– Эльзи!

Из… Изверг! Зачем так встряхивать! У меня мозги в моей маленькой черепушке едва удержались и голова кругом пошла. Я возмущенно пискнула и поняла, что это уже не салон экипажа, а помещение. Меня ссадили на полку.

– Кор! – рявкнул Даркести и гадская птица прижала мне крыло лапищей, а я уже намылилась сигануть под потолок подальше от света и шума. – Кор, держи ее крепче.

Звук сдвигаемой мебели продрал по нервам. Ворон щипнул за хвост, чтоб я не расслаблялась. Больно! У меня такой маленький милый хвостик. Безумно хотелось спать, есть, кусаться и все сразу, а мне мешали! Ам! Фу… Зубы сомкнулись на широком кольце на лапе Кора и в ответ меня снова щипнули за хвост, еще и за ухо дернули. Я рявкнула страшным мышиным рявом прямо в клюв этому поганцу, птиц свел глаза в кучу, тряхнул головой…

Побег не удался. Из меня изловил. Вокруг стало темно, как когда мы с ним возились на складе, но совсем неуютно.

– Ни звука, поняла меня?

Голос тоже был неуютный. Я постаралась кивнуть. Кажется, получилось.

– Я сейчас тебя отпущу. Постарайся не двигаться и, уж тем более, не удирать. Сосредоточься. От этого зависит твоя жизнь.

Я вцепилась когтями в пол. Хорошо, что тут паркет. Хотя, я бы и в камень вцепилась. Не хочу быть мышью. Хочу обратно. Очень, очень, очень…

Очень холодно. Тошнит. Почему так холодно? Все плывет. Где я? Запах странный. Свечи? Какая-то трава жженая. В горле першит. Я лежу? Я лежу… Подняться… Руки дрожат. Глаза не разлепить. Разлепила. А толку? Глаза? Руки? У меня руки! Получилось!

Я рванулась и тут же попала в другие руки. Прикосновение обожгло, но так хотелось согреться, что я приникла ближе. Ощущение ткани на коже было неприятным, спина все равно мерзла и дрожащие ноги и за… Я голая!

– Эльзи! Тише. Ты умница. Сейчас.

– И… Из?

– Да, родная, это я. С новым рождением, малыш, – он говорил и укутывал меня во что-то мягкое, затем поднял на руки и куда-то понес. – Сейчас согреешься.

– Почему темно?

– Тьморок, в темноте не так мерзко, от света тошнило бы сильнее.

– Куда?

– В ванную. Горячая вода помогает лучше всего

Вода? Вода это хорошо. Воды хотелось.

– Пришли. Теперь осторожно… Вот так. Садись.

Он помог мне устроиться в глубокой ванне, и я тут же потянулась губами к воде, которая касалась подбородка.

– Нет-нет, это пить не стоит. Вот держи.

В протянутом бокале оказался какой-то кисловатый, но приятный напиток, тошнить перестало и даже сил прибавилось. Мерзкая дрожь растворялась в воде. Сидящий рядом Извер, перебирал мои волосы. Допив, мне захотелось опустить затылок на край ванной. Плеснула вода. Голова коснулась подставленной руки. Дыхание пощекотало влажную кожу на шее и щеке.

– А долго? Долго будет темно? – спросила я, чувствуя, что что-то происходит. Что-то важное. Или вот вот произойдет.

– Какое-то время, – отозвался он и прижался виском к моему, вздохнул, судорожно сглотнул, будто ему было тяжело дышать. – Эльзи, моя нежная Эльзи… Я едва снова тебя не потерял.

Рука легла на плечо и я накрыла ее своей. Может и хорошо, что темно? Не видя его, мне проще будет решиться на то, чего мне сейчас хочется. Глупо? Может быть. Опрометчиво? Это факт. Просто адреналин и благодарность? Не исключено. Но этого хотелось именно мне, а не телу, которое я больше не чувствовала чужим..

Из… Я его не вижу. А он?..

– Из?

– Да? – его губы поймали мочку уха, оставили прикосновение чуть ниже.

– А ты сейчас видишь мой скелет или немного больше? – прошептала я.

– Вижу. Твой скелет, – он улыбался и продолжал оставлять на коже невесомые прикосновения, которые и поцелуем не назовешь, но от которых все внутри замирало в сладком предвкушении. – Он изящный. – Снова улыбка. – А все остальное можно найти и так.

