Природная наблюдательность помогла ему понять, что прямоходящие отличаются друг от друга характерами. Потому и пахнут они по-разному. Внюхайся — и не останется никакой загадки. Его хозяин, например, судя по запаху, справедлив и добр: если провинился, может отругать, а отличился — дать что-нибудь вкусненькое.

Как-то, вернувшись с рыбалки, Топ не нашел во дворе брата. Это не удивило его: и раньше бывало, что Лобастый пропадал до вечера. Но шли дни, а тот так и не появлялся. Хотя они и не были дружны, Топ скучал, пытался даже искать брата, но безуспешно. Неудивительно — охотовед увез его в город.

Подошло время, когда Топ начал смутно сознавать, что мир, в котором он живет, не его мир. Его настоящий дом — в лесу. Он был уверен, что именно туда ушел и брат. Теперь, когда его брали на рыбалку, он не следовал, как прежде, по пятам за двуногими, а, сворачивая с тропы, с каждым разом все глубже забирался в таинственную чащу.

Как-то рядом с ним из-под листьев вынырнул зайчонок. Перебегая короткими рывками, он вздрагивал и надолго замирал, принюхиваясь дрожащим от страха носиком. Увидев громадного зверя, малыш бросился наутек, однако Топ оказался проворней.

Схватив зубами бархатистый шарик, он съел свою первую добычу. В другой раз на него выбежал бурундук и изумленно уставился черными глазками-бусинками. Топ попытался схватить его, но стоило ему шевельнуться, как тот исчез: вроде только что был, а уже нет!

Набегавшись вволю, росомашонок возвращался к рыбакам.

Настал день, когда он отважился на самостоятельную вылазку. Верный ему Амур следовал рядом.

Углубляясь в лес все дальше и дальше, друзья рыскали по чащобе, взбирались на скалы. В заросшем молодыми сосенками горельнике тонкое обоняние Топа уловило волнующий дух. Память предков подсказала, что это запах большого зверя. Свернув на него, он вскоре увидел торчащие из травы беловатые кончики рогов, вздувшийся бок лося.

Топ был потрясен — впервые видел столько мяса сразу. И все оно принадлежало ему и Амуру. Это он нашел его и теперь никому не отдаст свою добычу! Молодой хищник наелся так, что живот стал похож на туго накачанный шар. Амур же не стал даже пробовать. Понюхав, сморщил нос и улегся с наветренной стороны. Топ никак не мог понять, почему его друг отказывается от такой вкуснятины.

Через день, вспомнив про гору мяса, росомашонок отправился к ней один. Но в этот раз пообедать не удалось. У туши пировала стая волков. Один из них, заметив Топа, грозно оскалил окровавленные клыки и, наклонив голову, сделал предупредительный шаг в его сторону. Топ понял, что ему лучше уйти. Так он узнал, что в лесу есть звери посильней его и их лучше сторониться. Возвращаться к двуногим не хотелось. Хозяйка, конечно, добрая и ласковая, но похлебка, которой его кормили, порядком надоела. Молодой организм хищника требовал мяса. Так что надо было искать новую поживу. Вскоре Топ набрел на заросли сочной, спелой малины. Ягоды выглядели столь аппетитно и от них исходил такой соблазнительный аромат, что он решил попробовать их. Пасть заполнила сладость. Топ ел и ел мягкую вкуснятину до тех пор, пока его не затошнило…

Для Топа это было важное открытие: оказывается, в лесу, кроме мяса, есть и иная пища. Радуясь сытости и свободе, он прилег на прогретую солнцем каменную глыбу недалеко от малинника. В какой-то момент боковым зрением засек вылезавшего из норы остромордого зверя. Вот это добыча!

Разглядев, что тот заметно крупнее его, Топ заколебался: стоит ли связываться? Но внутренний голос ободрял: не бойся, вперед! Сам того не ожидая, он резко развернулся и что есть силы застрекотал. Этот боевой клич пробудил в нем дремавший дух хищника. Барсук, а это был он, дрогнул и стал пятиться. Еще раз окинув оценивающим взглядом приземистого, плотно сложенного толстяка в сероватой, отливающей серебром шубе, Топ опять засомневался — одолеет ли? Но охотничьи инстинкты уже завладели им: он ринулся в атаку. Барсук, проявив неожиданное проворство, пронзительно вереща, в три прыжка достиг лаза и скрылся в подземном убежище.

