И Ричард гадал почему. Часами вышагивая из угла в угол, он мог только обдумывать, кто такой Ханнис Арк на самом деле. Он наверняка преследует некую важную цель. Ричард понимал, что Сулакан жаждал вернуться в мир живых, чтобы осуществить свои замыслы. Послание Наджи вполне ясно сообщало о стремлениях императора.

Ричард посмотрел на перстень, который ему оставила Магда Сирус. Он знал, чего хотел Сулакан, – разрушить Благодать.

Ричард снова начал мерить камеру шагами. Ему была ясна цель Сулакана, но в чем заключалась роль Ханниса Арка? Он был не из тех, кто стал бы просто льстить духу Владыки, и наверняка вынашивал собственный замысел, преследовал свои интересы. Ричард знал, что люди вроде Ханниса Арка всегда хотят одного – власти. Символы, вытатуированные у того по всему телу, говорили о том, что он готов на многое ради власти. Арк увяз в темном оккультном колдовстве по самое темя.

И, разумеется, после окончания войны и воцарения мира – по крайней мере до тех пор, пока барьер, сдерживавший полулюдей, не рухнул, а Ханнис Арк не воскресил их Владыку – единственная реальная власть оставалась у Д’Харианской Империи. Прибавить сюда желание убрать Ричарда с пути – и цели епископа Арка становились очевидны.

Тот возжелал стать Магистром Арком и возглавить Д’Харианскую Империю.

Помимо бесцельного блуждания из одного конца камеры в другой Ричард то и дело приближался к проходам, перекрытым зелеными завесами. И возле каждого окликал, надеясь вновь услышать Зедда или вообще хоть чей-нибудь голос, желая убедиться, что они еще живы. Он кричал до хрипоты, но ни разу не получил ответа. Рядом с ним заключенных не было.

Ричард старался не считать это дурным знаком.

Он вновь задумался о целях Ханниса Арка и духа Владыки и спросил себя, не могли ли они уже уехать. Будь Ханнис Арк еще здесь, он, разумеется, спустился бы позлорадствовать и помучить своего пленника.

Ричард подумал, что его могут держать в качестве донора свежей крови, которая, возможно, требуется трупу Сулакана, чтобы иногда набираться сил. Возможно, император выжидает, желая понять, понадобится ли ему еще кровь. Они могли не знать этого точно, оттого и не убивали Ричарда.

Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Сулакан спустился за свежей кровью. Если бы представилась такая возможность, Ричард воспользовался бы ею. Следовало разорвать этот ходячий труп на кусочки, пусть и голыми руками, пусть даже зубами, если потребуется. Духу он не навредит, но ведь плоть уничтожить можно, а это уже кое-что.

Понимая, что попытка будет стоить ему жизни, Ричард все равно готов был заплатить эту цену, лишь бы остановить происходящее. К тому же его в любом случае собирались скормить полулюдям.

Он чувствовал магию меча, но тот был где-то далеко, и эта связь была бесполезна. Возникало такое ощущение, что она нарушена и ждет воссоединения. И хотя Ричард чувствовал свой меч, возможности до него добраться не было.

Будь меч ближе, Ричард призвал бы его. Он был связан с клинком и на некотором расстоянии мог притянуть его. Он уже делал так – притягивал меч. Но сейчас тот был слишком далеко, к тому же за зеленой завесой подземного мира. Даже будь клинок достаточно близко и Ричард призвал бы его, как прежде, меч попросту провалился бы в царство смерти и пропал навсегда.

Порез на запястье уже затянулся и начал заживать, но под кожей была чернота. Ричард заинтересовался: это из-за особенностей того ножа или из-за смерти, угнездившейся внутри его самого?

Хотя какое это имело значение? Он понимал, что уже совсем скоро шан-так разрешат разорвать его на куски. Видимо, их пока сдерживают, опасаясь, что Сулакану потребуется еще кровь. Всех других пленников, скорее всего, уже принесли в жертву, и время Ричарда придет совсем скоро.

Наверняка его скормят полулюдям раньше, чем прикончит яд. С мрачным любопытством он задумался, убьет ли яд сожравших его полулюдей, и решил, что, пожалуй, нет. Они ведь из третьего царства.

