Раз, два, три, спокойно, не пропуская, не ускоряя темп, четыре, пять…

На пятидесятой секунде Кешам будничным тоном сказала:

— Все. Наши зачистили периметр.

— А ракета взлетела? — тревожно спросила Даари.

— Не знаю, не видела. Драги уцелел, Солоро послала мне сообщение, что все чисто. Но я собираюсь на всякий случай добраться до бункера, там сниму защиту.

Даари хотела скомандовать «Нет, снимай сейчас!», но прикусила язык. Телохранительница все равно ее не послушает — не имеет права послушать. Так нефиг ставить в неудобное положение и себя, и ее.

— А сколько еще до бункера?

— Минуты две.

Эти две минуты показались Даари самыми долгими в ее жизни. Не из-за нервов даже, а оттого, что воздуха внутри маленького шара уже катастрофически не хватало. То есть это только так казалось — на самом деле шар мог поддерживать Кешам в течение нескольких часов, так что даже для двоих запас был — но духота сделалась нестерпимой.

Кешам сняла защиту перед КПП на входе в защищенный бункер командного состава. Миновать КПП она не могла: там стоял амулет, обнаруживающий такие же замкнутые пространства, в которое она поместила Даари.

Дежурный службист ощутимо облегченно выдохнул при их виде:

— Ваше величество! Капитан Нагтарх! Вы живы! Целы? Лекарей вызвать?

— Какие к бесам лекари, — отмахнулась Даари. — Запуск произошел?

— Так точно, — ответил парень и улыбнулся. — Строго по графику!

«А я ведь не соврала, — подумала Даари. — У меня и в самом деле отличная команда!»

Неважно, насколько ты торопишься — в защищенный бункер нельзя влететь на крыльях ярости, чеканно печатая шаг. Только неторопливо и осторожно зайти, делая паузу перед каждой монументальной дверью, а то иногда еще расписываясь в пропускных журналах. За это время можно любой гнев если не остудить, то хотя бы обуздать. Что же касается тревоги, то на нее ожидание имеет исключительно стимулирующее воздействие.

Когда перед Даари открылась дверь в предбанник перед центром управления, она уже была готова ко всему… Ко всему самому плохому. Но, еще пуще, чем перед сотрудниками канала оповещения, ей нельзя было показывать тревоги перед группой контроля и управления. Там были не только ее сотрудники — в большинстве своем команда Алата — однако Даари там знали и вроде бы уважали. Не в смысле как Императрицу, это-то само собой разумеется, а как начальника космодрома.

Когда она вошла, то ожидала, что огромный зал будет гудеть. После удачного запуска тут обычно празднуют и открывают шипучие вина. Что будет сегодня, сказать трудно, но никак уж не тишина!

Однако именно тишина-то ее и встретила. К счастью, не зловещее молчание запустения — то и дело раздавался шелест бумаги или клацание клавиш. Но ни легкого гула разговоров, ни чьей-то торопливой беготни туда-сюда — нормального рабочего фона большого помещения-амфитеатра, в котором за магстанциями работает одновременно человек тридцать. Люди работали, склонив головы, напряженно и так, как будто от этого зависела их жизнь. (Что, зная нынешнего начальника смены, вполне возможно было правдой). Правда, несколько лиц все же повернулось к ней, когда она вошла.

— Госпожа! — воскликнул кто-то. — С вами все в порядке, слава богам!

Его тут же поддержал нестройный хор голосов, но празднование немедленно пресек генеральный контролер запуска, поднявшийся со своего рабочего места в конце кабинета.

— Возвращайтесь к работе! Мы благодарны всем высшим силам, что императрица уцелела. Но отвлекаться некогда, враг только этого и ждет. Внеочередная проверка всех систем, и спутника, и носителя, и космодрома — вперед.

