Ого! Три ставки за пятиклассного монстра! Это прилично. Вообще-то, тварей пятого класса Лемар до сих пор не добывал, максимум седьмого. А вот прорывы все-таки уже делал, и в глубине души был согласен — не так уж это и трудно. Микропорыв так же легко залатать, как и открыть, по крайней мере, с его навыками.

А кроме того, такая большая сумма одним куском позволит расплатиться с долгом. Как так получилось? Лемар каждый раз обещал себе, зарекался, что забудет дорогу в игорный дом. Но снова и снова, раз за разом, когда ему немного не хватало, срывался «в самый последний раз». На прошлой неделе поддался какому-то безумию, попытался в долг отыграться. К счастью, в приличном месте, не в таком, где у тебя за проигрыш конфискуют внутренние органы. Но все-таки до первого числа нужно было внести остаток суммы.

Не следовало, конечно, идти даже в приличное место, кто бы спорил. Ему все казалось, что если он купит такой же дом, как был у них раньше, и оплатит кредит за лечение сына, Роана к нему вернется…

Да, он покончит с долгом, больше никаких игр. И будет копить, и понемногу отдавать Роане на кредит. Сколько раз уже обещал себе. Пусть это не впечатлит ее, как впечатлила бы большая сумма сразу, и вряд ли она сразу вернется к нему, но разве не его долг, как мужчины, заботиться о своей семье?

Все-таки у Лемара хватило благоразумия не соглашаться сразу.

— Мне нужно посмотреть параметры прорыва.

— Разумеется. Я уже вам их выслала.

В узоре на магфоне, через который Лемар общался со «всратыми чайками» (про себя Лемар называл их именно так) имелась и форма для пересылки данных. Он начал просматривать параметры, и они нравились ему все меньше и меньше. Какой-то странный прорыв получался. Не сказать, что особенно большой, но очень высокоэнергетичный. Пожалуй, тут и правда справится только ранговый маг. Но зачем открывать такой странный портал ради извлечения твари? Кстати, а что за тварь им нужна?

— На этот раз твари не нужно, — сказала кураторша. — Только эффекты от самого портала.

— Мне это не нравится, — покачал головой Лемар. — Слишком хитрая плетенка, я половину узора не понимаю. — (На самом деле он не понимал примерно две трети узора, если не три четверти, но сознаваться было стыдно.) — Такие вещи положено делать с подстраховкой, а я тут один.

Кураторша немного помолчала. Лемар уже успел испытать облегчение пополам с сожалением — эх, хорошая сумма все-таки уплывала из рук! — как вдруг собеседница сказала:

— А еще мы предлагаем вам бонус за успешное удержание параметров прорыва. Хотя бы четверть часа продержитесь, получите премию. Еще пятьдесят процентов процентов.

— От стандартной ставки?

— Нет, от всей суммы.

Ого! Тогда и в самом деле можно будет отнести эти деньги Роане. И не будет так стыдно проведать сына…

Лемар сжал зубы. Предчувствие опытного мага, пусть и занимавшегося всю жизнь более-менее рутинными операциями, било тревогу. Предчувствие опытного, хоть и невезучего игрока — тоже. Но… обратный поезд все равно будет только послезавтра. Он все равно забрался в такую глушь. Почему бы не попробовать?

Кроме того звенело в душе честолюбие. Как-никак, сложнейшая штука. Никогда еще Лемар не плел таких плетенок, которая требовалась тут. Даже на квалификационных экзаменах на второй ранг.

— Ладно, — сказал Лемар. — Я подумаю.

— Еще одно требование, — проговорила кураторша. — Нужно, чтобы открытие прорыва совпало с важным докладом на нашей конференцией. Начинать надо строго в отведенное время. Иначе надбавки не получите. В инструкции все указано.

— Разберусь.

— Ладно. Тогда звоните, если будут вопросы!

С этими словами всратая чайка отключилась.

Лемар остался один в солнечном весеннем вечере, наедине с собой и природой, будь она неладна. Вздохнув, он принялся изучать инструкции. Хм, а запустить-то все надо уже к раннему утру. Почему, интересно? Сказала же, что в Локарате конференция будет, а там тот же часовой пояс… Не лень им в восемь утра начинать? Хотя… начнут они, скорее всего, ближе к десяти, просто им нужно, чтобы эффекты накопились. Еще собрать данные и обработать результаты. Но почему тогда не сегодня?