Привалившись спиной к стене и бросая от скуки мелкие камушки, Ричард размышлял, удалось ли убежать Саманте. Он не мог представить себе, что она сейчас делает так далеко от дома и в полном одиночестве. Что ж, по крайней мере она не попала в цепкие руки Ханниса Арка. Хотя нельзя ручаться, что она не наткнулась на перемещающуюся зеленую границу царства смерти и не угодила в лапы полулюдей.

Девушка страстно желала отправиться в поход с Ричардом, чтобы помочь ему и попытаться спасти свою мать. Ей хотелось внести свою лепту в эту схватку с опасностью, грозящей уничтожить весь мир. Хотелось исполнить долг волшебников, которые несли дозор в Стройзе. И она доказала твердость своих намерений.

Жалея, что оставил Саманту одну, – хотя, разумеется, у него не было выбора – Ричард ощутил укол вины. К сожалению, все, что он сумел для нее сделать, – приказал бежать, чтобы она спаслась.

Ричард устало присел у стены, сгорбился и уперся локтями в колени. Он чувствовал, что плен, боль от эйджила и беспокойство его измотали. И, разумеется, голод.

Но, что было хуже всего, он все больше слабел под действием внутреннего яда.

– Лорд Рал?

Ричард вскинул голову. Ему почудилось, что кто-то его окликнул. Сквозь зыбкую зеленоватую стену смерти проник далекий и глухой голос. Он подозрительно напоминал голос Саманты.

– Лорд Рал?

Во второй раз голос раздался ближе. Теперь Ричард убедился – это Саманта.

Он мгновенно вскочил.

– Лорд Рал?

Сейчас голос донесся прямо из-за завесы, закрывавшей основной вход в его камеру.

– Саманта, ты?

– Лорд Рал! Лорд Рал! С вами все хорошо?

– Да! Я заперт, не могу выйти. Камера закрыта завесой подземного мира.

– Я знаю.

– Как же ты нашла меня?

– Женщина в красной коже заметила меня в скалах неподалеку от места, где вас схватили.

– В красной коже? И она не попыталась поймать тебя?

– Я думала, она схватит меня и отдаст этим жутким полулюдям. Большинство их уже миновали место, где я пряталась. Эта женщина вышла из пещеры и догоняла мужчин, ведущих полулюдей. Но, заметив меня, знаком велела мне оставаться на месте и ждать. Не представляю почему. Я была напугана и не знала, могу ли ей доверять, но понятия не имела, что делать. Если бы я вышла, меня точно схватили бы. А через некоторое время, когда все ушли, она вернулась.

– И не схватила тебя?

Саманта мгновение молчала.

– Нет. Не знаю почему. Она долго смотрела на меня – полагаю, думала о чем-то своем. Я стояла дрожа, представляя, что она отдаст меня полулюдям, которых я недавно видела. А потом произошло нечто странное. Она наклонилась и сказала, где вы находитесь.

Ричард опешил.

– Так, значит, она с тобой и помогла спуститься сюда?

– Нет, она только сказала, где вас держат. Мне в ту минуту показалось, что она принимает очень трудное решение. А потом она ушла за остальными.

– Ты знаешь, куда они отправились?

– Мне показалось, что почти все направились на юг, к вратам, через которые мы пришли. Шан-так было столько, что казалось, будто движется сама земля. Они шли мимо меня весь день. Я видела не всех, поэтому не знаю, мог ли кто-то уйти не на юг. Но я точно знаю, что небольшое количество полулюдей осталось.

– И они все еще в пещерах?

– Да. Большинство. Мне потребовалось много времени, чтобы пробраться вниз, – произнесла Саманта с отчаянием. – Они тут везде, во всех пещерах. Иногда мне приходилось часами ждать, когда они уйдут.

– А сейчас они где?

– Не знаю точно, но могу сказать, что они патрулируют проходы. Лорд Рал, вы должны выбраться отсюда! Полулюди скоро вернутся. Они бродят по этим пещерам, словно призраки. Если я здесь останусь, меня схватят. Вы должны выбраться! Сейчас!

Ричард в отчаянии воздел руки.

– Саманта, я не могу! Полулюди умеют убирать зеленую завесу, а я – нет. Я не знаю, как выбраться, иначе не сидел бы здесь. Я в ловушке.