Хмель в голове растворился моментально, словно его там и не было. Я вскочила, не в силах усидеть на месте, крикнула:

— Этого не может быть!

— Ты хочешь со мной поспорить?

— Они не способны!

— Скажи это трем моим приятелям.

— Что? При чем тут...

— Ой, не скажешь уже. Потому что они мертвы! Убиты! А у тебя есть две попытки угадать, кто это сделал!

После этих слов он ударил кулаком по подлокотнику так, что тот отвалился, а гусиный пух взмыл почти до потолка. Вздрогнув, я сжала кулаки, чтобы ногти ощутимо впились в кожу, и проследила за медленно опускающимися вниз перьями.

— Зачем вы мне врете? — спросила уже гораздо спокойнее, но все же отказываясь в это верить.

— Если бы хотел, придумал бы что-нибудь поинтереснее, поверь.

Морган поднялся, отряхнул прилипший к лацкану пух, и подошел ближе, заставив меня сделать два шага назад. Боком уперлась в тумбочку, на которой стола бутылка и мой стакан. Посуда жалобно звякнула.

— Так что, у тебя есть идеи, как поступить?

— Но… почему они это сделали?

— Поймаю — спрошу. Если не забуду.

— Возможно, их заставили или другого выбора не было… — пролепетала, уговаривая не столько его, сколько себя.

Не могла поверить в то, что мои любимые братья способны на убийство. Не имеет значения, кто жертва, нас учили, что только Ледяная Богиня имеет право отбирать жизни, но ни в коем случае не смертные! Даже когда они пошли в армию, то обещали мне, что поднимут оружие только против настоящего врага нашей страны, но, к счастью, таких нет, вот и служба вовсе не в тягость, да с хорошим жалованием.

— Может быть, им приказал командир? — уцепилась я за смутную надежду. — Вдруг вы чем-то помешали королю или кому-то еще…

— Какой командир? Какому королю? Ты что мелешь-то?!

— Я не очень разбираюсь в регалиях, может, это был капитан. Ну, тот, кто командует полком.

— Чего? — мужчина, кажется, впервые растерялся или показал растерянность, с ним нельзя быть полностью уверенным, а после — ну я же говорю, что можно ожидать чего угодно! — откинул голову и расхохотался. — Демон, я и забыл, что ты у нас — тепличное создание.

— Что? В каком это смысле?

Внезапно его лицо приблизилось, настолько, что кожей щеки почувствовала его жар. Или это все-таки камин? Он наклонился, щекоча дыханием висок, и прошептал:

— Нет никакой армии, глупышка. Контракта на пять лет тоже — это же они тебе наболтали? Розовые облачка остались в детстве, так что открой глазки и перестань тупить!

— Не понимаю…— отодвинься я еще на дюйм, и пришлось бы буквально ложиться на тумбу, к которой он сейчас меня почти прижимал, положив руки с обеих сторон, отрезав таким образом возможные пути к моему отступлению.

— Не понимаешь? — мужчина сдвинулся, так, что опасные глаза оказались напротив моих, и теперь я точно ощущала его дыхание у себя на губах… — Знаешь, когда ты так смотришь, милая, боюсь, наш разговор может прерваться на некоторое время. Но ты же этого не хочешь, правда?

Я страшилась даже головой мотать, только веки опустила, но он, конечно, принял это за ответ.

— Не ведаешь, от чего отказываешься. Подумай хорошенько.

Нет, определенно в гостиной стало намного жарче. Дыхание участилось, а жажда свежего воздуха практически лишала сознания. Или это что-то другое?

— Я…— хриплый голос показался чужим, а у него вызвал легкую понимающую улыбку.

— Не готова? Эти дни? Мало знакомы? — подсказал Морган.

— Армия…— решила напомнить, сама хватаясь за нить разговора последними остатками разума.

— Ах, ты все еще об этом, — разочарованно протянул мужчина и, наконец, отошел.

Я с облегчением выдохнула, что от него, несомненно, не укрылось, и отлепилась от тумбы, край которой, казалось, врезался в спину уже намертво.

— Не было армии, крошка, — бросил мужчина таким голосом, словно я должна была знать это давным-давно. — Они работали на меня. Как и Мерлины. И много кто еще.

