящих ос, и неприятное металлическое позвякивание. Затем кто-то наклонился надо мной, я моргнула. Светлое пятно оказалось лицом. С глазами. Яркими синими глазами в прорези хирургической маски. Маска шевельнулась, будто человек что-то сказал, и снова стало темно.

Затем шум. Гулкое эхо. Меня везли и колесики каталки чуть щелкали, когда попадали на перемычку. Свет от плоских ламп на потолке растягивался, как растаявшая на солнце ириска. Я все еще не могла шевельнуться. Опять темно.

Палата. Тело было тяжелым, будто налилось водой. Будто я вся из воды. Этакий пузырь. Кажется – шевельнусь и схлыну, растекусь по полу.

– Лиза, вы меня слышите?

Снова маска и глаза те же. В них провалиться – как нечего делать. И голос приятный. Теперь слышу.

Я попыталась сказать, но мне мешало. Трубка.

– Моргните, если слышите.

Я моргнула. Это было тяжело. Тяжело моргать, когда у тебя веки из воды.

– Храбрая девочка, вы молодец. У нас все получилось. Теперь не смейте меня подводить, поняли? Держитесь дальше. Сейчас можно поспать. Спите, Лиза.

Его рука коснулась пальцев и я провалилась в очень странный сон.

Я отчетливо помнила, как вошла и увидела их в обнимку, очень тесно друг к другу, за миг до поцелуя. Голова Филисет была запрокинута, глаза закрыты, а губы – наоборот. Это было красиво. В этот момент они оба были очень красивы: и Филисет, и генерал Хант. И было отчетливо понятно и по их позе, и по лицам, что связь не мимолетная, не внезапный порыв двух взрослых людей – любовь. Очень зрелое, давнее и проверенное чувство.

Наверное, мой взгляд меня выдал: я смотрела слишком пристально. Не осуждала, мне было жаль, что не мой муж обнимает меня сейчас так, как Алмартен Хант мою свекровь. А еще платье. Я подалась назад и нижняя юбка из тафты зашелестела. Довольно громко. Вот тогда Филисет вздрогнула, обернулась, побледнела и бросила в меня мглой с обеих рук.

Затем провал и сразу – комната и диван. Я лежала и шевельнуться не могла. Глаз открыть – тоже, но пальцы на висках чувствовала отчетливо и понимала, чьи они.

– Филис! Ты с ума сошла! Ты могла ее убить. Кто тебя учил, так безобразно бросать темный флер? – взволнованно возмущался Алмартен.

Он сидел рядом со мной. Надо мной. И кажется то, что я приняла за подушку у меня под головой, было его бедром.

– Она нас видела, Март! Я просто… Я просто запаниковала, – слышать срывающийся нервный голос Филисет было странно, она никогда не позволяла себе демонстрировать неуверенность в чьем-либо присутствии.