Эта неудача стала очередным уроком для Топа: возле норы нападать бессмысленно. Нужно дать намеченной жертве отойти от входа подальше и атаковать, перекрыв путь к отступлению.

Определив направление ветра, он залег в отдалении, но так, чтобы был виден выход из норы. Потянулись часы ожидания. Сумерки медленно густели, звезды замерцали, как глаза невидимых зверей. Топ заметил за ними удивительное свойство: если задремлешь, то когда откроешь глаза, они оказываются в другом месте. По этим небесным светлячкам он впоследствии научился определять время. Днем делал это по солнцу.

«Когда же этот толстяк выйдет?! Так хочется есть! — страдал Топ, но тут же сам себя успокаивал: — Терпение! Терпение!»

Наконец белесая голова с черными полосками по обеим сторонам морды высунулась из норы. Оглядевшись и ничего подозрительного не приметив, барсук поковылял по косогору к ручью. Пора!

Нагнав увальня, Топ с парализующим волю ревом запрыгнул на него сзади. Сомкнув клыки на шее, он вскоре почувствовал, как слабеет сопротивление жертвы… От ярости и непривычного напряжения челюсти свело судорогой. С трудом разомкнув их, он ощутил такую бьющую через край радость, что, издав счастливый стрекот, несколько раз высоко подпрыгнул над заслуженной добычей.

Никто никогда не обучал его охоте, а вот получилось! Для Топа стало откровением то, что мясо, добытое в борьбе, гораздо вкусней. Он решил не возвращаться к людям.

Услышав на следующий день голос хозяина: «Топ! Топ! Ау! Топ! Ау!» — он понял: его ищут! Хотел было побежать навстречу и уже даже рванулся, но что-то остановило: понял — его дом здесь.

Однако не все в его новой жизни было легко и гладко. Уже на следующий день рысь отняла у него остатки барсука. Топ был молод, его мускусная железа, извергающая обезоруживающую струю, еще не созрела, а силенок противостоять крупной, поджарой кошке не хватало. Возмущенно урча, он удалился. Но голодать не пришлось: мясо беспечной куропатки оказалось даже вкусней барсучьего.

Без устали рыская по лесу, зверь учился различать звуки леса. Голоса пернатых подсказывали ему, где добыча, где опасность. А по тому, как бежит тот или иной зверь, Топ стал понимать, спасается тот или сам кого-то преследует. Вот и сейчас мимо него размашистой рысью пронеслись лоси. Все ясно! Кто-то их потревожил. Точно — вон и волки показались.

Поохотившись и нагулявшись, Топ отправлялся отдыхать на ближайшее продуваемое возвышение. Дремал, правда, чутко и при малейшем шорохе зорко осматривался, принюхивался, прислушивался. Однажды, нежась на обрывистом берегу, он услышал громкий треск сучьев. Из леса на плес вышла медвежья семья: мамаша, пестун и медвежонок. Широколобая медведица, с колышущимися от жира боками и широкой спиной, показалась Топу громадной глыбой. Ступала она сосредоточенно, лишь изредка бросая исподлобья взгляды по сторонам. Когда семейка подошла ближе, он разглядел выглядывающие из пасти мамаши желтые кончики клыков.

Покачивая головой в такт шагам, она вела своих деток к шумному, заваленному валунами порожку, соединяющему верхний и нижний плесы. Перейдя пенистый поток, медведица, уверенная, что пестун поможет братишке, направилась по травянистому косогору в лес. Но тот, не останавливаясь, побежал следом. Малыш же, напуганный шумом пенящейся воды, остался скулить на берегу.

Топ ожидал, что мать бросится ему на помощь, но ошибся. Медведица подскочила к пестуну и отвалила ему такую затрещину, что тот кубарем покатился к реке. Урок пошел впрок: пестун, прыгая по мокрым валунам, подсобил братишке перейти порожек.

Ошалев от первых успехов, Топ настолько осмелел, что решил попытаться завалить лосенка, жившего с мамашей в затянутом молодью горельнике. Но как к нему подступиться? Лосенок всегда следовал в двух-трех шагах от матери, а подставляться под удары ее мощных копыт Топу не хотелось.