Он произнес это тоном, которому Даари отчаянно завидовала. Вот уж командный голос так командный голос! Разговоры стихли едва ли не быстрее, чем можно добиться магией. Алат поставил начальником смены контроля запуска своего лучшего человека — немолодого, очень ответственного, работавшего еще при Лотарре. Он тут же — по привычке, сформированной десятилетиями разгребания форс-мажоров, не иначе — велел своей команде дистанционно проверить все, что только возможно. Может быть, зря. Даари бы, пожалуй, дала людям психологическую разрядку после пережитого ужаса. Все равно теперь, когда ракета взлетела, ничего сделать толком нельзя…

«Нет, — дошло до нее, — можно, и контролер отдал приказ правильно. Почти наверняка атака кротов на космодром — только часть более разнообразных проблем, которые устроили неведомые диверсанты… Как минимум, кого-то изнутри они подкупили или сломали, раз смогли пройти периметр. Может быть, и какие-то сюрпризы в сам космический маготех заложили. С ракетой-то уже поздно, она работает всего около семи минут, а вот в аппарате доставки спутника если где-то что-то намудрили — удаленной проверкой это еще можно найти и попытаться исправить».

А где, кстати, Сантир Алат? Он ведь должен был тоже находиться в бункере…

Кешам, которая тенью следовала позади, тронула Даари за рукав.

— Госпожа, Солоро передает, что вас ожидают в конференц-зале.

Раири Солоро, бывшая демоноборка, не была телохранителем Даари в том смысле, что не работала непосредственно с ней в контакте. Зато она отвечала за ее охрану, разделяя обязанности со специалистом дворцовой СБ. Именно поэтому у нее имелась индивидуальная связь с Кешам через особый защищенный амулет. Вообще-то, у Даари тоже такой был, в сережке. Но почему-то не сработал… Наверное, вышел из строя во время нападения кротов. Хотя… погодите-ка… Вашу ж мать!

Даари вскинула руку к левому уху и снова поправила серьгу, с помощью которой подавала сигнал журналисту. Так и есть: в ухе сразу же зазвучал голос Раири:

— … И замени амулет госпожи, но не сейчас, а когда выйдет с переговоров, у них там что-то приватное намечается…

— Я тебя слышу, Раири, амулет в порядке, — довольно сухо ответила Даари. — Выключила нечаянно.

Блин, оказывается, совершенно зря мучилась в темноте и безвестности, пока они добирались сюда. Могла бы оказаться в курсе дела раньше.

— Очень рада, госпожа Дайки, — весело сказала Раири. — Теперь выключайте снова, потому что Владыка просил полную конфиденциальность.

— Владыка⁈ Он здесь?

Когда успел добраться? Он же должен был сейчас быть в Ло-Саароне, на церемонии открытия очередного Большого Турнира — тот в этом году юбилейный и какой-то особо пышный. Даари сама и предложила эту затею, благо, за последние годы поднаторела в пиаре: создать дополнительный инфоповод, и если со стартом ракеты что-то пойдет не так — ну, можно будет посвятить большой информационный сюжет Академии, а старт представить как опытно-испытательный.

— Нет, он на связи, — просветила Раири.

— Хорошо, сейчас выключу. Доложи мне только быстро, что с космодромом? Какие разрушения, сколько жертв?

— Насчет жертв пока не ясно, как минимум трое боевых магов убито плюс один журналист, по техникам пока собирают инфу. Есть раненые, один точно тяжелый. Из строений космодрома устояли…

Пока Раири торопливо докладывала, Даари поспешила узким проходом (узким, потому что в случае нападения он должен был дополнительно отсекаться от остальных помещений бункера) в комнату, которая и впрямь значилась в документах как «конферец-зал» — но в обиходе называлась исключительно «чертежная». Обычно там нельзя было увидеть стен из-за развешанных планов, схем и даже на скорую руку созданных визуальных иллюзий.

Вопреки распространенному мнению, далеко не все конструкторы и специалисты по запуску ракетной техники — маги, но их все же достаточно, чтобы на любом совещании нашелся умелец, способный быстренько визуализировать упрощенную трехмерную модель прямо в воздухе. Даари привыкла, что, заходя сюда, иной раз приходится отгонять эти модели прямо руками, чтобы всплывали ближе к потолку, как воздушные шарики.

Сегодня в чертежной было девственно чисто и пусто. Даже карандаши и стилусы не рассыпаны по столу, как обычно, а аккуратно собраны в стаканчики. Вместо десятка маленьких визуальных иллюзий на стене горел один нормальный стационарный экран на кристаллах, и с него, увеличенное в несколько раз, смотрело лицо Владыки — в его тронной форме, златовласого и златобородого мускулистого мужчины лет сорока. Кажется, Даари никогда не приходилось видеть этот облик, обуянный яростью. Ее взгляд буквально примерз к искаженным гневом правильным чертам.