Ладно, что гадать, лучше поподробнее прочесть спецификации, может быть, станет яснее. Тем более, плетенка реально сложная. Как бы не всю ночь плести пришлось. А-а, наверное, поэтому заранее и не сделали. Плести долго, собрали участников они только под самую конференцию — небось, накладка на накладке, вовремя не получилось. Ладно, не его дело. Мутные, конечно, господа, но за такие деньги можно и постараться.

Постепенно, все глубже погружаясь в исследование плетенки, Лемар успокаивался. Да, сознательно создавать Прорыв, да еще такой сложный, ни один здравомыслящий маг не согласится. Что-то тут не так. Но компонента волевого контроля в плетенке была не просто сильна, она параноидально зашкаливала! Если Лемар понял верно, автор этой схемы предполагал, что маг в центре плетенки сможет буквально мановением пальца контролировать все аспекты прорыва, от его мощности и ширины до… да, пропускной способности. И в любой момент он, Лемар Барит, сможет этот прорыв закрыть. По желанию.

Правда, ему не совсем был понятен цепной компонент — очевидно, предполагалось, что несколько прорывов будут объединены магическими каналами в цепь, что-то вроде пресловутой Сети. При этом каналы будет делать не Лемар, другой маг. И это было уже тревожней. Паук в центре паутины…

Но, с другой стороны, если Лемару что-то так уж сильно не понравится, он всегда сможет со своего конца эту связь порвать. Правда, тогда ему могут не заплатить… Ну что ж, зато, может быть, если им не понравится его работа, слезут с его горба? Не киллера же наймут. Зачем на него тратить киллера.

Подумав так, Лемар развеселился. Тоже мне фантазии! Кто же будет убивать такого ценного кадра, как маг второго ранга, пусть и не входящий ни в какой Клан? Разве только государство может казнить за особо тяжкие преступления, и то — чаще к исправительным работам приговаривают.

Поглядев на часы, Лемар увидел, что времени до ночи, когда надо будет приступить к плетенке, еще довольно. На свежем воздухе его разморило, читая инструкции, он позевывал.

«Залягу в палатку и высплюсь, — подумал он. — Надо только будильник на полночь поставить…»

Сказано — сделано. Расстелив спальник и окружив себя парочкой согревающих амулетов, Лемар блаженно вытянулся на походном лежаке.

Снилась ему Роана.

На губах Есуа цвела хищная улыбка.

Что поделать! Свободный и прекрасный танец в небесах был ей недоступен сейчас так же, как и горячий вязкий вкус плоти еще живого дикого кабана на клыках. Человеческое тело проигрывало как в выразительности, так и в способностях испытывать истинные удовольствия. Эмоции же требовали выхода.

Пожалуй, улыбка драконицы могла бы кого-то напугать. Но в лифте с верхнего этажа на первый она ехала одна — к счастью или к сожалению. Качественный старомодный ужас слабого зависимого существа взбодрил бы ее еще сильнее.

Гостиница в Локарате мало походила на постоялые дворы и убежища, к которым привыкла Есуа в дни своей юности — когда она не брезговала развлекательными вылазками в укромные уголки, где человеческие племена прятались от драконьего ока. Сейчас здесь маловато было странствующих воинов, затевающих драки, бродячих проповедников, призывающих склониться перед господами Владыками Неба, и уличных музыкантов, выпрашивающих подаяние. Хотя с последним еще как поглядеть… Изучая социальную организацию «Цивилизации», Есуа заключила, что многих так называемых исследователей и научных сотрудников не так далеко ушли от бесприютных потешников, работающих за миску похлебки. Просто пели совсем другие песни.

В холле, у самого лифта Есуа уже встречали: когорта организаторов, человеческие администраторы ее великого плана. Ограниченно полезные скоморохи. Женщина и двое мужчин. Все трое нервничали, но по-разному. Мужчины предвидели почести и богатства для себя лично, но опасались гнева высшего существа. Женщина… женщина как будто готовилась к чему-то или пыталась собраться переде чем-то. А может быть, обоняние Есуа сбивал этот сверхкороткий гормональный цикл человеческой самки. Впрочем, поклонилась самка ниже всех. Заменить людей на драконов — и Есуа чувствовала бы себя главой Созвездия или бабушкой большого рода. Эти же пресмыкания оставляли в сердце горечь: до чего я докатилась!