– Из… Ты правда меня любишь? – Снова плеснула вода, потому что я чуть развернулась и кожей лица чувствовала его рядом и видела мерцающие искры в его глазах.

– Всем сердцем, а еще я очень по тебе скучал. Поцелуешь меня? Разочек?

– Ты снова меня соблазнил, Извер Даркести, – прошептала я.

– Ты очень соблазнительная, да. Сложно устоять. Но это было даже полезно. Для тебя. Ты как следует почувствовала свое тело. Не без моей помощи, конечно же.

– Ты кошмарно наглый и невыносимо назойливый тип, но я… я тебя...

– И я тебя, малыш, – Из погладил меня по лицу, легонько коснулся лба и сомкнутых ресниц.

Мы были в спальне наверху, где продолжилось то, что началось в ванной. Я точно знала, что тьморока больше нет, но было так хорошо, что глаза открывать не хотелось. Руки Извера перебрались на спину и даже несколько ниже, поцелуи становились все настойчивее.

– Что это ты делаешь?

– Обнимаю свою жену. Целую свою жену. И собираюсь сделать кое-что еще. Устроим новый медовый месяц? Закроемся здесь недели на две, будем ходить в простынях, принимать ванну вместе, любить друг друга до изнеможения, спать в обнимку, иногда питаться бутербродами или что-тут есть в кладовых? Помню, как мы пытались приготовить нормальный обед, затем немного увлеклись, и он порядочно подгорел, но все равно было вкусно.

– Ты голодный?

– Очень, готов проглотить тебя целиком. Прямо сейчас.

– Из?

– Да, родная? – тут же отозвался он.

– Я должна сказать тебе кое-что. Кое-что очень важное. – Я смотрела. Сейчас мне важно было видеть его глаза. – Из, скажи мне, ты действительно меня любишь? Действительно любишь меня? Меня сейчас? Такую, как сейчас?

– Эльзи, я любил тебя, даже когда ты была мышью, что за беспричинная паника? Да, я люблю тебя такую и сейчас буду любить снова, чтобы ты…

– Из, я – не Эльзбет, я – Лиза. Лиза Фламер, это мое имя, настоящее, я…

Рука на моем плече превратилась в тиски. Я слышала, как замерло его сердце, потому что мое тоже почти остановилось, а глаза в которые я вглядывалась – остывали. Гасли теплые искры, пронзительно синие омуты затягивало ледяной коркой осознания.

– Это… правда?

Он не хотел верить. До последнего не хотел верить, но так было бы не честно. Нельзя начинать новую жизнь с обмана, даже если тебе от этого станет хуже. Я и так малодушно позволила себе лишнее. Позволила себе быть с ним до правды о себе. Мне было сложно ответить, боялась, открою рот и совру снова, поэтому я кивнула.

– Подменная душа, – бесцветным голосом произнес он, руки соскользнули.

Надо отдать ему должное. Он не стал ни отталкивать меня, ни обвинять, ни выставлять за порог, как сделали бы многие, как сделала его мать в мое первое утро в этом мире. Он встал и стал одеваться. Натянул штаны и рубашку, вышел. Я сидела, обняв колени, шевельнуться было страшно. Но необходимо.

Извер вернулся с платьем и прочим, сложил все на краю постели, стараясь не смотреть на меня, и снова вышел. Я понимала. На моей коже все еще осталось ощущение от его рук, следы от слишком страстных поцелуев, точно так же как мои на его. А еще ему больно. Очень. Больнее, чем мне сейчас во сто крат. И это я тоже понимала, но первое, что вырвалось у меня, когда не без труда одевшись, я покинула спальню и спустилась, Было:.

– Ты сказал, что любишь меня. Такую, как сейчас.

Мне тоже не хотелось верить.

– Я люблю… Я любил… Люблю мою жену Эль-Лизбет Фламм-Даркести. А вас, Лиза, я не знаю.

Извер Даркести, высокий, красивый, желанный и такой далекий стоял посреди холла. На полу расплывались какие-то линии, лужицы расплавленного воска безнадежно испортили паркет. Здесь все еще странно пахло.

– Познакомимся снова? – усмехнулась я, подойдя ближе. Под ногами чуть скрипнуло, длинный подол платья собрал на край мелкую черную пыль, оставшуюся от тьморока. Будто траурная кайма.

Из долго молчал, потом горько улыбнулся.

– Это достойное наказание за мою ошибку. Лучше и придумать было нельзя.

– Я не хотела этого. Оказаться здесь и стать ею.