Сердце споткнулось. Что он говорит?

— Не может этого быть…

— Почему это нет? — будто по-своему понял мужчина. — Я неплохой работодатель! Никто еще не жаловался, во всяком случае.

— Попробовали бы, — прошептала под нос, но довольный смешок указал на то, что он все прекрасно расслышал. — Они мне лгали?

— Пфф, надо же, ты начинаешь хоть что-то понимать!

— Но почему?

— Как и всем остальным, милая: денежки. Золото, серебро, бумажные ассигнации — на любой вкус.

— А вы тут при чем?!

— Здрасьте! Мы начали сотрудничество еще с твоим безвременно почившим батюшкой.

— Вы были знакомы с моим отцом?

Каждое его слово отзывалось болезненным уколом прямо в сердце, и, боюсь, игла эта тупа и ржава. Я не знала, верить ли тому, что он говорит, безусловно, лучше не верить. Ведь, если это все же правда — не только мое будущее становилось все более неясным, но и прошлое, и даже собственная семья!

— Отец не мог иметь дела с шаманом!

— Мог и имел. И был мне должен, кстати! Азартные игры, ну ты помнишь. Вильям не умел вовремя останавливаться.

— Вы дали ему денег для ставки?

— О, и это тоже, но подобные мелочи я не считаю. Когда он погиб, хитрец такой, ко мне явились мальчики. Ныли, на жизнь жаловались. Моя ошибка, надо было избавиться от них сразу же, а не ждать, пока они попытаются сделать это же со мной.

— Что? — сипло спросила, но, кажется, уже догадывалась, о чем он говорил.

— Кровь, крошка Кэндис. Они вознамерились забрать мою кровушку, а я, видишь ли, крайне не люблю с ней расставаться. Даже частично. А Норты планировали забрать всю. Разумеется, у них ничего не вышло, но ублюдки сумели сбежать.

— А Мерлины?

— А что, тебе не нравилось жить с этими милыми старичками?

— Зачем…

— Скажем так, мне было это выгодно. Я подсобил, чтобы они восстановили работу рудников, наладили производство. Хватка у Бена стальная, согласись?

— Вы забирали весь доход?

— Ну не прямо весь, допустим, ты же как-то жила и вроде бы неплохо.

Он хлопнул в ладоши, словно ставя точку.

— В любом случае, все получилось, как я и предполагал. Теперь у меня есть дополнительный источник прибыли, что, безусловно, немного скрашивает мое отношение и желание уничтожить мальчиков, но… не слишком сильно. Я достаточно ответил на твой вопрос, милая?

— А я…

— Что ты?

— Что вы планируете делать со мной?

Он ухмыльнулся.

— Для начала — посетить прием твоей подруги. А потом видно будет.

Мне претило все, о чем говорил шаман, но противный голос интуиции шептал: все правда! Горькая, неудобная, но, к несчастью, имеющая место и скрывающаяся от меня столько времени. Как они могли, мои братья, надежда и опора, так поступить со мной? Скажи они все, как есть, возможно, мы бы что-нибудь придумали, и я уж точно не отпустила бы их работать на этого монстра, творить то, что представить страшно! И внутренний голос тут же подсказывал: поэтому они и промолчали. Семнадцатилетняя девчонка, которая не умела тогда ровным счетом ничего, не знала истинной жизни, и, попав в столь затруднительное положение, только и делала, что ревела, — разве она могла найти какой-то выход? Что говорить о давних событиях, когда и сегодняшние мои поступки заканчиваются одинаково: я терплю неудачу и возвращаюсь в особняк, точнее даже, меня возвращают.

Я пыталась принять то, что сказал Морган, и в то же время старалась найти хоть какую-то лазейку в совести, чтобы оправдать Брига и Джима. Они поставили условие, что об их младшей сестре должен кто-то позаботиться. Они, не шаман, будь он трижды неладен, ему-то, пожалуй, было все равно, сгину я или нет, он преследовал лишь собственную выгоду. Не удивлюсь, если это он загнал в долги отца, провоцируя его на новые ставки и партии. И, когда тот ослаб духом настолько, что был готов на любые поступки, подчинил его окончательно. А после его смерти — и его детей. Всех троих, по сути, просто дочь узнала об этом гораздо позже остальных.